В общем, пока всё шло хорошо. Съездив в офис Загорского, я прихватила образцы с его подписью из секретного сейфа, и собиралась отвезти их Евгению. Вадиму я верила, причем даже мысли не возникло, что он мог быть замешан в мошенничестве. Хоть я и знала его пока мало, но в людях разбиралась сносно. Загорский прямолинейный и резкий, да, однако, это-то и играло в его пользу. Не стал бы он заниматься грязным бизнесом, когда компания прочно стояла на ногах на мировом рынке.
Человек, так любивший своего ребёнка, не может оказаться негодяем. Шаткая позиция, но я её придерживалась твердо. Возможно, просто очень хотела, чтобы так оно и было. Мне не хватало Вадима, дом без него стал пустым, и, если бы не Сонечка, я бы впала в депрессию. Её звонкий смех раздавался днями напролет, и я была счастлива рядом с нею.
Грызла мысль, как я скажу ей, что я её мама. Малышка ведь вообще не знала, что такое материнская забота, её вырастили бабушка, Юлия, да кто угодно, но только не та, которая должна была это делать. Как же я ненавидела Илону! И вместе с нею своего отца. Сильный и уважаемый человек, всегда бывший для других примером, меценат, вдруг превратился в жалкого подкаблучника. В моем представлении Михаил Плетнёв стремительно падал с пьедестала и уже барахтался в грязной слякоти лжи и интриг.
* * *
Рука Славина легла на мое плечо, и я глубоко вдохнула, глядя на конверт. Он был белоснежным, со штампом лаборатории, и не запечатанный. Сердце гулко отбивало дробный марш, пальцы дрогнули, когда я медленно вынула лист, испещренный печатными буквами, и синеющий печатями. Строки расплывались, пришлось два раза перечитать то, что там значилось, но в голове отложилось лишь одно — вероятность родства между мной и Сонечкой составляла 99,9 процентов.
— Ну, что, поздравляю, юная леди! — ободряюще воскликнул Иван, подмигнув мне из-за круглых стекол очков. — у Вас есть подтвержденный документ, смело вступайте в законные права мамочки и боритесь за своего ребенка!
— Да. — со слезами на глазах прошептала я, прижимая к груди сумочку, в которую сунула «доказательства вероломства Илоны». — спасибо огромное, Иван Георгиевич. Вы не представляете, как я счастлива!
— Почему же, очень даже представляю. — снисходительно хмыкнул старичок, провожая меня к двери. — но прошу учитывать, что суд не примет это как стопроцентную, так сказать, улику и потребует официального теста.
— Да-да, я понимаю. Но всё равно, правда теперь на моей стороне. — упрямо возразила я, чувствуя себя небывало легкой и почти невесомой.
Душа ликовала, и я с силой сжимала сумку, боясь выронить её, потерять то, что в ней находилось. Выйдя на улицу, снова проверила, не сон ли это, и радостно рассмеялась. Прохожие оглядывались на меня, но мне было плевать. Одна партия выиграна, предстояло самое трудное, разговор с Вадимом и Илоной. Я была уверена, что Загорский меня поймёт, он ведь тоже жертва обмана, мы в одной лодке. А вот его мамаша…
Распахнув дверцу машины, я села за руль, и испуганно вскрикнула. Рядом сидел незнакомый мужчина, и я мысленно обругала себя за то, что забыла воспользоваться блокировкой. Этот тип, нервно ломая пальцы, смотрел на меня сумасшедшим взглядом, и я передернулась.
— Что Вам нужно? — стараясь говорить холодно, осведомилась, красноречиво взяв телефон в руки и давая понять, что намерена позвонить в полицию.
Еще бы, вторгся в мой автомобиль, молчит, будто язык откусил, и глазами готов сожрать. Что за псих, чёрт побери?
— Не нужно. — пресёк он, заметив, что я набираю всем знакомый номер.
Почти силой отобрал мобильный, и на мой возмущенный возглас поспешно пояснил:
— Я просто хочу поговорить. Кирилл я. Друг Вадима.
Несколько секунд мы смотрели друг на друга, ничего не говоря. Я терялась в догадках, что ему от меня надо, но решила держаться спокойно, не показывать, что знаю о его романе с Дианой. А он, видимо, собирался с духом, чтобы начать разговор. Не понравился он мне сразу, хотя выглядел уверенным в себе, но глаза бегали. Верный признак того, что душонка не чиста. Да ведь так и было.
— Эльвира, у меня к вам деликатная просьба. Я знаю, что Вы навещаете Вадика в СИЗО.
— В отличии от Вас. — сухо бросила, намекнув, что он-то не соизволил ни разу появиться там.
— Да. — нехотя согласился Кирилл. — дело в том, что… Простите за нескромный вопрос. Вы с Вадиком стали очень близки, верно?
— Вас это не касается.
— Он просил собрать на вас досье. — выдал он то, что заставило меня вздрогнуть. — полное, со всеми подробностями Вашей жизни. И я его имею, но Вадим пока не ознакомился с фактами.
Ч-чёрт, он вздумал меня шантажировать, что ли?!
— И что дальше? — с трудом подавив желание прогнать его, усмехнулась я. — предлагаете обмен, да?
— Не понял… — нахмурил он брови.
— Ну, компромат в обмен на мою услугу. Что же я должна сделать, давайте, не прикидывайтесь добрым и участливым, Вам что-то ведь нужно! Иначе зачем Вы заикнулись об этом?
Кирилл утер лоб носовым платком, и смущенно произнес:
— Вы меня не так поняли. Да, я знаю о Вас достаточно много, но, если мы договоримся, Вадим эти сведения не получит. Это ни в коем случае не шантаж. Всё гораздо проще, Эльвира. Я очень виноват перед ним, и не могу сейчас раскрыть карты. Понимаете, злоумышленники должны быть наказаны, а для этого мне необходимо оставаться в тени. Я хочу, чтобы Вы передали адвокату Вадима кое-что. Вот.
Из кейса он извлек папку, перетянутую черной тесьмой, и положил мне на колени. Я недоумевала, и Кирилл продолжал:
— Здесь подробные финансовые отчеты по всем сделкам. Подлинные. Я нашел их совершенно случайно, она думала, что я полный лох, и не потрудилась спрятать достаточно хорошо. Те, что попали в руки налоговой полиции, липа. Теперь это можно доказать.
— Она это Диана? — пошла я ва-банк, чтобы проверить, искренне ли этот негодяй раскаивался в своем предательстве.
Он помедлил, отвел глаза, и кивнул. Спрашивать, как он вообще умудрился влипнуть в ту скверную историю, я не стала, и так картина почти ясна. Диана соблазнила его, опыт у нее, судя по всему, имелся богатый в этом плане. Вон, и Загорский пал жертвой чар. Мысль об этом рассердила, но я упрямо не хотела признавать, что это шевельнулась банальная ревность.
Божечки, Эльвира, неужели настал тот самый час, и ты глупо запала на тирана? Тут ведь дело не только в простом сексуальном влечении, Вадим интересовал меня гораздо глубже. Очень хотелось узнать его настоящего, понять, что для него ценно, и раскрыться перед ним тоже. Надоело играть роль, я большую часть жизни этим и занималась, чёрт побери!
— Ладно. — запихнула я папку в сумку, и впервые за время беседы тепло улыбнулась Кириллу. — это здорово, что Вы осознали свой проступок. Вадим Вам доверяет, а я, как никто другой, знаю, что значит терять близких друзей. Меня мучает еще кое-что. Диана в одиночку не могла провернуть аферу такого масштаба. Если Вы стали невольным помощником, кто тогда ферзь?
