Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
– Или вот пирожки, просто потрясающие, япополнела здесь на целых пять килограмм.
– Еще бы, – процедила сквозь зубы Нора, –на чужих-то харчах, ешь, сколько влезет, не жаль.
– Зачем вы моей маме грубите, сами ужевторую тарелку супа хомякаете! Элеонора в сердцах стукнула ложкой:
– Дети должны молчать, а ты, – онаобернулась к Аркадию, – почему равнодушно смотришь на то, как оскорбляют матьтвоего отца?
– Денька вас не оскорблял, он прав.Хотели пол-йогурта, а уже вон сколько съели! Элеонора встала из-за стола:
– До тех пор, пока дети находятся тут,покоя не будет. Уже девять, им пора в кровать. А вас, милочка, – обратилась онак Оксане, – лишний вес не украшает. Следует похудеть немного. Дайте мне чайную1 ложку соли, соды и стакан кипяченой воды.
– Вы будете есть соль с водой? –удивилась Маня.
Элеонора, как все школьные учителя,ненавидящая детей, с перекошенным от злости лицом пояснила: – После едынеобходимо полоскать рот раствором соли и соды. Остатки пищи разлагаются междузубами и ведут образованию кариеса.
Меня замутило; кажется, Наташку тоже, потомучто она вдруг выскочила из комнаты.
Поздно вечером, когда я уже лежала в постели,вошел Аркадий.
– Бабулек в своем репертуаре. Говорит чтоу нее совершенно нет денег, и спрашивает, не дашь ли ты ей какую-нибудьстаренькую кофточку и юбочку, чтобы срам прикрыть! Я вздохнула. Муж Элеоноры –генерал, обласканный властями. Ей осталась от него пятикомнатная квартира,двухэтажная дача и полный кошелек. Покойный свекор явно обладал даромпредвидения. Деньги копил в долларах, и теперь Нора ни в чем не нуждалась.Впрочем, это не мешало ей сдавать свои необозримые апартаменты какому-тодипломату. Сама она жила на даче и скорей всего еще не прикасалась к"золотому запасу".
– Скажи ей, что завтра поедем и купим всенеобходимое.
Глава 24
Вторник посвятили магазинам.
– В человеке все должно быть прекрасно, –трубно вещала Элеонора Яковлевна, пока Аркадий рулил в "Самаритэн". –Неаккуратно одетый, плохо причесанный человек своим видом оскорбляетокружающих. Но при этом одежда не должна бросаться в глаза.
В своих рассуждениях она была абсолютно праваи обладала к тому же отменным вкусом. Во всяком случае, с полок и вешалокунивермага снимались самые дорогие и модные вещи. Кешка только крякнул,поглядев на счет.
Покупочная оргия продолжалась до обеда. ПотомНора с внуком двинулись домой, я же, придумав себе какие-то неотложные дела,стала бездумно бродить по улицам, радуясь, что осталась наконец в одиночестве,съела любимый гамбургер, спокойно почитала газету, спокойно покурила нанабережной… Но все имеет свой конец. Пришлось возвращаться домой.
В холле тихо тикали часы, безлюдно в столовойи гостиной, в гараже отсутствовали машины и мотоцикл. Домашние трусливо бежаликто куда, оставив поле боя за Норой. Я села в гостиной и стала ждать ихвозвращения.
Элеонора Яковлевна, очевидно, принимала ванну,во всяком случае, она не показывалась на глаза, и, расслабившись, я мирнозадремала на диване.
– Мадам, – кто-то потряс меня за плечо, –мадам, проснитесь.
Веки не хотели открываться, но, наконец,разомкнулись, и передо мной возникло озабоченное лицо Софи:
– Мадам, может, посмотреть, что сгостьей? В ванной уже четыре часа шумит душ, и она ни разу не вышла оттуда.Вдруг стало плохо с сердцем?
Я с трудом приняла сидячее положение:
– У этой дамы, Софи, нет сердца. А гдевсе?
– Никого нет. Мадам Натали и мадам Оксанаотправились в Опера, месье у жены в больнице, а у детей практические занятия вветеринарной клинике. Маша сказала, что они должны убрать клетки с животными иприедут после десяти. Еще звонила мадам Луиза, сообщила, что подъедет к девятии привезет какой-то сюрприз для Оксаны.
Я лениво встала с дивана. Софи права, надопосмотреть, что с Элеонорой, вдруг утонула? Дверь оказалась незапертой,постучавшись, я распахнула створку.
Нора сидела в кресле, спиной ко входу. Виднеласьголова с аккуратной укладкой и безвольно повисшая рука. Надо же, спит! Настолике около кресла стояла початая бутылка "Амаретто" и пустойбокал. Хороша ханжа, пьянствует потихоньку, лакомится ликером, а потом читаетмораль о здоровом образе жизни. Ну, не упущу такую чудесную возможность,поставлю эту занудную нахалку в неудобное положение.
– Элеонора Яковлевна, ужин готов!
Я обошла кресло и увидела ее лицо. Выпученныеглаза, изо рта вытекла струйка слюны, щеки и лоб какого-то непередаваемогосинюшного оттенка – свекровь казалась бесповоротно и окончательно мертвой.
"Господи, – пронеслось в голове, – какповезло Лельке, пятой Костиной жене, избавилась от гарпии".
Но буквально через секунду другая мысльпронзила мозг – умерла! Умерла внезапно, не болея, у меня дома. Боже, чтоделать? Конечно же, звонить Жоржу!
К половине десятого дом заполнился народом.Приехали Жорж, эксперт Патрик и незнакомый полицейский врач. Патрик внимательнопоглядел на тело, понюхал бокал и спросил:
– Кто-нибудь еще пил из этой бутылки?
– Вроде бы нет. Даже не знаю, где она еевзяла. В доме не держат "Амаретто", его никто не любит. Из ликеров унас "Болс" и "Айриш крим". Впрочем, сейчас спрошу у Софи.
Пришедшая экономка сразу внесла ясность.Где-то около 12 дня посыльный принес красивую коробку с карточкой "Сюрприздля мадам Васильева". Подарок оставили в холле на столике.
– А почему она взяла этот подарок? –удивился Жорж.
– Видишь ли, фамилия Элеоноры тожеВасильева, она очень распространена в России, мы с первым мужем однофамильцы.Наверное, Нора решила, что это ее подарок. А ты думаешь, она выпила и сердце невыдержало?
Патрик хмыкнул:
– Бьюсь об заклад, в этой бутылке столькоцианида, что хватит на всех твоих свекровей – бывших и будущих.
Я побелела:
– Как цианид? Ее что – отравили?
– Похоже.
– Господи, как же это ты можешь так сразуопределить?
– Я ничего не определяю, – нахмурилсяПатрик, – я только предполагаю. Во-первых, характерный для отравления цианидамицвет лица, потом запах, чувствуешь аромат горького миндаля?
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
