за столом. Опустилась темень, последние лучи солнца скрылись за горизонтом. Элизабет налила всем по стакану холодного молока и достала корзиночку печенья. Советник Тьюс охотно приступил к еде, а вот Абернети обнаружил, что у него напрочь пропал аппетит.
— Все-таки я думаю, никакое это не совпадение, а часть какого-то таинственного плана, — с сомнением в голосе подвел итоги писец. — Только вот какого плана?
Советник посмотрел на него, как на невнимательное чадо, выгнув брови домиком:
— Ну, ответа на этот вопрос у меня, безусловно, нет. Если бы был, то не было бы необходимости в нашей сегодняшней дискуссии, не так ли?
Абернети пропустил эту реплику мимо ушей:
— Вмешательство чьей-то магии спасло нас от Ночной Мглы и отправило в старый мир Его Величества, на Землю. Причем конкретно к Граум-Вит и Элизабет. — Он взглянул на Элизабет, затем на советника. — Я все равно не понимаю.
— Я тоже не очень понимаю, — признался Тьюс. — Но давайте предположим на минуточку, что кто-то или что-то, что помогло нам, помогло и Мистае. Насколько нам известно, никто, кроме нас, не в курсе, что случилось с девочкой. Мы знаем, что ее забрала Ночная Мгла. Знаем также, что ведьма собирается использовать ребенка, чтобы отомстить Его Величеству, и что Райделл из Марнхулла участвует в ее планах. Так что мы можем передать сообщение Бену Холидею, чтобы он смог предпринять что-нибудь для того, чтобы сорвать планы ведьмы. Возможно, именно это от нас и требуется. Мы живы и находимся здесь с какой-то определенной целью, Абернети. А какая цель может быть лучше, чем найти способ обезвредить Ночную Мглу, прежде чем она воплотит в жизнь свой план?
— Спасены, чтобы принять участие в следующем сражении, да? — поинтересовался Абернети, машинально почесав голову, даже не заметив, что делает это именно рукой, а не задней лапой, как прежде. — Может быть, нас сюда послали просто для того, чтобы убрать с дороги. Может, наш спаситель помог также и Мистае.
Но советник Тьюс помотал головой:
— Нет. Нет, я совершенно уверен, что все не так. Начнем с того, что если наш спаситель был там все время, охраняя нас именно на предмет неожиданной опасности, требующей немедленного вмешательства, то почему он не спас Мистаю до того, как ведьма нанесла свой удар? Почему выжидал до самого последнего момента? Если наш спаситель собирался просто убрать нас с дороги, как ты говоришь, зачем ему было отправлять нас на Землю? Почему не отослать обратно в замок Чистейшего Серебра или еще куда? Нет, Абернети, мы здесь по какой-то конкретной причине, и это как-то связано со спасением Мистаи из лап ведьмы.
— И ты считаешь, что ответ лежит в Граум-Вит, верно? — заявила Элизабет, первая придя к логическому выводу.
— Именно, — ответил Тьюс. — В Граум-Вит великое множество волшебных артефактов, некоторые из которых очень могущественные. И один из них, возможно, может помочь нам вернуться в Заземелье. Или подсказать, как справиться с ведьмой. Дело в том, что без магии мы здесь в ловушке и не можем помочь Его Величеству и Мистае. У нас нет возможности пройти сквозь волшебные туманы. И никто в Заземелье не знает, где мы. Никто за нами не придет. Так что, полагаю, нам самим нужно изыскать способ вернуться домой. На самом деле мы обязаны это сделать, если хотим спасти Бена Холидея и Мистаю.
Троица уставилась друг на друга. Каждый оценивал про себя значимость сказанного.
— Может быть, — в конечном итоге признал Абернети.
— Никаких “может быть”. В Граум-Вит лежит ответ на нашу дилемму, — торжественно продолжил советник Тьюс. — Но ключом к Граум-Вит являешься ты, Элизабет. Нас послали к тебе, потому что твой отец — управляющий замком и всеми его сокровищами. Ты жила в замке и знаешь, что там есть. Имеешь доступ туда, куда не пустят никого постороннего. То, что нам нужно, лежит где-то в замке. Я в этом совершенно убежден. Просто нам нужно это найти.
— Можем начать прямо завтра утром, когда замок откроется, — сообщила Элизабет. — Это-то как раз самое простое. Гораздо труднее найти то, что вам нужно, потому что вы сами не знаете, что конкретно надо искать.
— Верно, — признал советник Тьюс, слегка пожав плечами.
— Но какое все это имеет отношение к моему превращению в человека? — гнул свое Абернети.
Он все еще ждал ответа, когда послышался звук поворачивающегося ключа в замке и входная дверь распахнулась. Три головы повернулись одновременно.
— Элизабет, ты дома? — послышался хрипловатый женский голос.
— Миссис Аллен! — объявила Элизабет, скорчив кислую гримасу.
Вопрос Абернети повис в воздухе на неопределенное время.
* * *
Миссис Аллен оказалась не столь примечательной, как ожидалось. Крупная женщина с седеющими волосами, грубовато-простодушным лицом, недоверчивая, но не вредная. Элизабет преподнесла ей заготовленную историю о том, что Абернети и советник приехали проведать отца и она пригласила их остаться. Миссис Аллен после нескольких вопросов и общих заявлений на тему, что она снимает с себя всякую ответственность, согласилась с их присутствием без особых споров и удалилась к себе в комнату, чтобы возле телевизора выпить чашечку травяного чая. Абернети с советником отправились спать с чувством глубокого облегчения.
На следующее утро они проснулись рано и, спустившись вниз, обнаружили, что миссис Аллен ушла на весь день к своей сестре. Желая как можно раньше приступить к поискам в Граум-Вит, они торопливо поели, вымыли посуду и вышли из дома во главе с Элизабет.
Стоял чудесный солнечный день В небе ни облачка На деревьях пели птички, в воздухе витал аромат цветов. В хорошем настроении троица сошла с крыльца, пересекла двор, свернула налево и направилась по дороге к замку.
Элизабет, заговорщицки улыбаясь, взяла Абернети под руку. Писец почувствовал себя крайне неловко и напрягся.
— Ты классно выглядишь в папиной одежде, — сообщила девушка. — Очень элегантно. Тебе нужно все время так ходить.
— А также чаще улыбаться, — смеясь добавил советник Тьюс.
— Это настолько невероятно, что ты снова здесь, Абернети, — продолжала между тем Элизабет, сжимая руку писца. — Ты посмотри на себя, только посмотри! Кто бы мог поверить, что такое когда-нибудь произойдет! Разве не здорово? Ты не рад?
— Очень рад, — признался Абернети, стараясь не выдать своих истинных чувств, потому что на самом деле он размышлял над тем, какую цену ему придется заплатить за свое чудесное, но все еще необъяснимое превращение. Ведь ничто не дается даром. Ему вспомнились кристаллы Хорриса Кью. Ничто не дается даром.
— У тебя есть семья? — внезапно спросила Элизабет. — Жена и дети?
Он несколько озадаченно помотал головой.
— А отец с матерью?
— Их нет уже
