Он захохотал. Аспр и молодые колдуны невольно содрогнулись.
* * *
— Сионира. Сионира…
Женщина-змея встала со своего ложа, внезапно услышав за спиной голос колдуна Элата. Она не удивилась, потому что все люди-змеи умели общаться таким способом, как и многие маги.
— Я восстанавливаю силы, человек с двойным зрением,— сказала она в пустоту.— Зачем ты меня беспокоишь?
— Я в комнате немного севернее твоей,— услышала она,— и прямо над покоями Нгаигарона!.. Он там с колдунами!
— Осторожно! — прошипела Сионира.— Они тебя почувствуют…
— Нет! Я посылаю мои мысли через зеркало! Приложи свое зеркало к северной стене, и мы сможем увидеть друг друга!
Сионира схватила серебряное зеркало и поставила его на маленький столик. Мгновение спустя она неясно увидела в нем лицо Элата. Когда он снова заговорил, она по движению его губ прочла:
— Послушай, Сионира: сейчас, когда Нгаигарон со своими помощниками находятся у себя в спальне, она больше не охраняется демонами. Я сказал тебе, где спрятан жезл Икскатла. Теперь самое время отправиться за ним, пока Нгаигарон еще не оправился от раны.
— Ты предлагаешь мне помощь? — спросила женщина-змея.
— Я могу быть твоими ушами, но на большее моей волшебной силы не хватит! Ты должна, если можешь, пустить в ход глаза и руки.
— Обязательно! Жди меня! Я скоро появлюсь,— кивнула Сионира.
Она вышла из комнаты и спустилась на второй этаж башни. Соня и многочисленные воины, собравшиеся там, были рады увидеть, что она снова приняла человеческий облик.
— Я почувствовала снизу запах смерти,— сказала она.
— Ты правильно почувствовала,— ответила Соня, указав мечом вниз.— Пока ты отдыхала, они атаковали нас еще два раза. Многие наемники Нгаигарона остались навеки в нижней комнате. Он дважды подумает прежде, чем снова нападать на нас!
— Но можно не сомневаться, они нападут,— проворчал кто-то из воинов.
Сионира подошла к двери, ведущей к обвалившейся лестнице, и открыла ее. Взяв факел, она заглянула в пропасть, где внизу лежали покалеченные тела.
— Если я хочу уничтожить отца, часть из них мне пригодится,— спокойно сообщила она Соне. Если твои люди не выдерживают колдовства, им лучше удалиться в верхние комнаты!
Многие воины так и поступили, но Соня с несколькими людьми осталась, с любопытством ожидая, что будет дальше.
Взяв факел, Сионира раскинула руки, подняла их над разбитыми ступеньками и уставилась на развалины желтыми глазами; потом, балансируя на непрочных плитах лестничной площадки, начала петь. Соня содрогнулась, догадавшись, что шипящие слоги принадлежат древнему языку змей, живших на этой земле гораздо раньше человека.
Затем снизу, из пропасти, послышались звуки, словно там что-то булькало, разрывалось и дергалось.
Соня и ее люди содрогнулись: перед поющей Сионирой из темноты поднималась тонкая паутина из алых нитей — переплетенных волшебной силой пульсирующих и блестящих ручейков крови. Самое ужасающее впечатление производили человеческие глазные яблоки, прицепившиеся к нитям то там, то здесь и поворачивающиеся в разные стороны на тоненьких красных стебельках, словно что-то высматривая в полумраке.
Один из воинов, зажав рот, весь белый, побежал наверх. В этот момент Соня обрадовалась, что Теммар лежит на своем ложе в верхней комнате башни. Это зрелище окончательно доконало бы его!
Сионира повернулась и взглянула на любопытных. Кровавая паутина колыхалась и сияла за ее спиной, как нимб. Увидев глаза, полные страха и сомнения, она сказала Соне:
— Сейчас я удалюсь наверх, чтобы совершить последний акт колдовства. Нгаигарон еще слаб, и ему можно противостоять; но для этого я должна завладеть скипетром Икскатла. Мой помощник… — Она показала в сторону усыпанной глазными яблоками паутины, шевелящейся в полумраке у нее за спиной,— добудет его, и тогда нас ждет победа! Мое войско змей и ящериц сейчас в городе, и приближаются еще дополнительные силы. Твои мечи славно поработали, теперь очередь за мной — и, если я буду успешно действовать против Нгаигарона, его пособники отпадут от него, как листья с мертвого дерева!
С этими словами она повернулась и пошла к лестнице, ведущей вверх.
Соня, вспомнив, крикнула ей вслед:
— А как же Идзура? И молодые колдуны? Их магия…
— Идзура мертва,— ответила Сионира, не оборачиваясь.— Молодые чародеи не очень сильны в колдовстве и, вмешавшись, они погибнут. Но я должна торопиться, пока Нгаигарон не восстановил силы!
Она побежала по лестнице, а Соня с остальными прижались к стене, чтобы не попасть в красную паутину, плывущую за ней по воздуху.
* * *
Ясная лунная ночь, небо усыпано яркими звездами, и легкий прохладный ветерок колышет ветви деревьев.
В башне голодные раненые воины доедали запасы своей скудной провизии.
Сионира, оставшись в одиночестве, сплетала из кровяной паутины нечто похожее на ствол молодого деревца, от которого в разные стороны отходили тонкие веточки — щупальца, с развешенными на них глазными яблоками.
Этот живой, пульсирующий ствол, светящийся и упругий, она поднесла к окну, и он, извиваясь, выполз наружу и, направляемый волей Сиониры, двинулся к окну спальни Нгаигарона. А в это время жрица слушала ушами Элата все, что происходило в спальне мага.
— Он почувствовал нас, колдун?
— Нет, женщина-змея! Нгаигарон еще слаб; он не замечает твоего приближения!
— Тогда молчи! Говори только, если тебе понадобится сообщить что-то срочное!
Зловещий шепот в ночи.
Магический ручей — фосфоресцирующая человеческая кровь, свившаяся в магический ствол, потек по стенам замка в поисках темного колдуна… посланный его дочерью, его врагом.
Лучи восходящей луны блестели на чешуе многочисленных рептилий, скользивших по обезлюдевшим улицам города, и на перьях бесчисленных темных птиц, что попрятались под карнизами крыш, словно ожидая какой-то команды.
Сионира медленно направляла движение своего создания, контролируя натренированным сознанием змеи, как он сползает по кирпичной стене дворца… в окно комнаты Нгаигарона.
Первым его увидел Аспр, он стоял у постели Нгаигарона лицом к окну. Колдун ничего не сказал, а только смотрел, точно завороженный, вдруг почувствовав себя роковым сеятелем преступлений и разрушения, пришедшим в этот город со своими товарищами накануне его уничтожения. Рядом с ним находился Сус, а по другую сторону постели Ахм и Пирам.
Пирам вторым заметил тонкое алое щупальце.
— Аспр!
— Вижу…
Нгаигарон сел на постели; его глаза расширились от страха и гнева.
— Остановите! Остановите его!
