– А если я откажусь?
– Если вы и вправду самый смелый мошенник в Америке, я продырявлю вам череп.
– Послушайте… Это бессмысленно… Давайте договоримся… Если вы из банды Дика Манро, мы поладим… Дик – удачливый и совестливый desperado…
– Это меня не касается!.. Хватит болтать!.. Деньги!.. – Голос незнакомца дрожал; напоминая тремоло[82] при ударе палочками по металлической тарелке.
Его собеседник, поняв, что это приказание содержит реальную угрозу, расстегнул свою куртку, вынул из левого внутреннего кармана, застегнутого на пуговицу, объемный пакет и выронил его.
Незнакомец быстро, как мысль, наклонился, подобрал пакет, проверил его содержимое, в то время как подельники продолжали держать пассажиров под прицелом.
– Всё в порядке, – сказал незнакомец. – Господа путешественники, вы можете занять свои места в экипаже… А вы, кучер, подождете пять минут, прежде чем отправиться дальше. Прощайте, джентльмен!.. Тысячу извинений за задержку.
– Прощайте, месье жулик! – весело отозвался парижанин, тогда как его компаньоны, удивленные и обрадованные таким оборотом событий, поспешили набиться в качнувшийся на рессорах экипаж. – Вы – самый превосходный из джентльменов большой дороги, и я буду воистину счастлив завязать с вами более тесное знакомство.
Но незнакомец, не обращая внимания на этот поток слов, уже исчез за гигантскими стволами высочайших желтых сосен.
– Ну что ж, – пробормотал как бы в утешение ограбленный, – негодяй сказал правду… Эти деньги мне не принадлежали. Вы подтвердите письменно, что меня ограбили, не так ли, джентльмены?.. Этот дурак не должен был доверять мне свои деньги.
– Послушайте, – подал голос француз, – а какого черта мы делаем в этом сосновом бору, под этим темным небосводом, как поют в Комической опере?
– Ждем, пока человек, унесший кошелек, не окажется вне пределов досягаемости. Тем временем его сообщники держат под прицелом кучера, кондуктора и двери дилижанса на тот случай, если один из нас проявит любопытство к тому, чего не следует.
– Какие странные эти бандиты! Они могли оставить нас без чемоданов… О!.. Что там говорить… Они же держали нас в руках… А удовлетворились только тем, что облегчили джентльмена…
– Полковник Фэрфилд… – прервал ограбленный.
– …Полковника… Фэрфилда от суммы, ему не принадлежавшей. Десять тысяч долларов, как мне кажется…
– Совершенно верно.
– Хорошие деньги!
– Не понимаю, каким образом они получили эту информацию…
– Отлично действуют… по-тихому… правильно.
– Но уж слишком жадные! Дик Манро договорился бы на половину суммы, он… Что это за чертеняги?..
– Вероятно, любители.
– А между тем, как лихо задумано…
– Посмотрим, – задумчиво сказал полковник, и в этот момент звон бубенцов дал понять, что кучер подобрал вожжи.
– На что посмотрим?
– Как они выложат всё награбленное, черт возьми!
– Пять минут прошли, – прозвучал голос, прервавший беседу. – Go ahead![83]
И тут же старая колымага отправилась в путь трехтактным галопом.
Глава 2
Описанное выше смелое нападение произошло именно в той пограничной зоне, физически трудно определимой или, выражаясь точнее, вообще неопределимой ввиду отсутствия рвов, столбов, тропинок, которые бы указывали на смену государственной территории.
Любой казуист, даже очень изощренный, затруднился бы сказать, на английской или американской стороне произошло преступление и, следовательно, властям какой страны принадлежат право и обязанность преследовать преступников.
– Очень хитро задумано… и великолепно исполнено, – сказал своему французскому спутнику полковник Фэрфилд, в то время как экипаж мчался трехтактным, или рабочим, галопом по устланной сосновой хвоей земле. – Это мастера своего дела; они всё предусмотрели. Просчитались только в одном: недооценили полковника Фэрфилда…
– Кстати, почему вы им сказали, что эти деньги принадлежали государству?..
– А потому, что надо хорошенько осмотреться, прежде чем обкрадывать с оружием в руках государство, у которого есть масса агентов, чтобы защитить себя, преследовать бандитов и добиться их выдачи. Тогда как у частного лица есть только одна возможность…
– Самому вершить правосудие.
– Вот именно! После ограбления, которое я вынужден был им позволить, поскольку жизнь моя была поставлена под угрозу, ибо мое заявление их нисколько не задело. Мы скоро их увидим, если только кучер продолжит править этой адской повозкой.
Пожелание полковника исполнилось: через полчаса лошади, истекающие потом, в пене, преодолели десять километров, отделяющих от границы канадское местечко под названием Делорейн – цель путешествия.
Едва ступив на землю, полковник потребовал перо, чернила и бумагу. В нескольких понятных и сжатых строчках он описал нападение, жертвой которого стал, чрезвычайность ситуации и потребовал у кучера, кондуктора и своих спутников подтвердить своими подписями его заявление. Несмотря на позднее время, он решительно вошел в салун, примыкающий к гостинице, возле которой остановился экипаж.
В салуне уже сидели за кружками грога все путешественники, и среди них – разглагольствующий француз.
Полковник быстро оглядел заполненный зал и увидел мужчину с нездоровым выражением лица, устроившегося перед бутылкой джина…
– Смотри-ка!.. Нед Мур… Привет, дружище.
– Привет, полковник Фэрфилд.
– Дик Манро уехал по делам?
– Да нет! Шеф сейчас на осенних скачках в Миннеаполисе.
– А вы, Нед?
– Я? Пью на свою часть добычи.
– Вы здесь один из… ассоциации?
– Можете говорить: из банды… Если хотите… Мы не возражаем.
– А дела?..
– Плохи дела!
– У вас, Нед, появились конкуренты, пока шеф делает ставки на скачках и ведет великосветскую жизнь.
– Шутите!
– Нисколько не шучу, после того как меня обчистили на границе на хорошенькую сумму в десять тысяч долларов четыре джентльмена с большой дороги, замаскированных и прекрасно вымуштрованных. Они действовали таким образом, что, мне показалось, я узнал манеру вашего шефа, Дика Манро.
– Вас!.. Полковника Фэрфилда!.. Ограбили!.. Вас, генерального агента американской таможни в Черепашьих горах! – крикнул Нед Мур и захохотал. Но это же ваши люди вас ограбили, мой бедный полковник.
