Книга Никак не меньше - Анна Тодд

Нора

Боже, как же он здорово отвлекает. Я слегка отстраняюсь – надо бы перевести дух. У него нежные мягкие губы. Даже чересчур. Не могу ни о чем больше думать.

Надо взять себя в руки.

Он убирает руку с бедра, и я себя лучше контролирую. Открываю глаза и осматриваюсь в комнате, ищу, на чем остановить взгляд. На стене висит календарь хоккейной команды: крупные мускулистые парни воззрились на меня со стены глазами‑пуговками. У каждого в руках клюшка, и каждый смотрит так, будто я сделала нечто предосудительное.

И зачем над кроватью висит такая нелепость? Иногда его возраст ощутимо напоминает о себе, словно неоновая вывеска над головой. Как сейчас, например. Из постели удобно читать расписание турниров какой‑то хоккейной команды. Как видно, не часто Лэндон водит к себе женщин. Что ж, чем не повод проникнуться нежностью к календарю.

Зато улыбка у него мудрая не по годам, и сердце из чистого золота. Он заботлив и осторожен, осмысливает каждый взгляд и каждый поцелуй. Не просто прижимается губами, а вкладывает душу.

А фигура!.. Это фигура мужчины. Руки оплетены канатами мышц, поросль на щеках, широкие плечи, на которые он возлагает чужие заботы. Таких чутких людей я вообще не встречала, даже среди женщин. Впрочем, сколько ни уговаривай себя, а все‑таки он на пять лет моложе. Если сравнивать нас по возрасту, то разница существенная. Он чувствует себя молодым, я чувствую себя старой. Он второкурсник, ну что у нас может быть общего?

Его губы спускаются к моей шее, язык нежно выписывает круги.

Может, я и назову пару вещей, которые нас связывают…

С другой стороны, опять звонит Дакота. У меня просто нет сил на любовные треугольники. Переросла я всю эту подростковую чепуху: ругалась с подругами из‑за мальчишек, рыдала в обнимку с бутылкой дешевого пойла. Лэндон еще не успел переварить эту «химию», слить Дакоту из кровеносной системы, когда я вошла в его жизнь и потащила в другом направлении.

Не понимаю, что его в ней привлекает, помимо внешности. Она эффектна, занимается до седьмого пота ради красивой фигуры. А в душе – грубая, злая, капризная и…

Да неужели? Чем это я занимаюсь? Лежу в его постели, осыпаемая поцелуями, и продумываю список причин, почему его бывшая так ужасна?.. Приехали.

Лэндон целует мне шею, а я веду пальцами вниз по его спине. Еще ни с одним мужчиной мне не было так спокойно, да мне и не встречался человек, который, если бы ему дали возможность делать со мной что угодно, предпочел бы лизать меня до тех пор, пока я не растекусь по полу блаженным киселем.

У него нет никакого опыта. Он впервые снимает квартиру, а я уже выплатила ипотеку. Ему не довелось пожить вдоволь студенческой жизнью, а я много раз просыпалась с похмельем на чужом газоне. Он ни разу не был на вечеринке, не перепихивался по пьяной лавочке, и все его представления о женщинах сводятся лишь к Дакоте.

Он сплелся с ней корнями, и ей принадлежит та его часть, которую я никогда не смогу забрать. Его первые воспоминания никогда не станут моими. Впрочем, зачем они мне? Мои первые воспоминания ему тоже не принадлежат. Я разделила их с кем‑то другим. Так зачем мне волноваться? Отчего так гадко? Наверное, от того, что мой бывший не ошивается где‑то поблизости и не названивает, когда мы в постели.

Тут в мои размышления вклинивается новое воспоминание. Лицо Клиффа, когда Хардин зажал его мертвой хваткой. Клиффа подослали шпионить. Я все поняла, просто у меня не хватило смелости спросить. Уж лучше пусть все останется на уровне подозрений.

Прямо здесь, возле квартиры, Дакота молила меня отпустить Лэндона. Дать ей попытку исправить ошибку. Любопытно, что именно их так крепко связало. И что это за незаживающая рана, которая до сих пор у них кровоточит?

Хватит ли у меня сил зажать эту рану и выдержки, чтобы наложить стежки?

Смотря что их связывает. Я знаю, что по какой‑то причине Лэндон не готов отпустить ее в свободное плавание, только вот не пойму по какой. И дело не в потерянной девственности, все куда серьезней.

Нечестно было бы требовать от него ответа, когда я сама не готова вдаваться в подробности о своем прошлом.

Как же вселенная такое допустила? Как могут люди, до конца не свободные, вдруг привязаться к кому‑то другому, да еще с такой силой?

Увязла я… А следовало остановиться на уровне легкого флирта. Это как зуд – чем больше трешь, тем сильней чешется. Меня увлекло, я не смогла оставаться на расстоянии. Я постоянно о нем думала, и эти навязчивые бесконтрольные мысли терзали меня, как его ненасытные губы, прильнувшие к моей груди.

Не вовремя навалились тяжкие размышления, однако другой минутки может не представиться. Я пообещала Дакоте, что мы с ним расстанемся, и на душе скребут кошки. Человек‑то она неплохой, когда не вякает без нужды. С другой стороны, то она о моей жизни грозится все выложить, то выкидывает меня из квартиры, на которую имеет прав не больше моего. Нет, с ней бывает занятно, приятно вдвоем потусить. Когда мы только познакомились, она предложила сходить с ней на танцы. Я только успела распаковать вещи и с радостью ухватилась за возможность поближе узнать новых соседок – Дакоту и Мэгги.

Дакота вся расфуфырилась, надела облегающее красное платье, блестящие черные туфли. Выпрямила свои вьющиеся волосы, распустила их по плечам. Горячая штучка, в полной боевой готовности. Она сказала, что недавно пережила разрыв, и ей нужно проветриться. Я и подкинула ей мыслишку станцевать с Эйденом, тем высоким блондином из балетной академии. Я же не знала, что это был за «разрыв», иначе никогда бы такое не предложила.

Для меня разрыв – это что‑то типичное: то парень у девушки загулял, то кто‑то решил разорвать отношения в пользу карьеры. Такие разрывы обычно лечатся, достаточно зависнуть где‑нибудь на ночь с подругами.

Если бы я знала, что вторая половина этой трагедии – Лэндон, ни за что не толкнула бы ее в объятия того парня. Лэндон был для меня лишь лицом, вырезанным из фотографии с выпускного. Абстрактный первокурсник, до которого пилить через всю страну. И лишь познакомившись с Тессой в Нью‑Йорке, я поняла, что к чему.

На ту пору я уже обратила на Лэндона внимание и у нас уже был инцидент в ванной комнате. Дакота все выставляет так, словно я специально за ним охотилась, чтобы причинить ей боль. Не такая уж я и злодейка. И все же не посторонилась, узнав, что безупречный соседушка Тессы, воплощение всего того, что мне хотелось увидеть в мужчине, по совместительству – бывший бойфренд моей соседки.

И вышло, что Лэндон – тот самый ботан‑доходяга из Мичигана, бегающий за ней по пятам, который в постели и мухи не обидит. Дакота нам бесконечно рассказывала о том, какой он пугливый и консервативный. Однажды она предложила ему взять ее по‑собачьи, и он кончил, не успев даже вставить. Нет, вы подумайте, что тут хорошего?..