С минуту Бриджет молча смотрела на Джека; казалось, она вспоминала прошлое.
– А вот ты изменился. Постарел. Вы только посмотрите на эту седину!
Джек от души рассмеялся:
– Похоже, ты осталась такой же злючкой. Я всегда любил в тебе этот огонь, Бриджет Дойл.
Джек попытался снова привлечь к себе Бриджет, но она оттолкнула его.
– Теперь уж ты не заговоришь мне зубы сладкими речами. На этот раз не получится. Почему ты не вернулся за мной?
Плотно сжав губы, Бриджет вопросительно смотрела на Джека.
Тот вздохнул и, разводя руками, пробормотал:
– Увы, я опоздал. Я вернулся, как только смог, но ты уже отказалась от меня и уехала.
– Три месяца я спорила с отцом и еще два месяца ждала, когда море успокоится для безопасного плавания. Неужели ты не мог написать ни словечка о том, что задерживаешься? – Тетушка Бриджет была непреклонна, и Бетани не могла судить ее за это. Возможности высказаться Бриджет ждала долгих двадцать пять лет.
Джек снова вздохнул:
– Дорогая, я был в тюрьме.
– Только не думай, что после стольких лет сможешь задобрить меня, – заявила Бриджет. – Я оставила тебе письмо и послала еще одно из Штатов. Я надеялась, что ты приедешь за мной.
– Я не получал ни одного письма. Собственно говоря, твой отец сказал, что ты уехала в Америку с тем, чтобы выйти там замуж за другого. Ты вышла там за другого?
Было совершенно ясно: Бриджет и Джеку есть о чем поговорить. Да, им многое предстояло выяснить. Очевидно именно об этом подумал Коннел, встретившись взглядом с Бетани. Они одновременно: посмотрели на Росса, потом Коннел, тронув, мальчика за плечо, проговорил:
– Парень, а ты не хотел бы познакомиться, с моим скакуном?
Коннел хотел как-то отвлечь внимание мальчика, и это ему вполне удалось – Росс мгновенно забыл об участниках сцены на крыльце. Просияв, он радостно закричал:
– Да-да, конечно!
Секунду Коннел колебался, потом подхватил Росса на руки, чтобы тот мог погладить жеребца по шее, Мальчик был вне себя от радости. Бетани с улыбкой смотрела на сына, стараясь не думать, о чем говорили сейчас за ее спиной Бриджет и Джек.
– А какой он породы? – поинтересовался Росс.
– Кливлендский гнедой, – ответил Коннел. – Гнедой – это по масти, а Кливленд – то место в Англии, откуда он прибыл. Кровная линия всех этих лошадей поможет нам вывести какую-нибудь очень хорошую породу. Я уверен.
– А как его зовут?
– Данстан Фолли. Хотя теперь, когда он наш, мы можем назвать его, как захотим.
– Так он будет жить здесь? В новой конюшне вместе с другими лошадьми?
Коннел терпеливо отвечал на все вопросы мальчика, и Бетани была тронута этим терпением. Кроме того, ей очень понравилось, что Коннел в разговоре с племянником, рассказывая о своих планах, постоянно говорил «мы», «нам», «наш»…
– У Данстана будет свой загон, принадлежащий только ему. Как у Тигана, белого жеребца, которого я показывал тебе вчера. Постепенно все кобылы присоединятся к нашему табуну. Но пока мы должны держать их отдельно, чтобы убедиться, что они ничем не болеют и не заразят табун.
Росс похлопал жеребца по шее:
– Думаю, тебе понравится здесь жить, Данстан. Точно знаю, что понравится. Особенно когда я буду похлопывать тебя вот так. Тебе нравится, как я тебя похлопываю?
– Сейчас ты можешь это делать, – сказал Коннел, – потому что Данстан – в узде. Но что ты должен делать; если увидишь его на свободе, вон в том загоне?
– Держаться подальше?
– Точно, – кивнул Коннел. – Через несколько недель Данстану предстоит кое-какая работа, и к тому времени он должен успокоиться и привыкнуть к месту, почувствовать себя дома. А когда жеребцы напуганы, они бывают свирепы и непредсказуемы.
– А как я могу напугать Данстана? Он вон какой большой, а я такой маленький.
– В этом-то весь секрет, с помощью которого мы держим лошадей под контролем. Лошади должны верить, что ты – сильнее их. Таким же образом они верят в то, что ты о них заботишься.
– Понятно, – сказал Росс. – Так и я всегда верю маме, потому что она всегда знает, что надо делать.
– Да, что-то в этом роде. – Коннел усмехнулся и, протянув руку, тоже погладил коня. – Видишь ли, парень, Данстан и кобылы – это наш шанс создать совершенно новую породу лошадей, лучшую в Ирландии. Когда-нибудь ты сможешь продавать их любителям поохотиться и просто поскакать с ветерком на просторе. Ты видишь его ноги? Видишь мускулы на его ногах? Впервые я узнал эту породу лошадей много лет назад, путешествуя по Англии, и с тех пор я мечтал купить хорошего коня – такого, как Данстан. – Коннел опустил Росса на землю. – Если станешь способным учеником, то через несколько лет один из жеребят от Данстана будет твоим.
– Мама говорит, что для настоящей лошади я слишком мал, но против пони она не возражает. – Росс оглянулся: – Ой-ой-ой!
– Что случилось? – оборачиваясь вслед за Россом, спросил Коннел.
– Ой, у мамы такое несчастное лицо… А тетушка Бриджет… целует этого человека.
Глава 10
– Вам самое время перекусить. Если вы хоть немного не позаботитесь о себе, то загоните себя прямиком в могилу.
Коннел настолько устал, что до него даже не дошел смысл сказанного. Он лишь кивнул Дженне, поставившей перед ним на стол сковородку с жареной колбасой, тарелку с гренками и бутылку с соусом. За этим последовала чашка дымящегося кофе, в поисках которой Коннел и забрел на кухню.
С жадностью вдохнув аромат горячего напитка, Коннел тотчас же почувствовал, как по всему телу разлилось приятное тепло. Большую часть ночи он провел в конюшне в обществе старшего конюха, с которым они проверяли и доводили до рабочего состояния новые стойла. Теперь Коннел едва соображал от усталости, но все же чувствовал себя почти счастливым – он был уже очень близок к осуществлению своей давней мечты. Да, он наконец-то заполучил кливлендских гнедых и разместил их в собственных конюшнях – от этого дух захватывало. Но сознание того, что он может лишиться такого великолепия в течение всего нескольких недель, заставляло его хмуриться и скрипеть зубами. Он прекрасно понимал, что не имеет права на риск, однако знал, что рискует – рискует всем.
– Ешьте же, мистер Коннел, ешьте, – проворчала Дженна. – Вам надо поддерживать силы, особенно сейчас. Вы собираетесь пренебрегать моей стряпней? Оцените ее по достоинству.
– Что?.. – Коннел уставился на экономку.
– Ничего-ничего, я просто пошутила. – Дженна сменила иронический тон на серьезный. – Я не собираюсь вникать во все ваши проблемы, но только запомните: то, что все вокруг – хуже некуда, не имеет значения. Вы должны есть и поддерживать, в себе силы, понятно? Где жизнь, там и надежда. У вас и прежде были, испытания. Окончатся ваши беды и на этот раз.
