Черити побледнела. Было видно, что вернувшиеся воспоминания принесли не облегчение, а новую боль.
– Что тогда случилось? – спросила она глухим голосом.
Сильвия открыла рот, чтобы что-то сказать, да так и замерла.
Что толку? Все равно уже слишком поздно. Если открыть то, что она теперь знает, это принесет семье огорчение и поставит крест на выздоровлении отца. Да и что изменит правда, если свадьба состоялась?
Сильвия покачала головой и отвернулась.
– Ничего. Я… заблудилась во время бури, как все и предполагали.
Черити подозрительно прищурилась, но ничего не сказала. Взгляд ее устремился за спину подруги в дождливую ночь за окном.
Она всматривалась в темноту так, будто ждала кого-то или чего-то. Ничего не увидев, она уронила руку и отвернулась.
Граф заметил Черити рядом с Сильвией и нахмурился. Потом сам подошел к жене.
– Что эта женщина хочет вам сказать?
– Ничего, ничего.
– От вас только и слышишь, что «ничего», – передразнил ее граф. Он потянул себя за ус и вдруг решительно произнес: – Идемте, сударыня. – Он улыбнулся и протянул ей руку. – Пойдем в нашу комнату.
Сильвия в ужасе прижалась спиной к холодному окну.
Теперь, когда она знала всю степень подлости графа, мужество начало покидать ее. Лицо графа омрачилось.
– Теперь вы должны… подчиняться мне, – угрожающим тоном произнес он.
Сильвии пришлось собрать в кулак всю оставшуюся силу воли, чтобы подняться. Ее всю трясло.
– Спокойной ночи, – сказала она гостям по дороге к двери. – Мы… уходим.
Эдит с Шарлоттой захлопали. Герцогиня расчувствованно закусила губу и тоже захлопала. Присоединился к ним и герцог. Вскоре уже аплодировали все присутствующие, кроме Черити, которая смотрела вслед новобрачным с искаженным болью лицом.
Почувствовав, что Сильвия упирается, граф крепче сжал пальцы. Когда она споткнулась на лестнице, он со злостью дернул ее.
– Идемте! Идемте!
Сильвия механически переставляла ноги.
Граф открыл двустворчатую дверь в комнату, которую приготовили для новобрачных, и толкнул в нее Сильвию.
Оказавшись внутри, он отпустил ее и начал развязывать галстук. Швырнув его в угол, он направился в туалетную.
– Будьте готовы, когда я вернусь, – бросил он через плечо.
Когда Сильвия подумала, где Джини, которую на сегодня назначили ее камеристкой, в дверь негромко постучали.
– Входи, – сказала Сильвия, радуясь тому, что увидит доброе лицо.
Но не Джини вошла в комнату, а улыбающаяся во весь рот Полли.
– А г-где Джини? – смутилась Сильвия.
– Я уронила поднос, все разбилось, и Джини порезала палец, когда собирала осколки, поэтому она послала меня. – Полли говорила как бы между прочим, при этом рассматривая комнату и не глядя на Сильвию.
Сильвия ничего не ответила, лишь жестом велела Полли расстегнуть платье. Что-то напевая себе под нос, Полли помогла Сильвии снять платье и надеть ночную сорочку, после чего Сильвия села за туалетный столик.
– Пожалуйста, снимите с меня заколки, – сказала она.
Продолжая бубнить, Полли подошла и начала грубо выдергивать заколки, удерживавшие прическу Сильвии, пока волосы золотой волной не упали на ее плечи.
Сильвия взяла щетку и повернула голову, услышав громкий стук в дверь, донесшийся снизу.
– Только что чья-то карета подъехала, – пожав плечами, сообщила Полли.
Сильвия с бледным как мел лицом повернулась к зеркалу. Воспоминания о той ночи в Эндикотте снова нахлынули на нее, и ей представилось, что это предвещало ей сегодняшнюю. Тихо вскрикнув, она уронила щетку и закрыла лицо руками.
Полли как будто не услышала этого. Она направилась к двери.
– Внизу какой-то шум. Пойду посмотрю.
Сильвия подняла лицо. Когда двустворчатые двери закрылись, отворилась дверь туалетной и появился граф в синем халате.
Он подошел к Сильвии и встал у нее за спиной, глядя в зеркало.
– Это, конечно, отвлекает, – произнес он так, будто был один в комнате, – но хотя бы будет приятно.
Граф так увлекся, что, кажется, не слышал громких голосов, раздавшихся внизу. Резким движением он схватил Сильвию за волосы и со сладострастной ухмылкой наклонился, чтобы поцеловать ее в губы.
На лестнице послышались торопливые шаги, взволнованные голоса, и в следующий миг дверь комнаты с грохотом распахнулась.
– Отпустите ее, сэр! – раздался полный сдерживаемой ярости властный голос.
Сильвия чуть не вскрикнула от радости, увидев в зеркале фигуру лорда Фэррона, который приближался к графу.
В дверях виднелись встревоженные лица гостей.
Граф с проклятием на устах развернулся.
– Какого черта? Как смеете вы, сэр, врываться в мою комнату?
– Слава богу, я не опоздал! – воскликнул лорд Фэррон, когда его взгляд остановился на дрожащей Сильвии за туалетным столиком.
– Не опоздал? – неуверенно произнес граф. – Для чего?
– Для того чтобы не дать свершиться гнусности, – мрачно заявил лорд Фэррон.
– Какой гнусности? Что здесь происходит? – спросил герцог, выходя вперед под руку с Эдит.
– Я не знаю, о чем говорит этот фигляр, – прорычал граф, – но он ответит за свой возмутительный поступок!
– Только сперва вы ответите за свой, еще более возмутительный поступок! – воскликнул лорд Фэррон. – Объясните-ка собравшемуся обществу, для чего вы женились на леди Сильвии, если не имели на это права?
Граф побледнел, но быстро пришел в себя и захохотал.
– Вы сумасшедший! Придумали какую-то сказку, чтобы помешать… моему браку.
В наступившей тишине со стороны двери раздался негромкий голос.
– Так, значит, я сказка, месье?
Собравшиеся ахнули, а граф мертвенно побледнел, когда в комнату проскользнула женщина с лицом, закрытым вуалью.
– Кто эта леди? – изумленно спросил герцог.
Лорд Фэррон взял женщину за руку и поклонился герцогу.
– Ваша светлость, – сказал он, – позвольте представить Элен Шеньен Брауэр, жену графа фон Брауэра.
На какой-то миг все замерли. Потом все взгляды в ужасе обратились к графу.
– Будьте вы прокляты, Фэррон, – прорычал он, оскалив зубы.
– Нет, будьте прокляты вы, сэр! – отрывисто произнес герцог. – За это вы пойдете под суд.
– Никогда! – вскричал граф.
Сильвия зажала рукой рот, когда граф вдруг сорвался с места и выскочил в стеклянную дверь, ведущую на балкон. Там он встал на балюстраду, постоял секунду и, когда лорд Фэррон и Брейдер бросились к нему, взмахнув руками, прыгнул вниз.
