— Нам всем пришлось так много пережить, — сказал Хили.
— С ней все будет в порядке, Кинг. — К ним медленно шла Мэгги. — Она вам очень обязана. Все мы вам обязаны.
Серые глаза Кинга Мэбри оставались холодными.
— Мне никто ничего не должен, Мэгги. Теперь вам никто не угрожает. Поезжайте в Форт-Кастер.
— Может быть, позже.
Доуди прислонила винчестер к крыльцу.
— Дай ей время, Кинг… Она же с Востока.
Мэбри без всякого выражения взглянул на нее и тут же отвернулся. Подойдя к вороному, он взял его за уздечку.
Глава 19
Свет из окон рассеивал ночную тьму на Уоллес-стрит; люди расходились по домам.
Сапоги и туфельки глухо стучали по дощатым тротуарам, кому-то везло меньше, и под их ногами чавкала грязь, но это не портило настроение тем, кто направлялся к немногим открытым увеселительным заведениям. Рядом со столовой у коновязи стояло несколько лошадей, — оттуда доносилось негромкое ржание, где-то застучала помпа, и в оцинкованное ведро полилась вода.
Том Хили зажег трубку и взглянул на улицу. Дженис, должно быть, уже переоделась. Они что-то наскоро перекусят и отправятся в гостиницу «Файв Стори», которая служила им домом в Вирджиния-Сити.
Это был их последний день в городе после недели успешных гастролей.
Хили затянулся, прошел несколько шагов, вернулся и прислонился к столбу, поддерживающему навес. На него уставился пьяный шахтер, пробормотал что-то себе под нос и пошел дальше, выписывая замысловатые кренделя по грязной улице. Хили оглянулся, услышав приближающийся стук копыт. Запоздалый путник возвращался в город с тропы.
Присмотревшись внимательнее, Хили медленно выпрямился. Крупный человек на вороном коне, в низко надвинутой черной шляпе и овчинной куртке, — Кинг Мэбри. Ошибиться было невозможно.
Хили вынул изо рта трубку: чувствуя внутри пустоту и тревогу, он уставился на тлеющую трубку.
Значит, Мэбри вернулся. Этого-то Хили и боялся.
Тогда, после сражения у дома Уинди Стюарта, Кинг Мэбри сел на коня и уехал, даже не оглянувшись. А чуть позже в тот же день они направились в Форт-Кастер.
Там они нашли Магайра, гастролировавшего в тех местах. Когда Магайр получил золото и узнал о приключениях труппы, он тут же предложил им деньги, чтобы Хили мог начать собственное дело. Они дали несколько спектаклей в Форт-Кастере, в Батте, а вот теперь здесь. Со дня перестрелки на ранчо Стюарта прошло всего три недели.
И тем не менее эта схватка уже стала легендой. Уинди Стюарт вернулся как раз вовремя, чтобы помочь похоронить убитых. Он прошелся по ранчо, осмотрел следы борьбы, выслушал рассказы своих гостей и выехал вместе с актерами в Форт-Кастер, чтобы вложить свой посильный вклад в повествование о жестокой передряге.
Мэбри больше никто не видел. Куда он отправился, не знал никто. Он исчез с ранчо и вот появился только сейчас. Но не проходило дня без того, чтобы Хили не думал, что случится, когда они встретятся вновь.
Дженис не заговаривала о нем. Она как всегда играла свои роли и пела песни, только стала тихой, замкнутой и после спектакля всегда спешила в гостиницу. Ничто в ее поведении или разговорах не выдавало каких-то тайных чувств.
Кинг Мэбри шагом подъехал к коновязи, спешился, привязал коня и вошел в салун. Если он и заметил Хили, то никак этого не выказал. На оружейном поясе в кобуре у него висел револьвер.
Том Хили выбил трубку о столб. Театр находился напротив салуна, и из окна Мэбри мог наблюдать за дверью театра. Том Хили положил трубку в карман. Человек имеет право знать, что его ждет. Надо решить эти вопросы раз и навсегда.
В течение последней недели они сблизились с Дженис. О своей будущей судьбе они не говорили, но, казалось, между ними возникло взаимопонимание.
Перейдя улицу, Хили распахнул дверь салуна. Кинг Мэбри стоял у бара со стаканчиком в руке, его шляпа была сдвинута на затылок.
За соседним столиком четверо мужчин играли в карты. Двое стояли у бара. Хили встал рядом с Мэбри.
— Немного ирландского, — сказал он.
Мэбри взглянул на него; Хили наполнил свой стакан и подтолкнул бутылку к ганфайтеру.
— У него запах торфяных лугов, — сказал Хили. — Попробуй.
— Спасибо.
Мэбри налил себе виски.
— Удачи, — сказал он, поднимая стакан.
Хили в нерешительности помолчал, потом слегка улыбнулся.
— Спасибо. Удачи и тебе!
Они выпили, и Хили поставил стакан на стойку.
— Дженис в театре, в доме напротив, Кинг. Она сейчас должна выйти.
Мэбри повернулся к нему.
— Ты ведь ее любишь?
— Я солгал бы, ответив — нет.
— Тогда зачем ты мне это говоришь?
— Ты хороший парень, Кинг. Чертовски хороший парень. Может быть, тебе везет больше, чем мне. Но ведь человек должен знать, верно?
— Он и знает.
Дверь в здании театра открылась, и появилась Дженис, оглядываясь вокруг.
— Она ждет тебя, Том.
— Но может быть, надеется увидеть тебя?
— Нет, — сказал Кинг Мэбри, — тебя. Она ждет именно тебя.
Том Хили некоторое время стоял, не шевелясь. Затем протянул руку Мэбри.
— Прощай, Кинг.
Они пожали друг другу руки, и Том перешел на другую сторону улицы.
Дженис протянула к нему руки.
— Том! — Она легко коснулась его щеки губами. — Я уже испугалась, что ты убежал с какой-нибудь девицей.
— Разве найдешь хорошенькую девушку в этом городе? — Он взял ее ладонь и положил себе на руку. — Вот мы приедем в Сан-Франциско…
— Пойдем обедать. Очень хочется супу.
— Конечно, дорогая.
За ними хлопнула дверь, и Хили услышал стук тяжелых каблуков по деревянному тротуару, затем скрип седла, принявшего на себя всадника и чавканье копыт разворачивающегося на топкой земле коня.
Хили открыл дверь кафе, пропустил впереди себя Дженис. Крупный человек на вороном коне, едва различимый в темноте, наблюдал за ними. Когда они проходили мимо окна, Хили краем глаза заметил, что конь двинулся вперед.
Они сели, Дженис — спиной к окну. Усевшись, Том увидел, как мимо кафе шагом проехал всадник. На мгновение на него упал лучик света, и Том различил привязанную к бедру кобуру и блестящий бок вороного. Затем услышал, как конь перешел на рысь. Он замер. С гулко бьющимся сердцем он слушал удаляющийся стук копыт.
Хили взглянул на грязное, замусоленное меню. А когда в очередной раз распахнулась дверь, он почувствовал, что у него упало сердце — Доуди!
