– Как поживаешь? – спросил Алан. Ему нужно было многое сказать ей, но он не знал, как начать.
– Хорошо, – сказала Ева.
Но тут один стакан выскользнул у нее из рук и разбился на стекле, покрывавшем стол. Алан подбежал к ней.
– Ты не порезалась? – Схватив ее руку, он начал внимательно осматривать каждый палец.
Ева вырвала руку.
– Почему ты пришел, Алан? После того как так долго не давал о себе знать? Чего ты хочешь от меня?
Но Алан вдруг увидел свитер на груде подарков. Взяв его, он ощутил под пальцами пушистую мягкость шерсти.
– В твоей жизни кто-то есть? – спросил он, глядя на свитер.
– Нет… да… нет.
Отбросив свитер, Алан схватил ее за плечи.
– Так да или нет? – с напором спросил он.
– Я… я…
– Отвечай! – Он слегка потряс ее.
Ее глаза потемнели от гнева.
– Убери руки! Какое право ты имеешь задавать мне такие вопросы?
С силой притянув ее к себе, он закрыл ее рот своим ртом.
Ошеломленная Ева не могла ни реагировать, ни сопротивляться. А потом вдруг оттолкнула его и закричала:
– Прекрати! Отпусти меня! Больше я не допущу тебя в свою жизнь – ни на несколько дней, ни на одну ночь!
Алан послушно разжал объятия, повернулся к ней спиной и, чтобы скрыть, как прикосновение ее губ взволновало его, сделал глоток из уцелевшего стакана. Он никогда не любил этот напиток. Взяв себя в руки, он повернулся к ней.
– Ты хочешь знать, что я делал все это время?
– Ты приехал, чтобы рассказать мне о своей деятельности?
Не обращая внимания на резкость ее тона, Алан продолжил:
– Я был в Вашингтоне и видел Генри Милтона.
Она подошла к окну.
– Ева! Я поступил на новую работу. Агентство открывает здесь офис по розыску пропавших детей.
– Я рада за тебя.
– Это все, что ты можешь сказать?
– А что ты желаешь услышать, Алан? Мое одобрение? Ты его имеешь… Мои добрые пожелания – тоже. Что же еще?
– Твою любовь.
– Что ты сказал?
– Когда я следил за автобусом, который увозил вас от меня, то осознал: вы с Рози забрали с собой мое сердце.
– Ты был на остановке, когда мы уезжали?
– Да, был.
– Почему?
– Я… черт, неужели ты не догадалась?
Ева побледнела.
– Почему ты не можешь говорить прямо? Я первая сказала тебе, что… если только ты это имеешь в виду…
– Не смотри на меня так! – Может быть, если он объяснит ей… – Я… я ездил к преподобному Сирилу.
– Ты к нему ездил? – с удивлением спросила Ева. – Я думала, он тебе не понравился.
– Я этого не говорил. Что ты делаешь? – с удивлением спросил Алан, когда она взяла сигарету.
– Курю.
– Ты не курила раньше.
– Да. А теперь курю.
Алан выхватил у нее изо рта сигарету и бросил ее в камин.
– Кто ты такой, чтобы распоряжаться здесь?
– Человек, который тебя любит!
– Что? Что ты сказал?
– Я сказал… – Алан положил руки ей на плечи. – Я люблю тебя, Ева. – Теперь ему стало легче говорить. – Ничто, никакие перемены в моей жизни ничего не значат без тебя. Ты заставила меня посмотреть жизни в лицо. Что я и делаю. Я люблю тебя.
Ева покачала головой. Она так хотела ему верить…
– Но я не слышал от тебя ни слова целых шесть недель, – продолжал он. – Ты словно вычеркнула меня из своей жизни. Я боялся тебя тогда и боюсь теперь.
– Меня? Боишься? Но почему?
– Боюсь, что ты прикажешь мне уйти, потому что больше меня не любишь.
– О, Алан!
– Ты создала человека, который теперь стоит перед тобой, Ева, и от тебя зависит, что будет с ним дальше. Я знал, что ты нужна мне, но я думал, что не смогу быть с тобой.
– Почему?
– Потому что… если я что-нибудь сделаю в приступе гнева, то причиню боль тебе или Рози.
– Так вот в чем дело! О, Алан, а я думала, что ты не любишь меня или не хочешь быть с Рози.
– Боже, и люблю, и хочу быть отцом Рози. И… хочу тебя! Так хочу! – Он обнял ее и прижался лбом к ее щеке.
– Ты говоришь, это я создала тебя? – изумилась Ева. – Как это может быть? До встречи с тобой я не знала, что значит любить.
Прижав ее к груди, Алан прижался губами к ее волосам и хрипло прошептал:
– Я не могу жить без тебя. Все мои добрые намерения рухнут без твоей поддержки.
Потом ее руки обвились вокруг него, и он стал покрывать поцелуями ее шею.
– Как мне не хватало тебя каждую минуту каждого дня и ночи. Мне так недоставало тебя…
Ева повернула свое лицо так, что губы их встретились, и отвечала на его поцелуи с нескрываемой радостью.
– Ты любишь меня? – спросил Алан.
– Всем сердцем!
После очередного долгого поцелуя Ева шепнула:
– А Рози?
– Что именно?
– Ей нужен отец.
– А мне нужна дочка… нужна семья.
– Значит, мне пора готовить себе приданое?
– Я сделал открытие: оказывается, в душе я человек старомодный. Планируя прожить вместе всю жизнь, я хотел бы начать с венчания в церкви.
– И преподобный Сирил обвенчает нас? – весело рассмеялась Ева. – Разве не для этого ты встречался с ним?
– Ну, – Алан улыбнулся, – если только у тебя нет другого предложения, я бы хотел, чтобы наша свадьба состоялась именно там.
– О, Алан! – Ева крепко обняла его. – Мне кажется, мы будем так счастливы! Ой! – вдруг весело вскрикнула она. – У меня же для тебя подарок! Я купила этот свитер, даже не зная, что увижу тебя. Надень его, пожалуйста.
В синем свитере с белым узором Алан выглядел таким… Короче, он выглядел именно так, как должен был выглядеть ее любимый человек в Рождественский вечер.
И ей было так уютно в его теплых объятиях… Увлекшись его поцелуями, она даже не заметила, как у нее на пальце появилось изящное золотое колечко с сапфиром. Для того чтобы достать его из кармана куртки и надеть Еве на палец, Алан выпустил ее из объятий буквально на минуту.
А потом снова обнял ее, шепча:
– Ева, моя Ева…
