— Нет! — Райан затряс головой. — Я звонил врачу-невропатологу, которого хорошо знаю. Он сказал, что у твоего отца наверняка была определенная предрасположенность к этому. Возможно, он много курил. Или у него было повышенное давление. Или что-нибудь еще в этом роде. Даже если предположить, что ему стало известно о твоих тайных вылазках из дома, это не могло вызвать удар. Понимаешь, неприятные новости могут спровоцировать, но не вызвать инсульт. — Райан улыбнулся, несмотря на печальную тему разговора. — Врач сказал, что такое случается только в кино.
Джулия никак не могла поверить, что Райан принял ее слова так близко к сердцу. Подумать только, он так беспокоился, что даже позвонил врачу и расспросил о причинах, вызывающих удар!
— Знаешь, я не хочу, чтобы ты и дальше жила с ощущением собственной вины, — заговорил Райан. — Может быть, тебе на самом деле не следовало тайком сбегать из дома. Но ты была всего лишь подростком, и иного выхода у тебя не было. Я допускаю, ссора с отцом была крайне болезненной, однако это не могло стать единственной причиной его болезни. — Райан поднял руку и захватил пальцами короткий вьющийся локон Джулии. — Для меня очень важно, чтобы ты это знала.
Но почему, спрашивала себя Джулия, не смея поверить искре надежды, что затеплилась в глубине ее души, почему же это так важно для него?
Палец Райана нежно коснулся ее щеки, и Джулия задрожала от этого мимолетного прикосновения. Ей пришлось собрать всю силу воли, чтобы не прильнуть к руке Райана.
Почему, Господи, почему она так беззаветно, безответно, безнадежно влюбилась в него? Сидеть рядом с ним, смотреть на него, чувствовать его рядом было для Джулии настоящей пыткой. Пыткой, которую она бы ни на что на свете не променяла!
— Меня беспокоило и еще кое-что.
Его голос кружил ей голову, как благородное, выдержанное вино, и Джулии отчаянно хотелось наслаждаться им еще и еще, чтобы окончательно утонуть в его звуках.
— И что же именно? — поинтересовалась она, недоверчиво вслушиваясь в незнакомое, чувственно-хрипловатое звучание собственного голоса.
Да что же это с ней? Нет, так продолжаться не может, ей надо разорвать паутину этих чар!
— В тот вечер, — начал он, — мы с тобой… Мы чуть было не…
Джулия почувствовала, как запылало лицо, и поспешила отвернуться.
— Все в порядке, Райан. Нам вовсе не обязательно говорить об этом. Все кончено и никогда больше не повторится.
Он положил руку на ее плечо, и она ощутила тепло сквозь легкую ткань блузки.
— Я боялся, что ты это скажешь, — с глубоким сожалением произнес он.
Джулия, не ожидавшая такого ответа, в упор посмотрела на него.
— Я совершил ужасную ошибку, Джулия. Ты сможешь простить меня?
Синие глаза серьезно смотрели на нее, а его вопрос окончательно поставил Джулию в тупик.
— Райан…
— Нет, — прервал он ее. — Выслушай меня. — Его пальцы настойчивее сжали ее плечо. — Пожалуйста.
Джулия облизнула губы, приготовившись слушать.
— Когда ты рассказала мне о своем прошлом, — начал он, — я понял, какую боль тебе пришлось испытать. Понял, ты считаешь, что тебя все предали — и твой отец, и отец Келли. Я видел, чувствовал твою боль, и мне захотелось избавить тебя от нее. Именно поэтому я поцеловал тебя. Поэтому посмел… прикоснуться к тебе. Я надеялся, что мне удастся, хоть на несколько минут, увлечь тебя туда, где не будет страданий, где я смогу защитить тебя.
Сердце Джулии билось с такой силой, что она испугалась. Что он хочет ей сказать? С какой вдруг стати ему захотелось защищать ее? Господи, хоть бы он ответил на эти невысказанные вопросы!
— И моя ошибка в том, — продолжал Райан, — что я попросил тебя довериться мне, не объяснив свои намерения. — Он чуть заметно покачал головой. — Ведь я с самого начала понял, что ты изо всех сил стараешься защитить свой внутренний мир, свою душу, свое сердце. И виной всему то, что случилось с тобой в юности. Отношения между мужчиной и женщиной, безусловно, прекрасная вещь, однако без чего-то большего они теряют всякий смысл, опускаясь на уровень примитивного секса. Черт, я, кажется, только все запутал. Извини, я сам не знаю, что говорю.
Горло Джулии сжималось от волнения, но она заставила себя заговорить:
— Райан, что ты хочешь мне сказать? Что-то я никак тебя не пойму.
Его ладонь скользнула вниз по ее плечу, лаская шелковистую кожу под коротким рукавом блузки.
— Я хочу, чтобы ты знала — мои намерения чисты. Я вовсе не собирался лишь приятно провести с тобой время. Я хотел… хотел… — Он с силой выдохнул. — Не важно, чего я хотел, потому что я все испортил. И не сумел воспользоваться единственным шансом, который у нас был.
— У нас? — переспросила она. — Нет, Райан, все совсем не так. Нас просто не было. Мы только притворялись влюбленной парочкой. Между нами ничего не было.
— Вернее, ничего не должно было быть, я знаю. — Он снова покачал головой. — И мне страшно жаль, что я… — Он тихонько выругался. — Я знаю, что не должен был этого допускать, но я… я не справился со своими чувствами.
— Что? — Кровь бросилась ей в лицо, и голова закружилась. — Что ты такое говоришь?
— Прости, Джулия, — тихо произнес он. — Я полюбил тебя.
— Нет, не извиняйся.
Похоже, он не понял, что она имела в виду.
— Я ничего не могу с собой поделать, — сбивчиво объяснял он. — Мне кажется, если бы в тот вечер я признался тебе, если бы не стал ничего скрывать, может быть, тогда бы…
Джулия вспомнила, как тогда ей пришло в голову, будто в их отношениях не хватает чего-то очень важного, без чего их близость казалась поверхностной, так что ей отчаянно хотелось убежать и спрятаться. И вот теперь наконец она сообразила, в чем было дело. Ведь Райан тогда ни словечком не обмолвился о своих чувствах, не пояснил свои намерения. Ну что же, теперь он исправил свою ошибку.
Джулия рассмеялась негромко, но так весело, что Райан, прищурившись, недоуменно взглянул на нее.
— Поверить не могу, — проговорила Джулия, не в силах скрыть улыбку. В бездонной глубине синих глаз Райана ясно читался вопрос. — Райан… — Она рассмеялась снова, чувствуя, что не хочет утаивать свою радость. — Понимаешь, я ведь тоже не справилась со своими чувствами.
В его взгляде отразилось изумление, словно он не решался поверить тому, что только что услышал. Она медленно кивнула.
— Я тоже люблю тебя, Райан. Люблю тебя…
Крепко обняв ее, он прошептал ее имя и принялся осыпать горячими поцелуями. Внезапно он отстранился, с тревогой глядя на нее.
— А как же Келли? — спросил он. — Что она обо всем этом подумает?
— Не волнуйся, что-нибудь придумаем. Уверена, она обрадуется, когда увидит, как мы с тобой счастливы. Вот увидишь.
