Мы с компаньонами переглянулись, чувствуя, как надежда тает, словно утренняя роса.
– К оружию, – сказал я устало.
Паруса неприятеля надвигались на нас, словно булыжники, катящиеся вниз по холму.
Мы высушили и почистили свое оружие еще утром и теперь принялись молча заряжать его, в то время как наша команда, казалось, крайне неуклюже орудовала парусами и крутила штурвал, пытаясь повернуть прочь. В тот самый момент, когда мы нуждались в них больше всего, они ударились в отчаяние и некомпетентность!
– Я думал, вы лучший моряк в Средиземноморье!
– Похоже, я проклят некомпетентностью моей команды, – недовольно ответил Драгут.
– Я думал, вы обманули их своим берберским флагом!
Он взглянул наверх.
– Может быть, нам все еще удастся обмануть их.
– Как вы думаете, это те самые люди с Тиры? – спросил Фултон.
– Но откуда им знать, куда мы направились?
– Друзья, я думаю, самым мудрым шагом в нашей ситуации будет сдаться, – внезапно сказал Драгут. – Они подходят на расстояние пушечного выстрела, а у нас нет дальнобойных орудий, нам нечем им ответить. Мой корабль легок и быстр, но он слишком мал и не выстоит под артиллерийским обстрелом.
– Но я думал, что вы можете обогнать любой корабль!
– Только не берберских корсаров. Мы – мусульмане. Может быть, они смилостивятся над нами.
– Но мы-то не мусульмане! Мы христиане! Нас отправят в рабство!
– Верно. Но мы можем сохранить ваши жизни. Вот как Хамиду заботится о своих пассажирах!
Из корпуса одного из корсаров поднялась тонкая струйка дыма, раздался свист выстрела, и спустя мгновение водяной столб поднялся в месте падения ядра на расстоянии каких-то пятидесяти ярдов от нашей кормы. Мое сердце застучало громче. Проблема морских сражений заключается в том, что от них негде спрятаться.
– Нет! – заявил Кювье, выглядевший скорее как решительный гренадер, нежели зоолог. – Мы будем драться. Хищники любят легкую жертву, как и головорезы. Но поцарапай ты льва, и тот отправится искать более легкое мясо. Спрячемся за фальшбортом, подождем, пока они подойдут поближе, и дадим бортовой залп из всех ваших легких пушек и нашего оружия. Этого они точно не ожидают, и если мы умудримся перерезать их снасти, может быть, сможем уйти.
– Вы готовы рисковать своей жизнью? – спросил Драгут.
– Уж лучше продать ее здесь, чем на рынке рабов.
– Вы, христиане, сумасшедшие. Но храбрые сумасшедшие. Так тому и быть. – Капитан резко отдал приказы своей команде. – Вы, европейцы, займите место за фальшбортом здесь, где защита получше. Мы станем позади вас, готовые поджечь фитили. Я буду ждать подходящего момента, мы поднимемся, как один, и откроем огонь! Мы все должны попасть в цель, чтобы сбить их с толку. Затем вы поможете нам с их абордажными крюками и канатами – и в путь!
Никогда не замечали, как организаторы ставят своих последователей в передние ряды, прячась за их спинами? Но время оспаривать его хореографию было неподходящим. Пиратские корсары быстро приближались – изящные суда с треугольными латинскими парусами, значительно больше, чем шебека, но не менее быстрые. Палубы были полны вооруженных мужчин. Из своего укрытия я мог видеть их через отверстие для троса – целая толпа раздетых до пояса мужчин, одни с серьгами и золотыми браслетами, другие бритые наголо и поигрывающие мышцами, некоторые в тюрбанах, некоторые без, некоторые в татуировках, другие с огромными усами. Все они рычали и грозно бряцали оружием, стараясь внушить в нас еще больший ужас. Те ли это корабли, что я видел у Тиры? Даже на таком расстоянии я чувствовал их животный запах, смешанный с запахом масла и специй, – запах Африки.
– Ждем до последнего момента, не стреляем, – приказал Драгут. – Помните, у нас лишь один шанс. Мы должны дождаться, пока они не окажутся максимально близко к нам.
– Черт побери! – скрежетал зубами Смит. – Я чувствовал бы себя более свободным на дне канала.
– Ваш бландербасс успокоит нескольких из них, – пытался подбодрить его я. – Жорж, стреляйте одновременно из обоих пистолетов. Фултон, вы потеряли свою волынку. Вам нужно оружие?
– У меня есть топор, чтобы рубить их абордажные канаты, – ответил он. – Может быть, удастся врезать им поперечиной… Маятник, знаете ли, может обладать огромной силой.
– Уверен, что Архимед именно это вам и посоветовал бы. – Я повернулся к Хамиду. – Мы готовы.
Тот ободряюще кивнул и положил свой кортик плашмя себе на ладонь.
Ближайший корсар был уже почти вплотную к нам, его паруса были почти черными, а команда балансировала на перилах фальшборта, нетерпеливая, словно стадо жеребцов.
– Спокойно, – пробормотал я, уже выбрав цель для своей винтовки, – огромного пирата, походившего на их капитана. После выстрела, не имея времени на перезарядку, я приколю любого, кто прыгнет нам на борт, рапирой к палубе. Будем жалить, как скорпионы. – Драгут, ждем только вашей команды! – Я напрягся, готовый мгновенно подняться на ноги и выстрелить.
И в это мгновение я почувствовал столь знакомое и столь неприятное ощущение упершегося в мой загривок дула пистолета.
– И моя команда – «сдавайтесь», Итан Гейдж, – сказал он весело. Я вдруг осознал, что не говорил ему своего полного имени, и все же он его знал, лживый ублюдок. – Пожалуйста, снимите палец со спуска и опустите свою винтовку на палубу так, чтобы мне не пришлось прострелить вам позвоночник.
Я бросил взгляд по сторонам. К головам моих компаньонов также были приставлены пистолеты, вокруг нас сгрудилась наша же команда. Нас предали, предали с самого начала! Неужели венецианские гондольеры с самого начала загоняли нас на это вероломное судно? Наше оружие с глухим стуком упало на палубу.
Два корабля мягко столкнулись, о чем возвестил треск дерева и выкрики полуголых немытых пиратов, словно волна хлынувших через борт нашей шебеки. Через несколько секунд мы были уже связаны по рукам и ногам.
Драгут смотрел на меня, не скрывая любопытства.
– Вы не сделали ни единого выстрела. Я ожидал большего от героя Акры и Морфонтена.
– Мой следующий выстрел будет вам в сердце.
– Полноте, вы уже упустили свой шанс.
– Что за гнусное предательство! – вскричал Смит.
– Господа, если я не ошибаюсь, наш почитаемый гид Итан Гейдж в очередной раз завел нас в западню, – сказал Кювье.
– Но почему же вы сами просто не сковали нас еще на Тире? – спросил я капитана.
– Вообще-то это вы приставили рапиру к моему горлу, а не наоборот. Если честно, мы не ожидали, что вы умудритесь покинуть остров.
– И все потому, что я хотела лично захватить вас! – раздался новый голос.
С очередного каната соскользнула гибкая фигура еще одного пирата и мягко приземлилась на палубу нашего корабля. Этот пират не носил бороды; он был одет в морские сапоги, китель, расклешенные брюки, какие модники носили лет сто назад, и обвешан снаряжением, словно карибский морской разбойник. На голове корсара восседала огромная широкополая шляпа, украшенная перьями, а в тонкой руке он держал меч, рукоять которого была украшена драгоценными камнями. За поясом торчал второй меч, сломанный, словно дурное предзнаменование, и два пистолета. Морской разбойник грациозно шагнул на палубу шебеки, и мы заметили, как отшатнулись другие пираты, мгновенно уступив ему место, и в следующее мгновение поняли почему. Огромный черный пес одним прыжком пересек пространство между двумя кораблями и последовал за своим хозяином к нам на палубу, приземлившись с тяжелым глухим звуком. Это мускулистое чудовище было короткошерстным мастифом с уродливой широкой мордой, с которой свисали длинные слюни. При виде нас собака ощетинилась и зарычала, словно сам Цербер. У нее были желтые глаза, бока в шрамах, хвост был давно уже кем-то откушен, да и вся она была еще уродливее, чем населяющие ее блохи.
