Животные расступились, и она увидела свой рюкзак.
— Я не могу, — сказала она. Глаза у нее пекло, и она чуть не плакала. Медвежья помощь пришла слишком поздно. У нее не было сил продолжать путь.
— Я устала. Я хочу есть. — Она сделала вид, что жует. — Ну, вы знаете? Есть!
Одна из медведиц услужливо перекатилась на спину, являя взору круглые соски. Касси облизала растрескавшиеся губы. Склонив голову на бок, медведица внимательно смотрела на нее. Упав на колени, Касси подползла к ее животу. Она заглянула самке в лицо, и та безмятежно закрыла глаза. Касси стянула рукавицу, а затем маску. Сделав глубокий вдох, она прикоснулась к соску. Он был твердый, точно палец. Девушка сжала его, и на кончике проступило молоко: это была сама жизнь. Медведица не сделала попытки ее прибить — на самом деле, она даже не пошевелилась, — и Касси склонилась к ней, вытянув язык, словно кошка. Она сильно сжала сосок, и молоко брызнуло ей в рот. Оно было маслянистым и пахло тюленем. Питательное, густое, оно с трудом проходило по горлу. Касси удалось сделать три глотка, и потом ей пришлось отдохнуть, прислонившись к медведице головой. Она задремала, но через несколько секунд очнулась и принялась дальше глотать молоко. Так, чередуя сон и еду, она отдыхала, пока опять не почувствовала себя человеком.
Девятнадцать
Широта 84º 42' 08'' N
Долгота 74º 23' 06'' W
Высота 3 фута
ЩУРЯСЬ НА ОСЛЕПИТЕЛЬНОМ СОЛНЦЕ, Касси вглядывалась в равнины размякшего льда. Под круглосуточными солнечными лучами сосульки таяли и превращались в лужицы. Неустанная капель звучала, как тиканье секундной стрелки. Передвигаясь к острову Уорд-Хант, она шла в сопровождении медведей уже три недели, останавливаясь лишь чтобы попить молока и закусить полосками из тюленины и рыбы, которые приносили ей медведи. Часто, пока она спала, медведи несли ее на спине, чтобы не терять времени. Но этого было недостаточно.
Я не дойду, думала она.
Касси старалась игнорировать комок страха, застрявший у нее между ребрами. Пот колол ей кожу на шее под фланелью и шерстью. Повсюду трескался лед. В полутораметровых трещинах лед превращался в слякоть, которая плескалась с глухим звуком. Кайры и чайки кружили над головой, время от времени ныряя за треской в расширяющиеся разломы. Не дойдешь, раз за разом говорил ей разом. Ты не дойдешь.
Приближалось лето.
Подходя к участку тонкого льда, Касси забиралась на какого-нибудь из медведей. Передвигая гигантскими лапами, похожими на снегоступы, тот шел по зелено-серому льду. Лед топорщился волнами. Затаив дыхание, Касси высматривала следы трещин на льду. Она продолжала ехать верхом, а медведи все топали по тонкому льду вдоль протоков талой воды. Через пять дней Касси с медведями дошли до места, где кончался лед.
Прямо по ходу лед метался по волнам, а потом рассыпался полузамерзшей жижей. Слякоть вздымалась рябью, а потом переходила в океан. Километры воды простирались между Касси и землей.
Девушка уставилась на воду. Все было кончено. Она пришла слишком поздно. Она застряла на паковых льдах. Все ее великие помыслы о том, что она дойдет до края земли… Все, что ей удалось, — это дойти до края льдов.
Солнце рассыпало золото и драгоценные камни по льду и по воде. Быстро моргая, Касси вгляделась в танцующие волны. Плакать на морозе нельзя; этому отец научил ее много лет назад. А еще он научил тебя сдаваться? Спросила она себя. Это что, семейная традиция — не доходить до замка троллей? Яблочко от яблони?
— А ну хватит, — шепнула она себе. — Ты еще не умерла.
У нее еще оставались шансы: может, Макс прилетит, или… Второй счастливой возможности она так и не смогла придумать.
Надеясь, что ее осенит вдохновение (или посетит чудо), она обернулась на свою медвежью армию. Мимо них пробежала полярная лисичка — ничтожная точка на фоне этих бегемотов. Ей-то, легкой, как пушинке, не стоит переживать насчет тонкого льда. Если бы она была размером с лису, то, может, она бы смогла переправиться на ту сторону на медвежьей спине и не промокнуть до нитки. Касси посмотрела на маслянисто-черную воду и вздрогнула. Папа называл ее водой смерти: через пятнадцать минут начинает сводить мышцы, сознание мутнеет, и наступает смерть. Если она попытается поплыть без помощи мунаксари, то непременно замерзнет насмерть.
Осталось только найти еще одного мунаксари, и проблема решена.
Она хмыкнула своим мыслям. Да уж, проще некуда. Миллиарды людей проживают целую жизнь, ни разу не увидев мунаксари и даже не подозревая об их существовании. Да, она знала, что они существуют, пусть их и не разглядишь, с их-то скоростями. Но если ей случайно не доведется узнать, где в данный момент происходит смерть или рождение…
Ответ пришел так быстро, что она чуть не выкрикнула его вслух. Если она станет свидетелем смерти какого-нибудь животного… Касси, не отрывая взгляда от лисички, соскользнула с полярного медведя. Она уже насмотрелась на лис, которые неделями преследуют медведей. Арктические лисицы были падальщиками и питались остатками медвежьих пиров. Но при таком скоплении медведей каждую жертву обгладывали буквально до костей, и лисам не доставалось почти ничего. Касси почувствовала, как заколотилось о ребра ее сердце. Где-то на льду, позади них, была полярная лиса, умирающая от голода.
— Мы идем назад, — сказала она, хлопая медведя по плечу. — Пошли. Возвращаемся по следам.
Если она найдет другого мунаксари, он поможет ей спастись со льдов. А может, и того лучше: отнесет ее прямо к Медведю!
Касси стала продираться сквозь медвежью армию на север. Медведи кружили по льду и наблюдали за ней черными непроницаемыми глазами. Проходя, она гладила их мех, пытаясь успокоить:
— Я спасу его. Обещаю, что верну вашего короля домой.
Прошло пять часов, а она все шла и наконец увидела маленькую грязно-белую, почти желтую, тень на фоне белоснежного льда. Поземка поднималась вокруг нее маленькими облачками. Тень почувствовала приближение Касси и подняла голову: это был очень старый лис. Он был такой худой, что сквозь мех проступали ребра. Бедняжка, подумала она. Если бы медведи не сгрудились такой плотной толпой, у него был бы шанс прожить еще сезон или два. Но с медведями соперничать он не мог.
Сбросив рюкзак, она встала на колени рядом с лисом. Тот откинул голову и закрыл глаза. Дышал он с трудом. Она наблюдала, как рывками поднимается и опускается его грудная клетка; свистящие вдохи вырывались из его груди в такт со свистом ветра.
За спиной Касси услышала тихую медвежью поступь. Боковым зрением (зрение ее было затуманено инеем на стеклах очков) она видела, что медведи приближаются.
