Книга Путь ярости - Александр Тамоников

На восьмом километре от Свиты Крикун наехал на острый камень и пропорол колесо! Да будут прокляты эти битые дороги ненавистного Донбасса! До леса было метров сто, вокруг дороги – ровное пространство. Опасно, черт возьми! Ругаться и пинать колеса – не самый рациональный выход.

– Нечего нам тут всем торчать, – проворчал он. – Быстро покинули машину – и в лес. Колесо поменяю – махну.

Американцы ворчали сквозь зубы, но подчинились. Побежали, согнувшись, в лес, а за ними Паскевич. Пока он менял это чертово колесо, мимо проехал пыльный «ПАЗ», курсирующий между Ургой и Кремлино, пассажиры провожали его глазами. Крикун натянул капюшон, не оборачивался. Он и так достаточно засветился за последнее время. Потом проехал аналогичный «УАЗ» с ополченцами. Настроения проверять документы у одинокого водителя бойцы не имели. Крикун небрежно помахал им рукой. А когда проехали, машинально коснулся пальцем щеточки усов под носом – не отвалились ли. «Папаша, у вас ус отклеился…» – ну, не придумал он ничего другого для перемены внешности! Документы липовые, но убедительные, на чужое имя, номера фальшивые, машина чужая (хотя и казенная), легенда железная – на сутки уехал в Россию для встречи с поставщиками санкционных продуктов, пожелавших остаться инкогнито. Вот только эта внешность…

Потеряли минут двадцать. Дождался, пока дорога опустеет, махнул рукой: ну, кто быстрее. Американцы, злобно пыхтя, загрузились в машину. А минут через десять новая напасть! На участке от Угры до Манежной горки объездной дороги не было, и этот участок оккупировала колонна военной техники, которая никуда не ехала, а просто стояла! Видимо, ждали приказа, или какая неувязка с принимающей базой. Ехать мимо этой колонны было бы сверхнаглостью. Там было много людей. И ополченцы с повязками – дорожный патруль. Раздавать столь щедрые подарки боевикам в планы Крикуна не входило. Заехали в лес и битых полтора часа прождали, пока колонна уберется к чертовой матери! Ругались американцы, жадно грыз травинки Паскевич. Потом успокоился и чисто по-человечески вздремнул. Куда, действительно, спешить, если работа будет завтра? Когда его разбудили, он сладко зевал и имел настроение куда положительнее, нежели коллеги. Колонна ушла, громыхая железом и матюгами, «УАЗик» выехал на дорогу и понесся по открытому участку мимо деревушки, утонувшей в зелени за оврагом. До Луганска оставалось чуть больше сорока верст, но почему-то эта дорога выливалась в череду каких-то возмутительных препятствий!

Все-таки мимо поста они проехать не смогли! Было что-то не то. «УАЗик» вывернул из-за леса (в этой местности вообще не должно было быть никаких патрулей), и лоб в лоб столкнулись с дорожным постом! Это был не просто пост, такое ощущение, что ждали именно их! Они смотрели в бинокль на приближающуюся машину, потом старший наряда что-то заорал, начал вкруговую махать рукой. Патрульная машина стала неуклюже разворачиваться с обочины, чтобы загородить дорогу, и в этот момент струхнувший Крикун утопил педаль газа в пол! Машина ускорилась. Ополченцы брызнули врассыпную. «УАЗ» краем зацепил патрульную машину, водитель ее не справился с управлением, и машина носом клюнула в кювет, перевернулась на бок. «Отлично, – мелькнула мысль, – теперь они не смогут преследовать». В спину хлопнуло несколько выстрелов. Крикун машинально глянул в зеркало заднего вида. Ополченцы бежали за ними, стреляли на бегу. Старший поста с нарукавной повязкой что-то кричал в рацию.

«Худо дело, – сообразил Крикун, – может, проскочим?» Снова неудобное место, никаких дорог-дублеров. Машина с ревом ушла за перегиб возвышенности, и выстрелы стихли.

– Майор, что случилось, в чем дело? – нервничал Хардинг.

Нервничали и все остальные. Что за черт возьми, почему работе вечно мешают искусственно созданные барьеры? А если бы одна из пуль попала в машину, пробила стекло? Кто бы за это отвечал?

– Думаю, неприятности, Дмитрий Макарович, – мрачно бросил Паскевич. – Они работали по номеру нашей машины. Что не так у тебя с номером?

– Не знаю, – процедил Крикун. – С утра все в порядке было с номером… Ничего, отъедем подальше, поменяем номера, у меня этого барахла в тайнике достаточно…

Подальше не отъехали, на следующем дорожном посту их тоже ждали. Видимо, сообщили незадачливые коллеги. Проклятая трасса, некуда свернуть, а по полю до ближайшего леса бежать целую вечность! На полной скорости вышли из поворота – и здравствуйте, бабушка с дедушкой! На широкой обочине стоял старенький микроавтобус, а ополченцы суетливо разматывали поперек проезжей части ленту с шипами. У гаишников отобрали? Тормозить поздно, перестреляют на открытом месте. Винтовки в тайнике в багажнике, не достать, да и толку в тесном салоне от этих неповоротливых жердин! Четверо автоматчиков уже держали автоматы наизготовку. Крикун запоздало начал тормозить. Зашумели американцы – мой бог, что происходит?!

– Тихо всем, ни звука… – прошипел Крикун. – Может, еще обойдется?

Машина встала, как вкопанная, не доехав пары метров до торчащих шипов. Все пятеро сидели в салоне, как застывшие статуи. Ополченцев было четверо – одеты вольно, кто-то в расстегнутых защитных куртках, кто-то в майках-безрукавках и камуфляжных штанах. Все четверо целились из автоматов, явственно намекая, что пока лучше не шевелиться. Единственный, кто был в головном уборе, – средних лет, с тонкими усиками над верхней губой – наклонил голову, глянув на номер машины. Удовлетворенно кивнул – та самая. Лица ополченцев озарились радостными улыбками.

– Выходите, – распорядился усач, – медленно, по одному, не дергаясь. Кто дернется, получит пулю. Руки за головы.

Момент был трудный. Люди впали в ступор, двигались, как в кисельном тумане. Они приторможенно выбирались из салона, сжимали пальцы в замок на затылке. Только Паскевич что-то долго вылезал – похоже, впал в прострацию, движения не ладились, конечности цеплялись за все подряд.

– Привет, хлопцы, – голосом, не предвещающим ничего хорошего, сказал усач и злорадно оскалился. – Ну, что, слава Украине?

– Дурная слава, – засмеялся сослуживец с дефектом губы – ее уродовал белесый шрам, и она напоминала кроличью. – Походу вмерла уже.

– Послушайте, мужики, вы что, белены объелись? – сглотнул Крикун. – Вы кого останавливаете?

– Так, спокойно, – перебил усатый. – Без оскорблений и перехода на личности. Нам плевать, кто вы такие, но твоя машина, дружище, находится в розыске. Рожи ваши, панове…