– Я справилась!
– А он что сказал? – Линус требует отчета.
– Назвал меня сраной дурой. Слепой и с отклонениями. А в остальном – он само очарование.
Слезы потекли по щекам, и Линус встревоженно уставился на меня.
– Одри!
– Нет, все нормально, – сердито говорю я, – я в порядке.
– Козел, – ругается Линус, глядя на его серую футболку. – Если хочет, чтобы его не беспокоили, нечего сидеть в общественном месте. Ты представляешь, сколько он денег на аренде экономит? Берет один кофе и сидит тут целый час, да еще и ждет, что весь мир будет ходить вокруг него на цыпочках. Если ему нужен офис, пусть платит за офис. Гад.
– Но я свою задачу выполнила, – радостно говорю я. – Теперь твоя очередь.
– Я с ним же поговорю. – Линус встает. – Просто так этот урод не отделается.
– И что ты скажешь? – в ужасе спрашиваю я. Мою грудь стискивает удушающий страх, хотя я даже не знаю, чего испугалась. Я просто не хочу, чтобы Линус туда шел. Я предпочла бы уйти. – Сядь, – умоляю я, – Давай прекратим эту игру.
– Игра не окончена. – Подмигнув мне, Линус направляется к угловому столику со стаканчиком кофе.
– Привет! – говорит он детским голоском, да так громко, что на него полкафе оборачивается. – Это «Эппл Мак», да?
Мужчина поднимает голову, словно не веря, что его снова отвлекли.
– Да, – коротко отвечает он.
– А можете рассказать, чем «Эппл Мак» лучше других компьютеров? – спрашивает Линус. – Я хочу что-нибудь купить. Эта модель хорошая? Наверняка. – Он садится напротив мужчина. – Можно мне?
– Слушай, я занят, – рявкает мужчина. – Не мог бы ты сесть где-нибудь еще?
– Вы тут работаете?
Мужчина молча печатает, Линус подается вперед.
– Вы работаете? – сиреной вскрикивает он.
– Да! – Мужчина сердито смотрит на Линуса. – Работаю.
– Мой отец в офисе работает, – простодушно отвечает он. – У вас тоже есть офис? Чем вы занимаетесь? Можно я буду за вами всюду ходить? Может, вы придете к нам в школу и выступите? Ой, у вас кофе кончился. Еще один брать будете? Вы капучино пили? Я люблю флэт уайт. Хотя не знаю, почему он так называется. Вы не посмотрите в Интернете?
– Слушай, – мужчина громко захлопывает ноутбук, – мальчик. Я работаю. Ты не мог бы сесть за другой столик?
– Но мы же в «Старбаксе», – удивляется Линус. – Тут можно сидеть где захочешь. Это не запрещается. – Он машет рукой работнице, которая собирает с соседних столиков пустые стаканчики. – Извините, мне можно сидеть, где я захочу? В «Старбаксе» такие правила?
– Конечно, – с улыбкой отвечает она. – Где хотите.
– Слышали? Где захочу. К тому же у меня кофе есть, а у вас нет. Вы уже допили. Погодите. – Он отдает работнице пустой стаканчик. – Вот, видите? – говорит он мужчине. – Вы вообще уже закончили. Так что берите еще один или идите.
– О боже! – Мужчина вот-вот взорвется. Он засовывает ноутбук в сумку и встает.
– Дети сраные, – бормочет он себе под нос. – Ужас.
– Ну, пока, – невинным голоском говорит Линус, – удачи в козлиной жизни.
Поначалу мне даже кажется, что незнакомец ударит Линуса по голове – но он, разумеется, этого не делает. Просто с недовольным видом выходит. Линус встает и вновь усаживается передо мной со своей апельсиновой улыбкой на лице.
– Боже, – говорю я на выдохе. – Невероятно.
– В следующий раз это будешь делать ты.
– Я бы не смогла.
– Смогла бы. Это прикольно. – Линус потирает руки. – Давай.
– Хорошо, выбирай следующего, – с воодушевлением говорю я.
– Спроси у баристы, есть ли у них маффины с мятой. Вперед. – Он подзывает девушку, и она, улыбаясь, подходит. Я даже не успела понять, нервничаю ли я.
– Скажите, у вас есть мятные маффины? – интересуюсь я, переняв невинный детский голосок Линуса. Почему-то подражая ему, я чувствую себя сильнее. Я уже не я, не Одри, а какой-то другой персонаж.
– К сожалению, нет. – Девушка качает головой.
– Но я видела их на сайте, – не сдаюсь я. – Точно. Мятные, с шоколадной серединкой. И с такой посыпочкой?
– Там сверху мятные колечки Поло, – серьезным тоном поддакивает Линус, а я чуть не теряю лицо от смеха.
– Нет. – Официантка озадачена. – Впервые об этом слышу.
– Ну ладно, – вежливо говорю я, – спасибо. – Она уходит, а я улыбаюсь Линусу, испытывая некоторое опьянение. – Я это сделала!
– Ты с кем угодно можешь заговорить, – кивает он. – В следующий раз можно взять с собой ящик, ты влезешь на него и произнесешь речь.
– Классная идея! – соглашаюсь я. – Давай соберем тысячу человек.
– Значит, линия идет вверх. Мисс Одри несется к звездам. – Я рассказала Линусу о графике зигзагом и без зигзага. Даже нарисовала и все дела.
– Однозначно. – Я чокаюсь с ним стаканчиком. – Мисс Одри несется к звездам.
Это подтверждает мои слова: я свой прогресс контролирую. Я. Если я хочу прямую линию, будет прямая.
Так что на следующей встрече с доктором Сарой я несколько привираю, расставляя галочки в анкете.
Каждый день я испытываю волнение. Совершенно неверно.
Волнение сложно контролировать. Совершенно неверно.
Доктор Сара с изумлением смотрит на мои ответы.
– Ну. Заметные улучшения!
– Вот видите? – немедленно отвечаю я. – Видите?
– Одри, а ты понимаешь, за счет чего тебе стало настолько лучше на этой неделе? – с улыбкой спрашивает она. – Просто в жизни все хорошо? Или есть что-то еще? Может, какие-то перемены?
– Не знаю. – Я с невинным видом пожимаю плечами. – Особенно вроде ничего не изменилось.
Это тоже вранье. Кое-что изменилось: я перестала принимать лекарства. Я достаю таблетки из блистера и складываю их в смятый конвертик. (Не выбрасываю в унитаз, чтобы химией воду не загрязнять.)
И знаете что? Я не замечаю никакой разницы. И это лишь подтверждает, что они мне не нужны.
Я никому не сказала. Ясное дело, потому что все психанули бы. Я собираюсь выждать примерно месяц, а потом скажу как ни в чем не бывало: «Вот видите?»
Иногда мне кажется, что все хотят, чтобы я не выздоравливала. Но я им покажу. Маме, папе, доктору Саре, всем.
– Говорю же я вам, – заявляю я доктору Саре, – что я готова. Поправилась.
Маму обуяло желание наводить порядок. Она носится по дому, все убирает и кричит: «Чьи это кроссовки? Что они здесь делают?» – и мы все прячемся в саду. То есть я, Фрэнк, Линус и Феликс. Сегодня все равно тепло, тут хорошо, мы сидим и любуемся цветочками.
