Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
Не будь Фрейд пленником концепции «психического аппарата» как предположительно научной версии человеческой структуры, он смог бы усилить значимость своего открытия во многих направлениях.
Во-первых, он мог бы сильнее подчеркнуть роль нарциссизма в выживании. Хотя с точки зрения этических ценностей предпочтительно максимальное подавление нарциссизма, с точки зрения биологического выживания нарциссизм – нормальный и желательный феномен. Если бы человек не отдавал приоритет собственным целям и потребностям, как мог бы он выжить? Ему могло бы не хватить энергии эгоизма для того, чтобы позаботиться о собственной жизни. Другими словами, биологические интересы выживания расы требуют определенного уровня нарциссизма у ее членов; этико-религиозной целью индивида, напротив, является максимальная – до нулевого уровня – его редукция.
Однако еще более важно то, что Фрейду не удалось определить нарциссизм как противоположность любви. Фрейд не мог этого сделать, потому что, как я показал выше, любовь для него не существовала в ином качестве, чем привязанность мужчины к насыщающей его женщине. Для Фрейда быть любимым (мужчине завоеванной им женщиной) значит обретать силу, а любить активно, любить самому – становиться более слабым.
Этот факт хорошо виден из непонимания Фрейдом «Западно-восточного дивана» Гёте. Фрейд пишет [16; 418]: «Вы найдете это освежающим, надеюсь, когда после столь сухих научных рассуждений я представлю вам поэтическое изображение экономического контраста между нарциссизмом и влюбленностью. Вот цитата из «Западно-восточного дивана» Гёте:
ЗУЛЕЙКА:
Раб, народ и угнетатель
Вечны в беге наших дней.
Счастлив мира обитатель
Только личностью своей.
Жизнь расходуй как сумеешь,
Но иди своей тропой.
Всем пожертвуй, что имеешь,
Только будь самим собой.
ХАТЕМ:
Да, я слышал это мненье,
Но иначе я скажу:
Счастье, радость, утешенье —
Все в Зулейке нахожу.
Чуть она мне улыбнется,
Мне себя дороже нет.
Чуть, нахмурясь, отвернется —
Потерял себя и след.
Хатем кончился б на этом.
К счастью, он сообразил:
Надо срочно стать поэтом
Иль другим, кто все ж ей мил[35].
Изображение Гёте того, кто остается «личностью своей», ошибочно принимается Фрейдом за портрет нарциссической личности, в то время как для Гёте это, конечно, зрелый, целостный и независимый человек. Вторая часть стихотворения, по мнению Фрейда, представляет человека, не являющегося сильной личностью и растворяющегося в той, кого он любит.
Поскольку для Фрейда любовь мужчины «анаклитична», т. е. ее объектом является тот, кто мужчину насыщает, Фрейд делает вывод о том, что любовь женщины нарциссична, что женщина может любить только себя и не способна участвовать в «великом достижении» мужчины – любить руку, которая кормит. Фрейд не осознавал того, что женщины его класса были холодны именно потому, что этого хотели мужчины: женщина должна была вести себя как собственность и не претендовать на «отдельную, но равную» роль в постели. Мужчина, представитель буржуазного общества, получал ту женщину, которую себе воображал, рационализация чего приводила к вере в свое превосходство, в то, что эта деформированная женщина – им же и деформированная – озабочена только тем, чтобы ее кормили и о ней заботились. Это, конечно, типичная мужская пропаганда в условиях войны между полами, другим положением которой служит утверждение, что женщины менее реалистичны и менее мужественны, чем мужчины. Действительно, этот безумный мир, который никак не может избежать катастроф, управляется мужчинами. Что касается мужества, то всем известно: во время болезни женщины гораздо лучше справляются с трудностями, чем мужчины, которым требуется помощь матери. Что касается нарциссизма, то женщины вынуждены заботиться о своей привлекательности, поскольку выставлены на рынке рабынь; когда же они любят, они любят более глубоко и преданно, чем непостоянные мужчины, пытающиеся удовлетворить свой нарциссизм, воплощенный в пенисе, которым они так гордятся.
Представляя столь искаженное изображение женщины, Фрейд не мог не задумываться над тем, полностью ли он объективен. С подобными сомнениями он разделывался весьма элегантно: «Возможно, здесь было бы не лишним заверить, что это описание женской формы эротической любви не является следствием тенденциозного желания с моей стороны принизить женщин. Помимо того обстоятельства, что тенденциозность совершенно мне чужда, я уверен, что такие различные направления развития соответствуют дифференциации функций в очень сложном биологическом целом; кроме того, я готов признать, что существует множество женщин, любовь которых имеет мужской тип и которым присуща слишком высокая оценка секса, этому типу свойственная» [15; 89].
Такой выход из положения элегантен, но не психоаналитичен. Какой же самообман должен иметь место, если человек может заверять в том, что «тенденциозность совершенно ему чужда» даже в вопросе, столь очевидно заряженном эмоциональным динамитом[36]?
Эта психологическая концепция либидозного катексиса Эго в противоположность объектному делает довольно трудным для непосвященных понимание природы нарциссизма на основании собственного опыта. Поэтому мне хотелось бы описать ситуацию в более понятном стиле.
Для нарциссической личности она сама представляется единственной реальностью. Чувства, мысли, амбиции, желания, тело, семья – все, что к ней относится, ей принадлежит. То, что такой человек думает, истинно, потому что это он так думает; даже его скверные качества прекрасны, потому что это его качества. Все, что имеет к нему отношение, красочно и в полной мере реально. Все и всё вне его серо, уродливо, бесцветно и едва ли существует.
Вот пример. Мне позвонил мужчина с просьбой о встрече. Я ответил, что на этой неделе занят, но мог бы встретиться с ним на будущей неделе. В ответ он заявил, что живет очень близко от моего кабинета и мог бы прийти быстро. Мои слова о том, что при всем удобстве для него такого местоположения это не меняет факта моей занятости, на него впечатления не произвели; он продолжал настаивать на своем. Это – пример довольно тяжелого случая нарциссизма, поскольку пациент был совершенно не способен видеть различие между своими и моими обстоятельствами.
Несомненно, большое значение имеет то, насколько умна, артистически талантлива, образованна нарциссическая личность. Многие художники, талантливые писатели, дирижеры, танцоры и политики чрезвычайно нарциссичны. Нарциссизм не мешает их искусству, напротив, часто помогает. Их задача – выразить свои субъективные чувства, и чем важнее их субъективизм для исполнения, тем это исполнение лучше. Нарциссическая личность часто особенно привлекательна как раз в силу нарциссизма. Представьте себе, например, нарциссического эстрадного исполнителя. Он полон собой, он с гордостью демонстрирует свое тело и свое остроумие, как принадлежащую ему редкую драгоценность. У него нет сомнений по поводу себя, какие могли бы возникнуть у менее нарциссической личности. Он наслаждается тем, что говорит и делает, как ходит и двигается; он сам является восторженным зрителем этого великолепного представления.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
