Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
С целью предотвращения дальнейших погромов ночью 20 января в город вошли войска, в Баку ввели чрезвычайное положение. Народный фронт Азербайджана организовал шумные митинги-протесты, на улицах появились баррикады. С обеих сторон были убитые и раненые. Но хочу здесь привести весьма важный характерный факт: никто из представителей НФА не пострадал. Ни один человек! Спровоцировав бакинцев выйти на баррикады, народофронтовцы спешно покинули город или спрятались в надежных убежищах. Такова была тактика НФА в борьбе за власть, явно подсказанная из-за рубежа. Надо сказать, с точки зрения спецслужб, это грамотная тактика.
Истину о происшедшем в те дни и ночи тщательно скрывают от народа. Слишком много появилось лжи и всяких инсинуаций о «черном январе» и роли армян в Баку. Чаще всего эту ложь распространяют руководители НФА, политика которых привела и к трагическим событиям, к человеческим жертвам. Армию обвинили в гибели невинных бакинцев. Но кто подставил их под танки? Почему уходят от вопроса, сколько погибло бы в Баку людей, если бы не были прекращены массовые беспорядки? Если бы не было изъято незаконно приобретенное оружие? Если бы не были задержаны экстремисты и террористы? Совершенно ясно, что введение чрезвычайного положения в Баку и некоторых других городах Азербайджана стало вынужденной мерой для защиты населения, которое изощренно втягивали в кровавый политический конфликт местные националисты, жаждавшие власти.
Предотвратить насилие, избежать кровопролития
Обеспечение режима чрезвычайного положения указом Президента было возложено на МВД и КГБ СССР. Во второй половине января 1990 года уже вторично в этом месяце я снова летел в Баку в служебную командировку— на этот раз военным транспортным самолетом. Со мной была целая команда из 100 старших офицеров оперативных подразделений центрального аппарата КГБ, в основном состоявшая из сотрудников Второго главка — специалистов по борьбе с агентурой иностранных спецслужб. Входили в нее и работники 5-го Управления — они хорошо знали приемы и методы деятельности иноразведок по ведению психологической войны на «исламском фронте». Были в команде также специалисты по проблемам экономической безопасности, транспорта и средств жизнеобеспечения.
Надо отметить, что первые три или четыре года перестройки функции такого важного государственного института, как КГБ, уточнялись, конкретизировались и видоизменялись в зависимости от международной и внутренней обстановки. Ему в обязанность были вменены новые задачи: сбор, централизация и обработка информации о «внутреннем» терроризме, а также о покушениях на государственный суверенитет. Поставлены были конкретные задачи и в сфере борьбы с набиравшей силу организованной преступностью. Оперативные сотрудники все больше набирались опыта, в том числе и боевого. Чекистам все чаще приходилось выезжать в регионы межнациональных конфликтов.
Объективности ради надо сказать и о том, что в этих сложнейших условиях органы КГБ оставались той правоохранительной структурой, которая продолжала четко выполнять свой долг по обеспечению безопасности. Чекисты активно противостояли акциям иностранных спецслужб, экстремизму, а также терроризму, ставшему характерным явлением тех лет.
Горячие точки в Закавказье, в Средней Азии, Приднестровье по характеру начинавшихся событий могли превратиться в значительные межнациональные конфликты по типу Нагорного Карабаха, но были своевременно локализованы. Роль чекистов в этом была немалая. Они своевременно добывали необходимую оперативную информацию о подготовке провокаций, о местах хранения оружия и взрывчатки, об исполнителях акций и планируемых объектах террора. Именно они объединяли усилия правоохранительных органов, координировали их действия.
Мне известно немало случаев, когда поступавшая от чекистов информация давала возможность на ранней стадии выявлять и предотвращать экстремистские акции, представлявшие угрозы государственному строю, защищать политические и личные права граждан.
Кто возьмется подсчитать, сколько жизней было спасено благодаря быстрому прекращению насилия? В том же Баку, например, благодаря введению ЧП удалось быстро покончить с разбоями и погромами, очевидцем которых мне пришлось быть. Бакинец перестал идти с наганом или ножом на бакинца. Сколько при этом было спасено армян? Разве не погибли бы сотни, а возможно, тысячи мирных жителей, если бы армия не остановила бесчинства?
А более поздние события в Оше? К десяткам уже имевшихся жертв могло добавиться еще множество убитых взвинченной толпой, если бы беспорядкам не положили конец чрезвычайное положение и комендантский час.
Этот перечень можно продолжить, но суть остается сутью: КГБ, МВД и армия были вынуждены использовать силу против разжигавшего социальную, национальную и религиозную рознь экстремизма, ради спасения людей, которых намеренно втягивали в кровавый омут всякого рода провокаторы и нечистоплотные политиканы. Мне многократно приходилось участвовать в инструктажах оперативных работников, направляемых в горячие точки, и с чистой совестью могу сказать: главной задачей, которую всегда ставили перед своими сотрудниками руководители КГБ, была такая: «Предотвратить насилие, избежать кровопролития».
Коллеги по оружию
На фоне многолетнего и огульного охаивания КГБ мне часто приходилось и приходится повторять и повторять эти слова, на конкретных примерах показывать, что в суровых условиях командировок для чекистов они были как бы девизом: «Предотвратить насилие, избежать кровопролития!»
В чекистской, как и в любой другой воинской среде, существует глубоко уважаемое и гордое понятие боевого братства. В него входят в первую очередь те, кто непосредственно участвовал в опаснейших операциях с риском для собственной жизни и жизни своих товарищей. Перед пулей все равны — и начальник и подчиненный. В боевых условиях каждый отвечает за свой сектор обстрела, откуда может прилететь пуля. Если ты допустишь оплошность, она может оказаться смертельной для твоего напарника, который не ждет ее, уверенный в том, что ты подстраховываешь его. Нет, совсем не в шутку актуален у чекистов вопрос времен военного лихолетья — с кем пойдешь в разведку?
Командировки в Афганистан и в горячие точки СССР внешне выглядели добровольными. Собирали оперативный состав, объявляли, что завтра к десяти ноль-ноль на спецрейс в аэропорт Шереметьево от отдела должны прибыть столько-то офицеров. О сути дела, перефразируя Твардовского, иногда говорили так: «Работа предстоит обычная, но команда нужна отважная». Добавлю также, что мне приходилось вылетать и в такие командировки, когда о пункте назначения я узнавал только в самолете, а иногда даже после приземления. Экстренные выезды и вылеты становились обычным, повседневным делом.
Много боевых друзей появилось у меня и во время командировок в Азербайджан. В моей группе были надежные офицеры, неоднократно по тревоге вылетавшие в те регионы страны, за которыми быстро закрепилось зловещее название «горячих точек». Заместителем моим был Валерий Печенкин — рассудительный, сдержанный, он умел отстаивать свое мнение, в необходимых случаях оставался непреклонным. Часто вылетал со мной Александр Соловьев, я всегда поручал ему работу, связанную с анализом, с тщательной оценкой ситуации. Сам настоял на включении в мою группу Анатолий Онучин — офицер кураторского подразделения, незадолго до этого возвратившийся из командировки куда-то на Север.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
