— Но это еще не самое страшное, — добавил Люк. — За соседним столиком сидел Фабьен Вебер.
— Тот самый, — кивнул он.
13
Как и все в этом отеле, номер Маршана был фешенебельным, но взгляд Софи притягивали не антикварная мебель и не раритетные безделушки, а личные вещи Филиппа, разбросанные вокруг. Люк молча стоял у окна, пока она бродила по комнате.
Что я здесь делаю? — спросила она себя, оглядываясь по сторонам. Филипп же ясно дал понять, что для нее нет места в его жизни…
— Она еще думает?..
Софи повернулась на звук его голоса. Почему-то она сразу поняла, о чем идет речь.
— Нет, Люк, ей не нужно было думать. Розалин хочет этого ребенка, очень хочет.
Она увидела, как молодой человек облегченно вздохнул, словно какая-то тяжесть свалилась с его души.
— А уже заметно, что она… — Теперь в его голосе не было страха, только потребность услышать хоть что-нибудь о любимом человеке.
— Нет, еще слишком рано. Хотя она уже сейчас считает, что выглядит ужасно толстой, — с улыбкой сказала Софи.
— О, я уверен, что это не так. Она всегда будет красивой, — возразил Люк.
— Может быть, вы сами скажете ей это? — мягко предложила она.
— А ты как думаешь, Филипп?
Вздрогнув от неожиданности, Софи резко обернулась.
— Проклятые каблуки! — воскликнула она, едва не теряя равновесие.
Стоящий за ее спиной Филипп наблюдал за происходящим с загадочным выражением лица.
— Почему бы тебе не снять их? Уверен, тебе сразу станет легче.
Все-таки у него невероятно соблазнительный голос. Голос, который буквально ощущаешь физически, как будто он проникает в кровь и течет вместе с ней по венам. Софи пошевелила пальцами в туфлях…
— Когда я думаю о тебе, то всегда представляю, как ты идешь босая по пляжу.
Их глаза встретились — и время остановилось. Софи не могла не двинуться, не вздохнуть. С трудом сдерживаемая страсть, рвущаяся из обоих, казалась чем-то материальным.
Люк, слишком поглощенный своими переживаниями, чтобы заметить происходящее с другими, ошеломленно произнес:
— Я стану отцом. — Было очевидно, что новость не укладывается у него в голове.
Филипп с трудом перевел взгляд на племянника. Но его раздражение тут же сменилось искренним сочувствием, когда он увидел потрясение в глазах Люка.
— Кажется, так оно и есть.
Оттенок сомнения, прозвучавший в этих словах, снова заставил Софи ощетиниться и броситься в атаку.
— Здесь не место словам «кажется», «по-видимому» или «возможно». Розалин беременна и он — отец! Или ты хочешь сказать, что я лгу?
— Конечно нет! — воскликнул Люк в ответ на ее предположение. — Ведь так, Филипп? — Он не дал дяде возможности ответить и сдавленно продолжил: — Думаете, я должен сначала позвонить или мне лучше просто поехать к ней?
— Я думаю, вы должны поступать так, как подсказывает вам ваше сердце.
— Но что вы скажете? — Люк сделал ударение на слове «вы».
— Скажу, что это касается только вас и Розалин.
Люк молча смотрел на нее какое-то время, потом, глубоко вздохнув, расправил плечи и повернулся к дяде.
— Вы правы, я просто…
— Хорошая идея, — улыбнулся Филипп, мягко подталкивая его к двери. — Я уж испугался, он никогда не уйдет, — облегченно сказал он, когда племянник, наконец, вышел из номера.
Филипп медленно подошел к большому дивану, стоящему посреди комнаты, и вытянулся на нем во весь рост, закрыв глаза.
Софи недоуменно взирала на эту картину. Интересно, он помнит, что она все еще здесь?
— Я думала, ты захочешь пойти с ним.
Филипп ослабил узел галстука и приоткрыл глаза.
— Чтобы держать его за руку? Поверь, именно это мне и хотелось сделать.
— Но ты утерпел?
— Кое-кто мне говорил, что я должен сдерживать себя и позволять племяннику совершать собственные ошибки и промахи. Кроме того, вряд ли твою сестру впечатлило бы, если бы я ходил за ним по пятам. Да, — добавил он, увидев ее пораженный взгляд, — я решил это без помощи психоаналитика… разве я не молодец?
Софи с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться над его провокационным комментарием.
— С каких это пор ты прислушиваешься к советам? И мог бы снять ботинки: ты пачкаешь великолепный диван, — произнесла она, повышая голос.
— Тебя это действительно беспокоит? — удивился Филипп, продолжая лениво наблюдать за ней, не меняя позы. — Можешь стянуть их с меня, если так волнуешься за мебель. — И добавил, заметив встревоженный взгляд Софи: — Если не считаешь, что это слишком унизительно для тебя.
Мне было бы проще, подумала она, если бы это было унизительно. Но мысль о том, чтобы снять с него обувь, к слову сказать из превосходнейшей кожи и ручной работы, показалась ей возбуждающей. Похоже, это ей пора обращаться к психоаналитику: фетишизм так и начинается…
— Боюсь, что не смогу остановиться, если начну.
Софи показалось хорошей идеей превратить свои реальные опасения в шутку. Но она не предполагала, что собственный голос подведет ее. И слова прозвучали не легко и небрежно, как она рассчитывала, а глухо и чувственно.
— Я обычно начинаю раздеваться сверху… Но готов попробовать и по-другому.
Софи даже не посмотрела в его сторону.
— И не мечтай об этом, Филипп, — пробормотала она. — После того, что ты сделал…
Ты только отсрочишь неизбежное, любимая, и ты это знаешь. У нас будет множество ситуаций, подобных этой, — и это неотвратимо. Мы связаны друг с другом, нравится нам или нет, мысленно произнес он. Но вслух сказал совсем иное.
— Всегда подозревал, что Розалин добьется его. — Филипп смотрел на нее, положив руку под голову, чтобы было удобнее. — А ты что скажешь на это?
Софи выдавила из себя жалкую улыбку, пытаясь унять дрожь, охватившую тело.
— Розалин добьется его… — медленно повторила она за ним. — Нет, нельзя было позволять ему идти к ней! — Софи снова вернулась к беспокоящей ее теме. — Он выглядел так, словно… словно… — Молодая женщина беспомощно осеклась и в раздражении уставилась на лежащего перед ней на диване мужчину. — Как ты можешь быть таким спокойным! — воскликнула она.
— Парень только что узнал, что станет отцом. Как, по-твоему, он должен был выглядеть? — Иронический тон вопроса заставил Софи покраснеть. — Однако Люк намного сильнее, чем кажется, кроме того, вспомни, как именно ты сообщила ему новость…
