— Даже если так, даже если нас выпустят… этот Урзак. Мы не сможем с ним вовремя расплатиться. Он нас…
— Об этом мы подумаем, когда выберемся отсюда.
— Ты что-то придумал?
У Жозе должен был быть план, иначе он не стал бы так говорить.
— Ты помнишь Длинного Бимбо?
Лоренцо давно заметил этого огромного негра с цепким взглядом, круглым, словно луна, животом и раздутыми, как у трубача, щеками. Это был единственный абсолютно лысый джинсей, которого Лоренцо когда-либо видел.
Он никак не мог понять, чем занимался Бимбо в лагере Сферы: то он выдавал им паек в белом поварском фар туке, то кружил по всему лагерю в комбинезоне механика с руками по локти в масле.
— Вчера… когда тебя вывели…
Лоренцо вспомнил: 30 мессидора капитан начал их допрашивать по очереди. Его вывели на улицу и доверили пытать сейджинам, а Жозе остался в домике Конрада, чтобы слушать крики сына, доносившиеся снаружи.
— Со мной был Бимбо, охранял меня. Он сказал мне, что Конрад получил приказ сворачиваться и везти с собой компьютер. Он должен передать его кому-то другому. Какой-то большой шишке Сферы, я думаю. — Жозе говорил тихо, останавливался, запинался. В его состоянии этот долгий разговор стоил ему огромных усилий.
— Ну и что?
— Слушай. Этот Бимбо сразу вызвал у меня подозрения. В первый раз, когда я его увидел, мне показалось, что он сделал нам дружеский знак. А вчера я увидел у него лаки.
Так называли особую татуировку повстанцев. Лоренцо слышал о ней несколько раз: ее делали под кожей на запястье так, что она была совершенно незаметна. Ее невозможно было разглядеть никаким самым передовым оборудованием, даже при помощи Силы сейджинов. Она появлялась только тогда, когда человек сам хотел показать ее кому-нибудь, и для этого ему требовалось огромное усилие воли. Ни один предатель, ни один двурушник не мог проявить лаки, если он мысленно отвернулся от восстания.
— Этого не может быть. Бимбо… повстанец?
— Повстанцы тоже интересуются компьютером, и он предложил мне план. Сегодня, когда Конрад будет пытать нас в последний раз, я скажу, что знаю, как расшифровать код. Нужно, мол, просто вставить в ноутбук флешку, которая переведет весь шифр на наш язык. А на самом деле на флешку тут же скопируется вся информация с компьютера. Когда эти данные будут у Бимбо, он поможет нам сбежать.
Лоренцо какое-то время размышлял, погрузившись в молчание. Повстанец проник в лагерь элитного подразделения Сферы и был готов помочь им. Лоренцо и Жозе, простые охотники за водой, всегда держались подальше от повстанцев. Эти идеалисты пытались бороться со Сферой, вместо того чтобы пытаться выжить, укрывшись в тень. Но если бы Лоренцо пришлось выбирать, он предпочел бы их Сфере, не сомневаясь ни секунды.
— Ты доверяешь ему? Этому Бимбо? — спросил он наконец.
— Конечно нет. Но мне кажется, у нас нет другого вы хода. В любом случае Конрад нас живыми не отпустит.
— Тогда решено. Только при одном условии.
— Каком?
— Флешку буду вставлять я. Ты слишком слаб. Конрад убьет тебя одним пальцем. Копировать данные буду я.
— Нет, об этом не может быть и речи, — запротестовал Жозе.
— Мне жаль, но решение уже принято. Или так, или вообще никак.
В вагон вошли Длинный Бимбо, затянутый в военную форму, слишком узкую для его огромного тела, и два других солдата с жестокими лицами. Пока один держал пленников на мушке, Бимбо и другой сейджин надевали на них наручники. Лоренцо посмотрел на Бимбо и шепнул:
— Я.
Негр с силой схватил его за руки и связал их за спиной, и в ту же секунду юноша почувствовал, что у него между пальцами оказался крохотный металлический предмет. Он с облегчением вздохнул и просунул флешку в задний карман брюк.
Они вышли из вагона.
Солдаты Сферы дружно снимали лагерь с той же поспешностью и продуктивностью, с какой разбили его несколько дней назад. Палатки были уже убраны, приборы развинчивались на детали, складывались в металлические контейнеры и грузились в утробы кораблей «Нова». Все делалось в нереальной тишине, нарушаемой лишь топотом ботинок и ровным гудением биокомбинезонов.
Капитан Конрад неподвижно стоял перед своим сборным домиком вместе с двумя солдатами. Сейджин поджидал их под открытым солнцем, и его кожа светилась голубым ореолом Силы. Лоренцо попытался заглянуть ему в глаза, но обнаружил лишь две темные щели за щитом света. У юноши бешено застучало сердце: они с отцом собирались провести сейджина. Человека Сферы. Жаль, что они сейчас умрут и не смогут никому рассказать об этом.
Конрад сжимал в руках палочки лозоходцев и, едва его пленники остановились перед ним, ткнул ими в Жозе, сказав:
— Вот они, ваши магические предметы, которые позволяют вам чувствовать Всеобъединяющего. Из чего, вы там говорили, они сделаны?
Лоренцо краем глаза посмотрел на Жозе и при свете дня увидел, что отцу было намного хуже, чем он думал: сгорбленная спина, распухшее лицо, разбитая губа, на месте резцов — кровоточащие раны. Жозе еле держался на ногах и отвечал сейджину едва слышным голосом:
— Они… сделаны из камыша. А внутри… у них… волос единорога.
Конрад улыбнулся, обнажив вместо рта все ту же черную щель в голубой светящейся маске.
— Волос единорога! Мифической твари из старых легенд. Поэтому они такие ценные? Они ведь ценные, да?
— Да. — Из-за выбитых зубов у Жозе получилось что то больше похожее на «за».
Щель улыбки на лице Конрада стала шире, и капитан, схватив палочки двумя руками, легко разломал их о колено.
— Вот, — сказал он. — Шарлатаны. Здесь внутри нет ни волоса единорога, ни других глупостей.
Лоренцо с большим трудом устоял на ногах, а Жозе не выдержал и упал на землю. Дороже этих палочек для них ничего не было. «Арлекин» и конденсатор для воды, конечно, ценное имущество, но без палочек охотники за водой превращались в отчаявшихся неудачников. Палочки искали воду. Палочки были настоящим сокровищем.
Лоренцо заставил себя поднять голову и пытался не слышать всхлипов упавшего лицом вниз Жозе. Он никогда не видел, чтобы его отец плакал.
— Я объясню вам ваше положение, — продолжал Конрад. — Как видите, мы сворачиваем лагерь и через несколько часов будем уже далеко от этого мерзкого острова. Мы заберем компьютер и передадим его кому следует. Но я хочу дать вам еще один шанс, последний. Помогите мне расшифровать данные, и я оставлю вас здесь живыми вместе с вашим конденсатором для воды и смешным аэрокораблем. Если же вы по-прежнему будете молчать, я все равно оставлю вас здесь живыми, но только без воды и с переломанными руками и ногами… Насколько мы успели заметить, животных на этом омерзительном острове нет, поэтому вы сможете прожить еще дней семь-восемь. И вам будет очень больно, я вам это обещаю. Вы будете молить о смерти.
