– Бедняжка Ева! Как ей было тяжко без магазинов!
– Зато какой счастливчик был Адам. Ты только подумай – соперников нет, на работу ходить не надо, и никаких проблем со всеми этими пуговицами, застежками и поясами. – Он потянул за пояс атласного халата, и, когда полы разошлись, наклонился и приник губами к груди Констанс.
– У нас нет на это времени, – попыталась остановить его Констанс, но ее голосу не хватало уверенности. – А мне еще надо принять душ.
– Я знаю прекрасный способ сэкономить время, – уверил ее Брайан.
Он открыл дверь и замер, не переступив порог.
Она походила на мифическую наяду – с облепившими высокую, словно высеченную из каррарского мрамора шею завитками волос, с порозовевшей от горячего душа бархатистой кожей, со струйками воды, стекающими с плеч в узкую ложбинку между соблазнительными холмиками грудей с темными бугорками сосков, с блестящими подобно жемчужинам капельками на длинных ресницах.
Он мог бы любоваться ею бесконечно долго, но еще сильнее ему хотелось прильнуть к ней губами, вдохнуть ее пьянящий аромат, услышать биение сердца.
– Ты же собирался экономить на воде. – Констанс улыбнулась и, протянув, руку, втащила Брайана в ванную. – Поторапливайся.
Он взял с полки кусочек душистого мыла, намылил ладони и начал осторожно массировать ее плечи, потом перешел к спине, двинулся ниже…
– Хорошо, – прошептала Констанс.
Между ее кожей и его ладонями была только тончайшая мыльная пленка, и руки Брайана легко скользили по узкой талии, округлым ягодицам, тугим бедрам.
Констанс засмеялась, когда его язык пробежал по шее, и губы сжали мочку уха.
– Не отвлекайся!
Брайан повернул ее лицом к себе и, еще раз намылив руки, продолжил то, чем занимался бы вечно. Руки переместились на живот, язык спустился в углубление пупка и двинулся ниже, к треугольнику волос, как будто прикрывавших спуск в ущелье, где сосредоточились все ощущения Констанс.
По мере того, как его ласки становились настойчивее и требовательнее, в Констанс нарастала какая-то сила, подобно бурлящей лаве ищущая выход. Наконец лава хлынула наружу, а внутри Констанс разлилась огненная река, докатившаяся до кончиков пальцев, заполнившая каждую ее клеточку, наэлектризовавшая каждый нерв.
За первой волной наслаждения накатила вторая, третья… Предчувствуя развязку и дрожа от возбуждения, Констанс запрокинула голову и выкрикнула:
– Ну же!
– А вот теперь мы уж точно опоздаем. Тем более, что мне действительно нечего надеть. – Констанс в отчаянии захлопнула дверцы шкафа.
– А что у тебя в чемодане? – поинтересовался Брайан. – Пустым он не выглядит.
– Там ничего нет.
– Я все-таки взгляну. – Он снял с полки ее чемодан, бросил его на кровать и расстегнул «молнию». – Боже, Конни, да у тебя тут…
– Если уж ты роешься в моих вещах, то хотя бы удержись от комментариев.
– Не могу. – Брайан вдруг выпрямился и вытряхнул из пакета платье, о существовании которого Констанс успела забыть. – А это, что такое?
Она с сомнением покачала головой.
– Боюсь, меня неправильно поймут, если я появлюсь на официальном мероприятии в таком наряде.
– Примерь. – Он бросил ей платье.
– Нет.
– У нас осталось полтора часа.
– Черт бы тебя побрал! Ты загоняешь меня в угол.
Надев платье, Констанс шагнула к зеркалу.
– Ух ты! – восхищенно прокомментировал Брайан.
Она и сама с трудом узнала себя в роскошной красавице с распущенными по плечам волосами, с кажущимися огромными на бледном лице сияющими глазами и с изящной фигурой, изгибы и выпуклости которой облегала мягкая ткань.
– Вот только…
– Совершенно с тобой согласен. Такое платье надевают на голое тело.
– Ты с ума сошел!
– Попробуй. Она попробовала.
– Может, лучше все-таки совсем без… Брайан решительно махнул рукой.
– Ты пойдешь в этом. И никаких возражений.
А почему бы и нет? Разве она приехала сюда не для того, чтобы соблазнить его? Разве она не решила сменить имидж? И разве, в конце концов, она не стала другой?
– Ладно. Только не вздумай облить меня горчицей!
Не хватало только украшения. Ее золотая цепочка со скромной подвеской никак не соответствовала новому облику.
– Что-нибудь придумаем, – слишком уж беззаботно, как показалось Констанс, бросил Брайан. – Приводи себя в порядок, а мне еще надо просмотреть бумаги. На то, чтобы привести себя в порядок, ушло более получаса – рекордное, учитывая обстоятельства, время. Констанс вышла в гостиную одновременно с Брайаном, который, однако, появился не из своей комнаты, а из коридора.
– Где ты был? Бегал покупать носки?
– И не только. – Он запустил руку в пакет и достал элегантную сумочку, как нельзя лучше подходящую к туфелькам Констанс. – Тебе ведь тоже кое-чего не хватало.
Смущенная, она покачала головой. – Спасибо, но тебе не стоило беспокоиться.
– Открой ее.
Констанс расстегнула замок.
– А это еще что?
Вместо ответа Брайан достал изящный футляр и поднял крышку. Констанс ахнула – на зеленом бархате лежало искусно выполненное золотое ожерелье с великолепным рубином.
– Какая красота!
– Это тебе, – тихо сказал Брайан.
– Я не могу принять такой подарок. Об этом не может быть и речи. Нет. Мне очень приятно, но…
– Значит, не примешь? – Брайан посмотрел ей в глаза. – Даже с приложением?
– С каким приложением?
– Устным. Я прошу тебя стать моей женой.
Наверное, если бы дверь распахнулась и в комнату вошел живой, настоящий Санта-Клаус с мешком подарков, Констанс не была бы так ошеломлена.
– Ты хочешь, чтобы мы поженились? – недоверчиво прошептала она и незаметно ущипнула себя за локоть. Получилось больно. – Ты действительно этого хочешь?
– Да, – твердо сказал он. – И если я не услышу слово «да», то уж точно оболью тебя горчицей с головы до ног.
Несколько секунд Констанс смотрела в наполненные надеждой глаза Брайана.
– Но почему?
– Потому, что люблю тебя.
– Похоже, у меня нет выбора. Он облегченно вздохнул.
– Ты всегда принимала верные решения.
Глава 15
У входа в особняк их встретил… Малкольм Кенвуд. Глядя на этого человека, никто бы не сказал, что еще накануне он собирался совершить преступление, подменить картину и даже, может быть, пустить в ход оружие.
