В его тоне Саманта не слышала возмущения или осуждения, просто любопытство и беспокойство за нее. Как бы ей хотелось ответить утвердительно, но, увы, это было не в ее силах. Она не могла и солгать отцу, заявив, что потеряла к Джейсону всякий интерес. Все-таки он имеет право знать правду.
— Нет, и знаешь почему? Мне он интересен не только как человек.
— Так в чем причина? Если он тебе небезразличен, какие могут быть препятствия? Как мы выяснили, общественное осуждение тебя не пугает.
— У него ведь есть подружка. — Каждое слово давалось ей с трудом. Одно дело знать о неприятном, другое — говорить об этом вслух. — Мне слишком трудно, слишком больно знать, что у него другая женщина. Я не мазохистка, чтобы истязать себя, продолжать с ним общаться и видеть, что его симпатии направлены на другую.
Казалось, Гарри должен был бы радоваться такому ответу. Но ему стало грустно. После долгих размышлений он уже был готов принять рок-музыканта в роли друга дочери, но, оказалось, этого не требовалось. И он был бессилен изменить сложившуюся ситуацию.
— Не будешь бороться? — на всякий случай уточнил он.
— Зачем? Глупо выставлять себя на посмешище. Если бы он испытывал ко мне какие-то чувства, возможно, я и задумалась бы. Хотя нет, я не из тех, кто идет к цели по головам других, никогда не буду строить своего счастья на горе другого человека. Быть может, она его любит намного сильнее, чем я когда-либо буду любить.
20
В тот вечер, когда Маккей и Коулман в очередной раз должны были выступать в клубе, Джиллиан разрывалась между желанием присутствовать на концерте и желанием поговорить с Самантой. Они не виделись уже больше недели, и Джиллиан переживала, как дела у подруги. В итоге она позвонила Саманте и позвала ее поужинать вместе, посидеть в их любимом кафе, как в прежние времена. Но все оказалось не так, как прежде.
Джиллиан не узнавала подругу. Как ни притворялась Саманта, ее взгляд был несчастный, она старательно отводила глаза, будто вот-вот могла заплакать. Саманта ни за что не призналась бы, что рядом со счастливой Джиллиан ее собственные беды и переживания казались ей еще ужаснее, а один вид подруги вызывал в памяти несколько вечеров, проведенных в компании Джейсона, которые ушли безвозвратно в прошлое.
Джиллиан проклинала данное Нику слово. Если бы тот знал, как мучительно больно переживает Саманта, ни за что не потребовал бы скрывать от нее правду. И она бы не дала обещания. Она, как могла, старалась развлечь подругу, но чем больше она старалась, тем ненатуральнее выглядели ее попытки, а Саманта становилась все грустнее.
Когда в очередной раз Саманта не ответила на брошенную Джиллиан фразу, та не выдержала:
— Ник убьет меня, но так продолжаться не может, — со вздохом произнесла она.
Саманта тоскливо посмотрела на нее.
— Ты о чем?
— О тебе и Джейсоне.
— Давай не будем, а? — хрипло произнесла Саманта, понимая, что еще немного — и она разрыдается. У нее даже не было сил спорить и изображать недоумение по поводу последней фразы подруги.
Джиллиан упрямо покачала головой, отказываясь подчиняться. И все ей рассказала. Перемена произошла моментально. Печаль Саманты сменилась недоверием, а недоверие — яростью.
— Этот сукин сын решил, что имеет право решать за других! Ну, я ему устрою! — прошипела она, вскакивая с места.
Джил впервые увидела безупречную Саманту Холлиуэл такой разъяренной. И поразилась, как мало знает подругу.
В свете прожекторов Джейсон не сразу понял, что происходит. Едва он закончил первую песню, прозвучал последний аккорд, как на сцену кто-то выскочил и отшвырнул от него стойку с микрофоном. Та полетела в притихший зрительный зал.
Он инстинктивно отпрыгнул от выскочившего на сцену фаната, но тут же понял, что это вовсе не фанат, а маленький белокурый тайфун, смерч «Крошка Сэм», от которого некуда было скрыться. Странно, что ее не остановили охранники, мелькнуло у него в голове. Наверное, им и в голову не пришло ожидать такой прыти от невысокой элегантной женщины.
— Джейсон Коулман, — завопило маленькое бедствие, — а ну иди сюда! Я хочу с тобой поговорить.
В наступившей тишине голос ее звучал звонко и отчаянно. Она подскочила к нему и со всего размаху залепила ладонью ему по щеке. Громкий хлопок взорвал тишину, в которую погрузился зрительный зал после неожиданного появления на сцене странной женщины. Получив звонкую пощечину, Джейсон отступил на шаг назад. К счастью, Саманта не бросилась за ним, а осталась стоять на месте, тяжело дыша и бросая на него разъяренные взгляды.
— Сэм, у меня концерт, если ты не заметила, — осторожно и немного смущенно проговорил Джейсон, не зная, как реагировать на эту новую, неожиданно скандальную Саманту.
Разъяренная женщина обвела сердитым взглядом притихшую толпу зрителей и уткнула руки в бока:
— Ах, у тебя концерт, надо же! — ехидно елейным тоном произнесла она. Джейсон замер, понимая, что его слова вовсе ее не образумили. — Знаешь, Коулман, а мне плевать! Вот тебе было плевать, когда ты решил все за меня? Когда устроил этот спектакль с той рыжей девицей?
— Ты о чем? — осторожно спросил он, уже догадываясь, почему Саманта выбежала на сцену.
— О том, что ты решил за меня, что нам не стоит встречаться. И даже не удосужился объяснить причины, а устроил тот вульгарный фарс в отеле.
Ее слова ножом резанули его по сердцу. Ему до сих пор было стыдно за собственную выходку. Он до сих пор жалел, что тогда не решился просто поговорить с ней, а устроил тот ужасный спектакль. Ведь мог же он сказать, что она ему безразлична и он не хочет с ней больше видеться. Хотя нет, если быть честным, такого сказать Саманте он никогда бы не смог. Не смог лгать под пронзительным взглядом ее фиалковых глаз. Не смог бы отказаться от нее, если бы снова увидел.
А сделать это было необходимо. После телефонного разговора с ее отцом он долго размышлял и пришел к выводу, что мистер Холлиуэл прав: ради ее карьеры их встречи следовало прекратить. Роман с рок-певцом не лучшая рекомендация в ее окружении. Но силы сказать ей это в глаза так и не нашел.
Вместо этого попросил Марион о помощи, решив, что Саманта сама прекратит общаться с ним, если узнает, что у него есть постоянная подружка. Хотя Марион не испытала ни малейшего восторга от той роли, которую он уготовил для нее, она, видя его терзания, была вынуждена согласиться сыграть свою роль. Конечно, Джейсон прекрасно понимал, что Саманте будет больно, но это, по крайней мере, избавит ее от сомнений и терзаний, мучивших его самого. Он попытался объяснить это рассерженной женщине.
— Я думал о тебе — так было лучше: для твоей карьеры, для твоего будущего, для твоего спокойствия, — не слишком уверенно сказал он.
