Шепард спросил, не изменилась ли позиция компании по делу Фудзивары и по-прежнему ли они не желают сотрудничать с ФБР. Бюро собиралось продолжать расследование вопреки сопротивлению руководства АДМ, и Шепард ожидал, что Рейзинг будет отмалчиваться. Но оказалось, что АДМ дает задний ход и делает вид, что никакого сопротивления не было.
– Не помню, чтобы мы отказывались от сотрудничества, – сказал Рейзинг, не ведая о том, что у агентов имеется сделанная несколько недель назад аудиозапись, где он заявляет Кевину Корру именно это. – Мы неоднократно сотрудничали с ФБР в прошлом и делаем это и в данном случае.
И Рейзинг перечислил условия. Уайтекера беспокоить нельзя. Все вопросы, которые возникнут у ФБР, следует решать через Шевирона.
– Андреас не хочет угрозы благополучию руководства АДМ и их семей. Мы просим вас оставить Уайтекера в покое именно поэтому. Расследование – не его дело. У вас своя работа, у нас своя. Вы следите за соблюдением закона, а в наши обязанности это не входит.
Шепард возразил, что Уайтекер так или иначе уже вовлечен в расследование, ведь именно он несколько раз разговаривал с Фудзиварой.
– Насколько я знаю, звонков от Фудзивары не было уже давно, – ответил Рейзинг. – Если он позвонит, мы непременно известим вас. Да вы и без нас об этом узнаете.
Разговор занял всего несколько минут.{99}
Итак, после того как АДМ целый месяц вставляла ФБР палки в колеса, она заявляет, что ничего не имеет против сотрудничества. Правда, на определенных условиях – ФБР будет держаться подальше от Уайтекера.
Вечером того же дня Уайтекер подошел к стойке проверки багажа в аэропорту. Он опустил свои ключи в корзину, поднял ручной багаж на ленту транспортера и, пока тот проползал через просвечивающее устройство, шагнул сквозь раму металлодетектора. Взяв прошедшие досмотр вещи, Уайтекер взглянул на часы. До отлета оставался почти час. Он прошелся по аэровокзалу, высматривая телефон-автомат.
Спустя несколько минут он набирал номер декейтерской резидентуры ФБР. Трубку снял Шепард. Уайтекер с ходу выложил главное: он давно подозревал, что в АДМ избегают говорить с ним о возникших проблемах. А теперь у него есть тому доказательства.
Примерно за час до отъезда в аэропорт, сказал Уайтекер, он видел на столе Рейзинга записку о том, что звонил агент ФБР, а ему Рейзинг ничего об этом не сказал.
– Я заговорил с Рэнделлом о записке, но он ничего не ответил и сменил тему. Вот вам еще одно свидетельство, что они не посвящают меня в свои дела. Я хочу сотрудничать с ФБР. Абсолютно. Но мне не доверяют.
Уайтекер добавил, что улетает в Европу и его не будет по меньшей мере неделю. Шепард пожелал ему счастливого пути, и разговор закончился.{100}
Подняв с пола сумку, Уайтекер направился на посадку. Все шло по плану. Скоро ФБР придется отвязаться от него.
В самом деле, что толку от свидетеля, с которым не хотят говорить потенциальные обвиняемые?
Шепард сразу связался с Шампейном и сообщил Везероллу о звонке Уайтекера. Везеролла новость не порадовала. Проблемы росли.
Положив трубку, Везеролл стал составлять текст неутешительной докладной записки, чтобы отправить ее телетайпом в штаб-квартиру ФБР. Если руководство АДМ не доверяет Уайтекеру, то его ценность как свидетеля под вопросом, писал он.
На следующее утро, уже в Германии, невыспавшийся Уайтекер забрался под горячий душ в одном из тридцати номеров отеля «Шератон Франкфурт», напротив франкфуртского аэропорта.{101}
Приняв душ и побрившись, он вышел из ванной и взглянул на будильник, стоявший на тумбочке у кровати. По местному времени было почти восемь утра. Он прикинул, который час в Токио, и сел за стол. Отель обеспечивал прямую международную связь, и Уайтекер решил рискнуть. Может, никто и не будет проверять его гостиничный счет на предмет звонков.
Спустя пару минут один из молодых людей, отвечавших на звонки, которые поступали в офис Кандзи Мимото, сообщил, что звонит мистер Уайтекер. Мимото потянулся к телефону. Ему и самому не терпелось поговорить с Уайтекером и спросить, чего ради АДМ снижает цены на лизин во всем мире.
– Алло? – произнес он.
– Мистер Мимото?
– Да, добрый день. Или у вас это уже добрый вечер?
– На самом деле доброе утро. Я звоню из Франкфурта.
– Ах, из Франкфурта! Вы там по делу?
– Да, надо повидаться с нашими сотрудниками из европейского филиала.
Некоторое время они обменивались любезностями, а затем Уайтекер сказал:
– Слушайте, я хочу извиниться за то, что не стал говорить с вами несколько дней назад.
– Ну что вы, не нужно извиняться.
– Да нет, я должен объясниться. Дело в том, что у меня в тот вечер не было гостей.
– Не было?.. – недоуменно переспросил Мимото.
– Да, не было, и поэтому я звоню вам отсюда, из отеля. Я не хотел говорить с вами из дому, потому что боялся, что мой телефон прослушивается.
– Прослушивается?
– Да, ФБР. Они расследуют нашу ценовую политику на рынке двуокиси углерода.
ФБР? С какой стати ФБР вдруг заинтересовалось таким малозначащим продуктом, как двуокись углерода? К тому же он не знал, что Уайтекер занимается ею, добавил Мимото.
– А я и не занимаюсь, – сказал Уайтекер. – Но меня вызвали в ФБР.
– Зачем?
– Они допрашивали всех руководителей компании. И говорили о том, что, возможно, наши телефоны будут прослушиваться.
Мимото заерзал. Он прекрасно понимал, что его разговоры с Уайтекером о ценах противозаконны, и ему вовсе не хотелось, чтобы их услышало ФБР. Это было чревато катастрофой.
– В таком случае вы поступили правильно, что не стали говорить со мной в тот вечер.
– Да, поэтому я и звоню отсюда. Наверное, вам не надо больше звонить мне домой. Это слишком опасно.
– Да-да, конечно.
Уайтекер предложил Мимото звонить ему на работу и оставлять сообщение на голосовой почте.
– Это не выход, – ответил Мимото. – Я не хочу называть свое имя. Я буду называть какое-нибудь другое.
– А что, если я буду звать вас мистер Тани? – спросил Уайтекер, подумав. – Это наш нью-йоркский агент по продажам. Никто, кроме меня, не знает его голоса, и звонок от него не вызовет подозрений.
– Вот это хорошо, – одобрил Мимото. – Да, это хорошо.
Их разговор растянулся на час. Напоследок Уайтекер еще раз напомнил Мимото, как они теперь будут связываться: после того как японец оставит сообщение, Уайтекер позвонит с безопасного телефона. Мимото поблагодарил Уайтекера за предупреждение и распрощался.{102}
