Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
Джейн часто заморгала, стараясь не разреветься. Глупо тратить время на пустые слезы. Если ничего не изменится к лучшему, ее ждут бесконечные дни заточения, и тогда она еще успеет наплакаться вволю.
Стараясь отгородиться от Джейн и ее слез, Этан вжался спиной в подушки сиденья. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы он мог озаботиться судьбой одной довольно эксцентричной молодой женщины.
– Я не хочу туда.
Ее шепот повис в пространстве над бесконечной, непреодолимой пропастью, столь внезапно разделившей их.
– Трудно представить противоположное, но... так будет лучше для всех.
– После того как до нее дошел смысл его слов, Джейн окончательно потеряла надежду. Этан не просто выполнял поручение Гарольда, он действовал в соответствии с собственными убеждениями. Она отлично знала, что переубедить человека, занявшего столь жесткую позицию, невозможно.
– Господи, спаси меня от человека, уверовавшего, что «делает правое дело», – промолвила она с усталым смешком утраченной надежды. – Ладно, ты выиграл. Я отправляюсь в Бедлам без борьбы.
– Ловлю тебя на слове. – Этан отчего-то насторожился, но вскоре снова расслабился. По крайней мере она не плачет, и ладно. Этан нащупал в кармане бумаги и вздохнул.
Вифлеемская королевская больница, больше известная как Бедлам, была хорошим, безопасным местом, где Джейн предстояло ждать, пока Этан закончит свою миссию. Этот план, придуманный им, выглядел гораздо предпочтительнее идеи лорда Мейвелла о «самоубийстве».
Этан ни на йоту не сомневался, что Мейвелл обречен, но ему требовалось немного времени, чтобы окончательно завоевать доверие лорда. А когда все завершится и пыль уляжется, настанет пора вызволить Джейн из заточения.
Бедлам – безопасное место, да к тому же находится далеко от Мейвелла и реальной угрозы. Там Джейн будет хорошо.
Вифлеемская больница для душевнобольных являлась легендой города Лондона. Бедлам не раз менял местоположение, постепенно занимая все более просторные и современные здания, но отношение к нему всегда оставалось настороженным. «Будь здоровым и непорочным, чтобы не закончить свои дни в Бедламе».
В отличие от Этана Джейн хорошо представляла, что такое Бедлам. О домах для умалишенных она знала все – ее мать едва не умерла в одном из них.
В стародавние времена считалось, что безумцы являются живым предостережением, и потому их выставляли напоказ.
От мрачных воспоминаний и удушающего страха у нее сжалось горло, ей стало трудно дышать.
Когда карета подъехала к больнице, Этан повернулся к Джейн в последней попытке облегчить ее состояние.
В этот момент его взгляд случайно упал на окно, и в его душу стало закрадываться сомнение. Лишь несколько тусклых фонарей освещали вход, более мрачного места, окутанного тьмой, невозможно было и представить.
– О Господи, – слабо произнесла Джейн, – вот я и дома!
Этан потер ладонью шею, стараясь унять пробравший его холодок. Впрочем, в такой непроглядной тьме любое место будет выглядеть неуютно.
При виде их привратник не выказал большого удивления.
– Цель вашего приезда? – осведомился он без особого интереса.
Этан высунулся из окошка:
– Леди Джейн Пеннингтон доставлена для лечения. – Привратник вытаращил глаза:
– Для лечения, говорите? Это что-то новенькое. – Он покачал головой. – Тогда вам бы лучше проехать дальше.
Когда ворота со зловещим скрипом открылись и карета, громыхая, вкатила во двор, Этан окинул здание обеспокоенным взглядом. Чем больше он видел, тем меньше ему все это нравилось.
Выпрыгнув, он помог Джейн спуститься на землю.
К ним тотчас приблизилась какая-то женщина.
– Это и есть пациентка?
Вместо объяснений Этан протянул ей пакет с бумагами, которыми снабдил его лорд Мейвелл. Дверь в здание оставалась открытой, озаряя их маленькую группу и дорогу обнадеживающим теплым светом, и Этан вздохнул чуточку свободнее. Может, все не так уж плохо?
Появившиеся вслед за женщиной санитары взяли Джейн под локти и уже собирались увести в глубь здания, как вдруг Этан поднял руку:
– Постойте! Погодите!
Однако санитары по-прежнему продолжали тащить Джейн, и она едва успела бросить на него через плечо испуганный взгляд, прежде чем исчезнуть за тяжелой двойной дверью.
И тогда в тишине Этан услышал это. Звук, похожий на далекий шум моря. Только теперь он с ужасом начал сознавать, что это такое.
Из-за толстых, внушительных стен Бедлама доносилась несмолкаемая симфония безумства. Мужской рев, женские крики, бесконечный лязг металла о металл... В детстве Этан однажды побывал в Королевском зверинце, и этот визит навеки врезался в его память, поразив до глубины души. Некоторое время они бродили по дорожкам, разглядывая животных, как вдруг одна из обезьян истошно завизжала, и все звери в клетках присоединились к ее воплям. Гвалт усиливался, разрастаясь, как снежный ком, и Этану показалось, что его кости вот-вот разрушатся от этого рева.
С тех пор ничего более ужасного он не слышал.
Пожалуй, ему все же следует посмотреть...
Перескакивая через ступени, Этан взбежал по парадной лестнице и вошел в вестибюль.
По обе стороны массивных двойных дверей стояли, охраняя вход, служители со злобными взглядами, словно олицетворявшие охраняемое ими безумие. Не удостоив их вниманием, Этан двинулся дальше и распахнул большие дубовые двери, которые вели из вестибюля внутрь здания...
И тут его окатила жаркая волна гула. Шум его вторжения лишь подлил масла в огонь, еще больше взвинтив степень безумия. Нарастая, крики и визг взмыли к высокому, в два этажа, сводчатому потолку, отразились от него и вернулись обратно гулким эхом.
Стоя в начале галереи, вдоль которой тянулись клетки с лохматыми женщинами в бесформенных серых платьях, Этан смотрел на этот ад на Земле широко раскрытыми глазами, и ему все больше становилось не по себе. Некоторые из несчастных протягивали к нему грязные руки сквозь решетку, выкрикивая бессвязные жалобы, другие неподвижно лежали на полу; их остекленевшие глаза устремляли взгляд куда-то в пространство.
Из дальнего конца галереи доносились более громкие и устрашающие крики: там в клетках сидели мужчины.
В этот момент в нос Этану ударило мерзкое зловоние, заставившее его отшатнуться. Прикрывая нос рукой, он попятился, желая поскорее убежать от грязи двух сотен немытых тел.
Не в состоянии больше дышать, Этан дрожащими руками захлопнул тяжелые двери и, прислонившись к ним спинбй, сделал глоток относительно чистого воздуха. Даже сквозь массивный дуб сюда проникал гул человеческой массы, отзываясь вибрацией в ладонях, раздирая обнаженные нервы.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
