Книга Театр масок - Роксана Морган

– Послушай, тебе тоже нужно сделать себе такую же прическу, как у меня. Я покрасила волосы в парикмахерской на местном рынке. Правда, здорово? Если мне идет, пойдет и тебе, верно? Заходи, что же ты стоишь!

– Нет, я спешу, – сказала Кори, почему-то не горя желанием выкрасить волосы в оранжевый и синий цвет. – Я привезла тебе диплом об окончании школы мисс Кенвуд. Вот, держи! – Она протянула Элалье большой плотный пакет.

Элалья вскрыла его, достала диплом и, улыбнувшись, воскликнула:

– Ты молодец, Корасон! Огромное тебе спасибо. Но мне он уже не нужен, так что оставь его себе. Меня всему обучил мой парень.

– Что? – вытаращила глаза Кори.

– Я написала своему опекуну письмо, в котором объяснила, что не хочу пока выходить замуж, потому что слишком молода. Я также попросила его сообщить об этом моему жениху. Опекун вскоре ответил мне, что жених не очень огорчился и что я могу остаться в Англии и учиться с Александрой в университете, начиная с этого сентября. Я хочу сделать карьеру, как ты и она, а не прозябать всю жизнь в четырех стенах с постылым муженьком. – С этими словами она сунула конверт с дипломом в руку Кори, на всякий случай спросив: – Ты не сердишься?

Кори так зарычала в ответ, что Элалья оторопела.

Кори подтянула джинсы и расстегнула молнию своей кожаной мотоциклетной куртки. Несмотря на ранний утренний час, поток машин на шоссе был довольно плотным. С каждой минутой жара усиливалась. Довольная прогулкой, Кори сняла шлем и провела рукой по взлохмаченным волосам. Шеннон в это время, вероятно, уже допивала кофе, так и не дождавшись ее к завтраку. Но Кори не жалела, что не заехала к ней. После вчерашней встречи с этой идиоткой Элальей ей требовалось выпустить пар.

Впереди нее, резко затормозив, остановился черный лимузин. Руки Кори непроизвольно сжали рулевые рукоятки. Из автомобиля вышел блондин...

Кори слезла с мотоцикла и, поставив его на опоры, подперла кулаками бока. Блондин приблизился и снял солнцезащитные очки.

– Хорошо смотришься! – сказал он, уставившись на ее промежность.

Кори почувствовала, что кожаные доспехи стали ей тесны.

– Какого дьявола тебе от меня надо? – спросила она.

– Поговорить! – Хайме Астурио Родригес хитро улыбнулся.

– Как ты меня нашел?

– Мне помогли твои подруги – Надя и Шеннон.

Хайме подошел к ней поближе и перевел взгляд на груди.

Кори стало жарко.

– Ты можешь меня выслушать? – спросил он, скользнув взглядом по ее крутым бедрам, обтянутым джинсами.

– Я тебя уже слушаю, продолжай! Кстати, я бы на твоем месте не оставляла надолго бы без присмотра лимузин.

– Плевать мне на лимузин. Он все равно не мой! – с улыбкой сказал Хайме.

– А чей же?

– Я взял его на последние деньги напрокат. Я ведь беден как церковная мышь. Ты бы это знала, если бы была настоящей Элальей Сантьяго. Как и то, что зовут меня не Джеймсом, а Хайме Астурио Родригесом. – Он хитро прищурился.

– Так ты ее жених?

– Конечно!

– Я так и думала!

– Вернее, бывший жених, – поправился Хайме. – Она уже не хочет за меня выходить. Впрочем, я не жалею об этом, ведь я собирался жениться не на ней, а на ее деньгах.

Кори прикрыла глаза ладонью и улыбнулась.

– Так что мне тебе нечего предложить, – продолжал он. – Мой отец рассчитывал, что, женившись на богатой невесте, я буду ему помогать. Но его мечте было не суждено осуществиться!

– Так ты приехал в школу Кенвуд, чтобы посмотреть, что она собой представляет? – спросила Кори.

– Не только. В основном чтобы подобрать участниц следующего маскарада. Но когда я встретил там тебя... – Он погладил Кори рукой по щеке. – Короче говоря, теперь все страшно на меня разозлились – мой отец и ее опекун. Только мои друзья по Театру масок остались довольны конкурсом. Они говорят, что так они еще никогда не веселились.

– Расскажи мне еще о себе, – сказала она, сгорая от желания схватить его за мошонку, почувствовать запах его горячего тела и ощутить в лоне его фаллос. – Я ведь совсем тебя не знаю.

– Не правда, ты меня знаешь! – возразил Хайме. – Только как Джеймса. Я служил в армии, но вынужден был уйти со службы, чтобы помогать отцу управляться со скотиной на его ранчо. Однако сельское хозяйство, как вскоре выяснилось, не мой удел.

– Разумеется! Тебе больше подходят сексуальные авантюры, – съязвила Кори.

– И в этом мы с тобой похожи, не так ли? – парировал Хайме. – Послушай, Кори! Я хочу предложить тебе стать вербовщицей участников следующего конкурса в Венеции. Что ты на это скажешь?

– Мне нужно подумать.

Хайме взял ее за плечи и, глядя в глаза, сказал:

– Я не тороплю тебя с ответом! О деньгах не волнуйся, я их заработаю. Но если тебя смущает что-то другое, то лучше скажи прямо сразу... Может быть, у тебя кто-то есть?

Кори высвободилась и, повернувшись к нему спиной, уставилась на газон вдоль дороги.

– Если у тебя есть другой парень, я не встану между вами. Ты вольная птица и не сможешь жить в клетке... – глухо добавил Хайме.

Кори взглянула на небо, повернулась и пошла к лимузину. Хайме последовал за ней. Она открыла дверцу и, сев в прохладный салон, достала из кармана куртки конверт.

– Прочти! – Она протянула ему конверт. – Я получила это письмо сегодня утром.

– И зачем ты вдруг понадобилась школе мисс Кенвуд? – спросил Хайме, взглянув на обратный адрес.

– Они предлагают мне работать у них в качестве инструктора, – ответила Кори с лукавой улыбкой, откидываясь на спинку сиденья и выпячивая груди.

Хайме окинул ее масленым взглядом, и в промежности у него образовался бугор.

Кори томно потянулась и вытянула вперед ноги в грубых ботинках. Покосившись на Хайме, она сказала:

– Но я не хочу туда возвращаться. Там скучно. Сегодня, во время мотоциклетной прогулки, мне в голову пришла одна любопытная идея. Ой, что ты делаешь! Мне же больно... Ах!

Хайме повалил ее на сиденье и схватил за грудь. Соски ее отвердели, она жадно втягивала ноздрями резкий запах его мужского пота. Рука ее непроизвольно сжала его чресла, и в следующий миг она почувствовала, как его крепкий толстый член упирается в ее промежность.

Он осторожно расстегнул зубами молнию на ее джинсах.

Кори страстно застонала, забыв, о чем она собиралась ему рассказать. Рука ее стиснула его могучий половой аппарат. Он просунул руку ей в трусики, уже успевшие насквозь промокнуть, и стал теребить пальцами трепещущий клитор.