— Будешь знать, подружка, как якшаться со звездами, — ухмыльнулся Дейви.
— Точно, — согласилась Норма. — Самое смешное, что сегодня утром мне позвонила секретарша этой дряни — у засранца не хватило духа сделать это самому — и сказала, цитирую: «Мистер Николае умоляет вас простить его за вчерашний вечер. Могу я подтвердить правильность вашего почтового адреса — мистер Николае хочет прислать вам в подарок цветной телевизор». Как же я хохотала. «Передайте мистеру Баку Николасу, — сказала я, — что он может засунуть свой цветной ТВ прямо в свою белую жопу».
Все так и покатились со смеху.
— Представляете, — продолжала Норма, — этот малый может спать только с темнокожими девушками. Член у него, что ли, так устроен — не встает на белых, и все тут. И теперь бедолага решил, что должен расплатиться. Ха, да если бы я трахалась за плату, ему бы и дюжины цветных телевизоров не хватило! Не стоило, конечно, спать с ним, но он такой красавчик — оо-у! А тело — ах!!
Бак Николае — знаменитый киноактер. Снимается обычно в линялых маечках и обтягивающих джинсах. Сложен парень и впрямь здорово, спорить не стану.
— А ведь мы с вами уже встречались, — улыбнулась мне Норма. Потом приподняла очки и подмигнула.
— В самом деле? — Я силился вспомнить, но не мог, хотя память у меня отличная.
— «Хобо», Лондон. Вы там заправляли, не успевая отбиваться от девиц, готовых трахнуться с вами прямо на танцплощадке.
Надо же, как это я мог забыть такую потрясающую красотку!
— Верно, я и сейчас там заправляю. Когда же это было?
— Пару месяцев назад. Вы меня не можете узнать, потому что я была там в светлом парике. А вы к нам подсаживались. Меня привел Стив Скотт.
Чтоб я сгорел! Как же я ее не узнал? Ведь в ту ночь все парни просто с ума посходили, пытаясь подъехать к Норме, но Стив всех отшивал.
— Конечно! Сейчас вы совсем другая.
— Да, я ношу тот парик только тогда, когда хочу с ходу врезать мужикам по яйцам. Я провела в Лондоне всего два дня. Там очень клево, так что я скоро опять туда слетаю. А вас как к нам занесло?
— Может быть, мы здесь тоже откроем «Хобо». Хочу разведать, какова здешняя обстановка.
— Вот как? Здорово. Поговорите с Дейви, он покажет вам настоящий Нью-Йорк.
Норма оказалась права. После ужина (я только пил) Терри с Марком свалили, а Норма и Дейви показали мне Нью-Йорк. Я имею в виду настоящий Нью-Йорк. На серебристом «Порше» Дейви мы исколесили весь Манхэттен — Гринвич-Виллидж, Гарлем, Чайнатаун. Норма меня очаровала. Без умолку болтала в своем непередаваемом стиле, изумительно танцевала, хохотала, не переставая поглощать коктейли, пока наконец в шесть утра мы не завалили к ней домой — измочаленные, пьяные и счастливые.
— Ты мне нравишься, — засмеялась Норма, расплетая косички. — Ты парень что надо.
— А ты просто чудо, — сказал я, обнимая ее и привлекая к себе.
Настроение у нас было самое что ни на есть приподнятое. Норма была почти одного роста со мной, а во мне шесть футов и один дюйм. Я ловко стянул с нее узкое оранжевое платье, под которым оказалась атласная коричневая кожа — и больше ничего!
Норма расхохоталась и высвободилась из моих объятий.
— Хочешь еще тяпнуть чего-нибудь?
— С удовольствием.
Я залюбовался, глядя, как она грациозно скользнула к бару, чтобы смешать напитки. Изумительное тело — гибкое, длинное, переливающееся, как у пантеры.
Я ощутил легкий укол совести — напоминание об Александре. Господи, но Норма так прекрасна! В том смысле, что есть ведь предельный соблазн, перед которым не в состоянии устоять ни один мужчина. Норма приблизилась ко мне и поднесла к губам стакан. Я обеими руками обхватил ее пышные груди. Норма осторожно поставила стакан на стол.
— Ладно, раз уж тебе так не терпится, пойдем. Спальня у меня фантастическая. Только без всяких кнутов с сапогами, ладно?
— Хорошо, обойдемся без кнутов! Она повернулась, и я засеменил следом, не в силах оторвать руки от ее ягодиц, подтянутых и круглых, как у мальчика.
От спальни я просто протащился. Стены затянуты леопардовыми шкурами, круглая кровать величиной с цирковую арену, наверху во весь потолок огромный портрет Мика Джаггера (Мик Джаггер?!). Норма нажала на кнопку, и спальню затопил великолепный голос Рэя Чарльза, исполнявшего «Элинор Ригби».
Пока я раздевался. Норма пристально следила за мной. Кошачьи глаза ее расширились.
Я начал ее целовать. Готов поклясться, что в самый разгар сумасшедших ласк взгляд Мика Джаггера ожил!
Теперь Нью-Йорк будет для меня навсегда связан с Нормой. Что за девушка! В одиннадцать утра я ушел. Она еще спала. Я на такси добрался до своей гостиницы. Там меня ждала записка: «Пожалуйста, будьте готовы вылететь дневным рейсом в Лондон. Билеты и бумаги в аэропорту Кеннеди. Элис Купер, секретарша Бенджамина Аль-Халеда».
Замечательно! Меня вновь пересылают.
Глава 18. ФОНТЭН
Теперь, вспоминая все подробности, я прихожу к выводу, что пригласить Тони было чудовищной ошибкой. Пусть бы сидел на своем месте, здесь он меня просто опозорил.
Видели бы вы его в эти три дня — нахальный, провинциальный, неотесанный, нелюдимый и вдобавок — невозможный зануда. Один-единственный раз с ним было по-настоящему весело, когда все мы накурились марихуаны. Зато на следующее утро он набрался наглости читать мне мораль. Видите ли, не следует участвовать в оргиях, это дурно, и он. Тони, больше не позволит втянуть себя в такое безобразие. Представляете — Тони! Который трахает подряд все, что движется!
Даже Саре он показался скучным.
— По-моему, у него вместо мозга член, — сказала она. И предложила мне поискать любовника с Востока.
Она права. В Нью-Йорке жеребчик затерялся. Я договорилась, чтобы его отправили в Лондон дневным рейсом, и на сей раз я уже не поеду в аэропорт.
Тем более что в Нью-Йорк прилетает Бенджамин. Славный богатенький и сварливый Бенджамин.
Я присмотрела себе кучу вещиц в «Тиффани». И еще положила глаз на потрясающую соболью шубку. А какие костюмы от Руди Генряйха выставлены в «Саксе»!
Нет, Бенджамин прилетает как раз вовремя.
Зазвонил телефон, и я подождала, пока Адаме возвестил:
— Мистер Блейк, мадам.
— Тони, милый! — Я решила попрощаться понежнее — бедный жеребчик, должно быть, сам не свой от разочарования.
— Послушай, Фонтэн, мне тут передали записку, что я должен улететь.
— Да, дорогой. Сюда прилетает Бенджамин, а ты, мне кажется, достаточно посмотрел Нью-Йорк, чтобы составить определенное представление, не так ли? К тому же не стоит оставлять «Хобо» слишком надолго.
— Да, пожалуй, ты права. Только вот почему меня все время пересылают, как багаж? Не могла мне вчера сказать?
