— Ваш отец и я.
— Он здесь больше никого не знает. Кроме того, мне кажется, в вашем арсенале есть то, чего никогда не было у него.
— Правда?
— Сильная воля. Характер. Важная недостающая составляющая. Я не порицаю своего отца. Мастерства у него не отнимешь. Но это не одно и то же. Я думаю о моем месте работы. Сорок шесть языков и ни унции сильной воли. В чем дело?
— Я ищу стоянку такси. Мы почти приехали. Впрочем, вы сможете заказать такси и от нее.
— Я бы хотела познакомиться с вашей подругой.
— Похоже, этого не избежать.
Женщина жила в Элмсфорте, в белом рубленом доме в квартале от дороги 9А.
— Должно быть, ей нравится шум машин, — заметила я, когда мы подъезжали к ее дому.
Томасси опять посмотрел на меня, по моим расчетам, уже в третий раз.
— Она удивится, увидев вас.
— Сюрпризы оживляют нашу жизнь, — беззаботно ответила я.
— Ладно, философ, пошли.
Когда он позвонил, она не спросила, кто там, но крикнула: «Заходи»!
Мы оба вошли. Она уже спешила к двери с двумя бокалами в руках.
— Ты, как всегда, вовре…
— Это мисс Уидмер, Джейн. Клиент. Мы обсуждали ее дело. К сожалению, забыл, что назначил ей сегодня встречу…
— Поэтому она заставляет тебя работать сверхурочно?
— Мне надо лишь вызвать такси, чтобы меня отвезли к моей машине.
Румянец на ее щеках угас.
— Сейчас я его вызову, дорогая. Куда вас отвезти?
— К моей конторе, — ответил Томасси.
Джейн дала мне один из бокалов.
— Выпейте, пока ждете.
Второй бокал получил Томасси.
Я слышала, как она говорила по телефону из соседней комнаты. Когда она всунулась в дверь, на лице ее читалось недовольство.
— Такси будет не раньше чем через двадцать минут. Отдыхайте, а я наполню себе бокал.
Томасси нервно постукивал ногой по полу.
— Боюсь, я испортила вам вечер.
— Ерунда.
Вернулась она с улыбкой, словно я входила в число ее желанных гостей.
— Skoal,[12]— она чокнулась с Томасси.
— Skoal, — ответил он.
Я просто подняла бокал.
— Столик заказан? — спросила она.
— Мы уедем, как только появится такси, — ответил Томасси.
— Что же вы за клиент, дорогая? — Джейн повернулась ко мне. — Вы совсем не похожи на преступницу.
Джейн я бы дала лет тридцать восемь, возможно, сорок. Женщина симпатичная, чуть больше чем следовало помады на губах, зимний загар от ультрафиолетовой лампы. Ухоженные волосы.
— И вы слишком молоды.
— Большинство преступников моложе, чем она, — вставил Томасси.
— Неужели?
— Тому парню, что приходил сегодня с матерью, — он посмотрел на меня, — только пятнадцать.
— А что он сделал? — спросила Джейн.
Она рассматривала мою фигуру, а не лицо.
— В конце зимы подморозило, дети использовали последний шанс покататься на санках с горки. Другой парень захотел скатиться вне очереди. Возник спор. Наш мальчик оттолкнул другого парня. Тот обозвал нашего мальчика дерьмом. Мальчик взял сани другого парня и вогнал острие полозьев тому в живот. Другие дети убежали. Прежде чем подоспела помощь, бедняга истек кровью. Непреднамеренное убийство.
— Вы общаетесь с приятными людьми, — заметила я.
— Сегодня вечером, да.
— И что его ждет?
— Он несовершеннолетний. Год в исправительной колонии, откуда он выйдет через три месяца.
— Легкое наказание.
— Обычное.
— Почему вы взялись за это дело?
— Другой адвокат ему отказал. Он просидел три дня в Вудсайд Коттедж, прежде чем его мать нашла меня, и я договорился, чтобы его выпустили под залог.
— Может, его следовало оставить в тюрьме, — подала голос Джейн.
— Его держали в камере предварительного заключения. Какой-то алкоголик пытался его использовать.
— Ага, — кивнула я. — Изнасилование.
— Парень оказался крепким и… — он замолчал, осознав, к чему я клоню.
Джейн переводила взгляд с него на меня. Я кивнула.
— Франсина — жертва изнасилования, — подтвердил Томасси.
— Расскажите мне об этом.
— Лучше не надо, — я покачала головой.
— Я-то всегда думала, если сжать ноги, царапаться и кричать…
— У него были ножницы.
— О? Он воспользовался ими?
— Он угрожал.
— Угрожать они все мастера.
— Со мной такое случилось впервые. Опыта нет.
— Дамы, — прервал нашу пикировку Томасси, — почему бы нам не выпить еще по бокалу, раз такси все еще нет. Мне виски поменьше. Я все-таки за рулем.
— Послушай, — Джейн повернулась к нему, — я никак не возьму в толк, что она здесь делает. Что, черт побери, происходит?
Я подумала, что пора объясниться.
— Я не охочусь за его телом. Я пытаюсь соблазнить его адвокатский талант. Хочу, чтобы он взялся за мое дело.
— Дорогой, — улыбнулась Джейн, — почему бы тебе не взять ее дело, чтобы она могла спокойно уехать на такси.
И тут зазвонил телефон. Джейн извинилась и вышла в другую комнату.
— Наверное, ее муж, — заметил Томасси. — Каждый вечер примерно в это время он проверяет, дома ли она.
— Мой отец говорил, что в зале суда вам нет равных. Он, правда, забыл упомянуть об умении стравить ваших оппонентов.
Томасси рассмеялся.
Вернулась Джейн.
— Все в порядке. На который час заказан столик?
— Не волнуйся, за него никого не посадят.
— А может, пригласить и твоего клиента, чтобы отнести стоимость обеда в графу «производственные расходы» и уменьшить на эту сумму подоходный налог?
— Ладно, — я встала. — Такси я могу подождать и на улице. Я сумею позаботиться о себе.
— И правильно, дорогая. Я вот предпочитаю, чтобы заботились обо мне. Мой итальянец не так хорош, как старина Джордж.
На его лице отразилось раздражение.
У двери я попрощалась и вышла на улицу. Из дома донеслись голоса: говорили на повышенных тонах. Я шла по дорожке к тротуару. Из земли уже вылезали крокусы. Я посмотрела налево, потом направо, гадая, откуда появится такси, потом услышала его шаги. Обернулась. Джейн стояла на крыльце.
