— Да, выйдем, я скажу.
Он взял ее за локоть, увлек на палубу и не отпускал до тех пор, пока они не нашли уютный уголок.
— Вот что мне нужно, — пробормотал Филипп и подхватил ее на руки.
— В чем дело? Что случилось? — воскликнула Эми, едва опомнившись от его страстных поцелуев. — Что с тобой?
— Я так скучал без тебя, — заворковал Филипп. — Просто не находил себе места. Ты слишком долго отсутствовала. Все подходили ко мне и спрашивали, куда подевалась моя восхитительная юная жена. Я вдруг подумал: а что, если ты нашла другого мужчину?
— Филипп! — выдохнула Эми с горящими глазами.
— И мне нужно, чтобы ты разуверила меня в этом.
От удивления она даже открыла рот.
— Как… Прямо сейчас?
— Вот именно, миссис Старк.
Минутой позже в каюте Эми потянулась к молнии на платье, но Филипп остановил ее руку.
— Можно мне?
Он начал с того, что распустил ей волосы, медленно проводя пальцами по золотистым прядям. Затем освободил от платья, остальных предметов туалета, оставив только шелковые трусики. Но ненадолго. Пришел и их черед! И вот она уже на кровати, трепеща от прикосновения нежных рук к ее телу и испытывая нестерпимое желание.
Когда Филипп услышал свое имя, произнесенное сдавленным шепотом, он мгновенно разделся и оказался рядом. Они отдались друг другу с таким упоением и жаром, словно каждый языком любви впервые рассказывал о себе. Такого блаженства Эми еще не испытывала.
Очнувшись словно после пребывания в волшебном мире, она призналась себе: только теперь я могу сказать, что стала партнером Филиппа Старка во всем.
— Не знаю, что на меня нашло в салоне, — признался муж, все еще не выпуская Эми из объятий, — но, когда я увидел, что ты наконец возвращаешься, такая… невыразимо красивая, я вдруг почувствовал, как хочу тебя… и немедленно.
— Все было прекрасно. — Эми кончиками пальцев провела по его лицу. Если раньше казалось, что ты меня уже разгадал, то теперь я думаю, что это не так.
В ответ послышался довольный смех.
— Между прочим, мы пропускаем ужин, — заметил Филипп.
— Ну и что? Мы нашли ему достойную замену.
— Знаю, что нам грозит голодная смерть. И снова по моей вине! — Филипп опустил голову в наигранном раскаянии.
Эми приподнялась и посмотрела на него сверху вниз.
— Конечно, по твоей вине, но ведь это ты придумал поднимать полотнища над Сиднейской гаванью и сообщать всему городу, что любишь меня.
— Это был совсем другой мужчина, — обронил Филипп, не отрывая взгляда от возбуждающей женской груди.
— Единственный мужчина. Мой! — твердо отчеканила Эми.
— И ты тоже единственная и моя. Теперь ты мне веришь, Эми? — В голосе мужа появились уже знакомые ей нотки, сулившие неземное наслаждение.
Она прильнула к нему всем телом, заряжаясь от него желанием и разжигая взаимную страсть.
— Я тебе верю, Филипп. И люблю!
— И я тебя. Как это прекрасно!
