расческа
щетка
я хочу побриться
садитесь, пожалуйста!
входите, пожалуйста!
пожалуйста, побрейте меня
пожалуйста, постригите меня сзади очень коротко
не очень коротко
вымойте мне голову!
причешите меня, пожалуйста
я вернусь
мне очень приятно
до которого часа открыта парикмахерская?
до восьми часов вечера
я буду регулярно приходить бриться
спасибо, до свидания
мы сделаем все как можно лучше, поскольку вы наш клиент
КАТРИ ТЕКАКВИТА НА ПОЧТЕ
(она – изящным курсивом)
где находится почтамт, сэр?
я не местный, извините
спросите того господина
он знает французский, немецкий
он вам поможет
пожалуйста, покажите мне, где находится почта
это на противоположной стороне
я хочу послать письмо
дайте мне почтовые марки
я хочу что-то послать
я хочу послать телеграмму
я хочу послать посылку
я хочу послать срочное письмо
есть у вас паспорт?
есть у вас удостоверение?
да, сэр
я хочу послать чек
дайте мне открытку
сколько стоит отправить посылку?
15 шиллингов, сэр
спасибо до свидания
КАТРИ ТЕКАКВИТА НА ТЕЛЕГРАФЕ
(она – изящным курсивом)
чего бы вы хотели, сэр?
я хочу послать телеграмму
ответ оплачиваете?
сколько стоит слово?
пятьдесять пенсов слово
телеграмма для
это дорого, но пустяки
телеграмма не опоздает?
сколько она идет?
два дня, сэр
это долго
я пошлю телеграмму родителям в
надеюсь, они получат ее завтра
уже очень давно я не получал от них вестей
надеюсь, они вскорости мне ответят
возьмите, пожалуйста, деньги за телеграмму
до свидания. Спасибо
КАТРИ ТЕКАКВИТА В КНИЖНОМ МАГАЗИНЕ
(она – изящным курсивом)
доброутро, сэр
можно я выберу книгу?
с удовольствием. Что вы хотите? Выбирайте!
я хочу купить дорожную книгу
я хочу узнать Англию и Ирландию
Еще что-нибудь?
я хочу много книг, но они, как я вижу, дороги
мы сделаем вам небольшую скидку, если вы купите много
у нас есть разные книги. Дешевые и дорогие.
вам связать книги или не связывать?
свяжите книги
так они не развалятся
вот, пожалуйста
сколько это стоит?
четыре доллара
у вас есть словарь?
есть
пожалуйста, упакуйте их
я их заберу с собой
большое спасибо
до свидания!
О Боже, о Боже, я слишком многого просил, я просил всего! Я слышу себя, просящего всего, каждый свой звук. Я не знал, в самом холодном ужасе своем я не знал, как много мне нужно. О Боже, я замолкаю, слыша, как начинаю молиться:
В АПТЕКЕ
Пожалуйста, подготовьте мне этот медицинский рецепт
пожалуйста, позвоните через двадцать минут. Он будет готов.
я подожду. Ничего страшного!
Как мне принимать это лекарство?
По утрам, днем и вечером.
до еды
после еды
это лекарство очень дорогое
я простудился. Дайте мне что-нибудь от простуды.
что-нибудь от головной боли
что-нибудь от горла
что-нибудь от живота
у меня болит живот
я поранил ногу
пожалуйста, вылечите эту рану
сколько это все стоит?
десять шиллингов. Спасибо
Книга втораяДлинное письмо от Ф.
Мой дорогой друг,
Пять лет длиной в пять лет. Не знаю точно, где это письмо найдет тебя. Полагаю, ты часто думал обо мне. Ты всегда был моим любимым сиротою. О, гораздо больше, гораздо больше, но я предпочту в этом последнем письменном разговоре не тратить себя на простые переживания.
Если адвокаты действовали согласно указаниям, ты теперь вступил во владение моим земным имуществом: моей коллекцией мыла, фабрикой, масонскими фартуками[171], шалашом на дереве. Думаю, ты уже перенял мой стиль. Любопытно, куда он тебя завел. Я стою на этом последнем пружинящем трамплине, и мне любопытно, куда он завел меня.
Я пишу это последнее письмо в комнате трудотерапии. Я позволил женщинам вести меня куда угодно и не жалею. Монастыри, кухни, ароматные телефонные будки, поэтические курсы – я повсюду шел за женщинами. Я последовал за ними в Парламент, ибо знал, как любят они власть. Я шел за ними в постели мужчин, чтобы узнать, что они там находят. Воздух расчерчен дымом их духов. Мир расцарапан их влюбленным смехом. Я пошел за женщинами в мир, ибо любил мир. Груди, ягодицы – повсюду следовал я за мягкими воздушными шарами. Женщины свистели мне из окон борделя, нежно присвистывали мне над плечом танцующих мужей, и я шел за ними и тонул с ними, и порой, слушая их свист, я постигал, что с этим звуком всего лишь сдуваются и лопаются их мягкие шары.
Это звук, этот свист, что окутывает любую женщину. Есть одно исключение. Я знал одну женщину, окружавшую себя совсем иными шумами, – может, музыкой, а может, тишиной. Я говорю, разумеется, о нашей Эдит. Уже пять лет, как меня похоронили. Несомненно, ты знаешь теперь, что Эдит не могла принадлежать тебе одному.
Я последовал за юными медсестрами в комнату трудотерапии. Они прячут свои мягкие шары под накрахмаленным льном – чудесная дразнящая обертка, которую мое старое вожделение разбивает, словно яичную скорлупу. Я пошел за их пыльными белыми ногами.
