– Я не верю, что ее убил Густав Шёё, однако меня не покидает чувство, что разгадку надо искать где-то в этом направлении.
– В каком направлении?
– Фредрика права: жизнь Ребекки в основном вертелась вокруг учебы и всего, что с ней связано. Нам следовало бы поговорить с другими ее однокурсниками, в том числе с теми, кто, возможно, не знал ее близко.
– Фредрика начала изучать организацию кураторов.
– Тогда я буду продолжать собирать сведения о ее студенческой жизни. Похоже, она трудилась над своей дипломной работой в поте лица. В результате ей наверняка приходилось общаться с кучей людей.
Петер поднялся было, собираясь идти, но потом снова сел:
– Мы установили личность человека, которого нашли в земле рядом с ней?
– Как раз перед твоим приходом я получил от Эллен целый список возможных кандидатов. Собирался его просмотреть.
Петер опустил глаза:
– Мы никогда не раскроем это дело, если не выясним, кто этот второй.
– Знаю, – ответил Алекс.
Его обещание Диане звенело в голове: «Я раскрою это дело».
– Они так или иначе связаны между собой. Просто невероятно, чтобы…
– Знаю.
Слова Алекса прозвучали жестче, чем он того хотел, но ему невмоготу было слушать обо всех трудностях и препятствиях. Для него существовал только один путь – вперед.
Петер поднялся.
– Хокан Нильссон, – проговорил Алекс. – Что будем делать с ним на выходные?
– Думаю, его стоит оставить под наблюдением еще на пару дней – посмотрим, куда он направится. Как обстоят дела с его алиби, оно у него надежное?
– К сожалению, да. Однако само по себе это не снимает с него подозрения. Он мог действовать с помощником, который захватил ее.
– А Густав Шёё?
– Думаю, этого придется пока оставить в покое. Нам совершенно не за что зацепиться.
– У него все-таки оказалось надежное алиби?
– Похоже на то. Он сообщил имя коллеги, который может подтвердить, что он не покидал конференцию в Вестеросе. Я займусь этим в понедельник.
Петер вернулся в свой кабинет, а Алекс склонился над списком людей, среди которых мог оказаться второй покойник, найденный рядом с Ребеккой. Этих мужчин объявили в розыск в Стокгольме двадцать пять – тридцать лет назад. Среди них только один подходил по росту – и он был значительно старше. Проклятье!
Алекс взял другую бумагу – список объявленных в розыск по всей Швеции – и внимательно просмотрел. Одно имя Эллен обвела в кружочек. «М. б.?» – написала она на полях.
Хенрик Бундессон.
Мужчина, пропавший в Норрчепинге за две не дели до своего сорокалетия. Его так и не нашли. Почему бы и нет?
Алекс пошел к Эллен и попросил ее связаться с местным полицейским управлением.
– Попроси их найти его дело. Я хочу узнать обстоятельства исчезновения.
Он вернулся в свой кабинет неожиданно легким шагом. Вероятно, еще у одной семьи появится наконец возможность посетить могилу.
Фредрика Бергман считала, что ее дочь прекрасна, как принцесса в сказке, потому и дала ей имя Сага[6]. Просто и логично, как и многое другое.
Когда Фредрика вернулась с работы, девочка спала. Спенсер сидел в библиотеке и читал книгу. Свет, падавший из окна, освещал его волосы, придавая им серебряный блеск. Фредрика остановилась на пороге комнаты:
– Прости, что задержалась.
Спенсер поднял глаза и изогнул бровь.
– Я, как известно, никогда не отличалась особой точностью.
Она подошла, присела на ручку кресла, обняла его за плечи, прижалась к своему мужчине, которого вряд ли когда-нибудь перестанет любить.
– Что ты читаешь?
– Книгу, которую написал мой коллега. Довольно занудная, если говорить откровенно.
Ясное дело, Фредрика хотела, чтобы он говорил откровенно.
Делая выдох, она почувствовала, что ее охватывает дрожь. Должна ли она заговорить о Ребекке Тролле прямо сейчас?
– Как у тебя дела? – спросил он.
– Очень много работы. А вы как провели время?
– Мы ходили в парк качаться на качелях, прогулялись. Погода отличная.
Он замолчал.
– Слышно что-нибудь из университета?
Он замер.
– По поводу той студентки, которой не понравилось твое научное руководство, – уточнила Фредрика.
Спенсер фыркнул и поднялся. Взяв палку, отошел к окну.
– Нет, от них никаких вестей.
Вид у него был усталый и расстроенный. Фредрика не знала, что сказать.
– Тебе нравится сидеть дома с Сагой? Ты не слишком устаешь? Потому что иначе…
Она осеклась. Если Спенсер слишком устает, что тогда? Ей придется бросить работу?
– Нет-нет, никаких проблем.
Фредрика внимательно разглядывала его фигуру у окна. Он казался таким далеким и недосягаемым – загруженный проблемами, которыми не желал делиться с ней.
– Ребекка Тролле, – услышала она собственный голос.
– Та женщина, которую нашли в лесу в Мидсоммаркрансене? – Спенсер обернулся к ней.
– Именно.
Она тянула с вопросом, ей так не хотелось во всем этом копаться. Но она должна получить ответ…
– Ты ее знал?
– Нет, откуда? Почему ты спрашиваешь?
«Потому что я видела твое имя среди ее бумаг, и теперь меня интересует, каким образом ты связан с ней».
– Да так, без всякой особой причины. – Фредрика пожала плечами. – Просто подумала: она занималась литературоведением. Вдруг вы сталкивались на каком-нибудь семинаре или что-нибудь в этом духе.
– Нет, не помню ничего подобного. – Спенсер посмотрел на нее как на сумасшедшую.
Ну что ж. Вопрос закрыт.
Сага проснулась, и Фредрика поспешила в детскую.
– Здравствуй, мое сокровище, – сказала она, беря дочь на руки.
Сага извивалась в ее объятиях. Потерлась лбом о шею матери.
– Соскучилась без мамочки? – спросила Фредрика, целуя ее в макушку.
Сага отбросила свою соску, потянулась вслед за ней.
Фредрика присела на корточки, спустила дочь на пол. Та тут же поползла прочь.
Во многих отношениях Фредрика завидовала дочери, ее счастливой привилегии воспринимать мир как нечто простое и увлекательное. Каждый день приносил с собой новые открытия, которым она радовалась взахлеб. Повседневности и скуки для нее не существовало, она всегда была на пути к новому приключению.
