– Мне тоже, – вздохнул монах. – Учитывая, что этой реки могло вообще и не быть.
– Ну, хорошо. Оставим пока это. Давай дальше. Тут написано, что на месте царства теперь Холм Мертвецов.
– Никогда не слышал о таком, – сказал монах.
– Холм Мертвецов, – повторил Филипп, вставая с места. – Холм Мертвецов…
– Мне кажется, я что-то читал о месте с похожим названием, – журналист начал ходить по комнате. Он налил себе еще пряного чаю и выпил залпом. Приятный сладкий вкус освежил журналиста.
– Так, минуточку, – Филипп подлетел к переводу текста. Он посмотрел оригинал, затем перевод, потом снова оригинал. – Нельзя быть слишком умным! – сказал он.
– Что ты хочешь сказать? – недоуменно спросил Вари.
– Я перевел название места как Холм Мертвецов, но если не переводить, то на синдхи это звучит как Мохе́нжода́ро, а в современной археологии это имеет название Мохе́нджо-Да́ро!
– Древний город Хараппской цивилизации? – тихо спросил Вари.
– Именно! – радостно воскликнул Филипп. – Собирайся! Мы отправляется в Пакистан!
16
Утреннее солнце коснулось ласковыми лучами «Земли чистых», как в переводе с древнего языка урду звучит название государства Пакистан.
Сойдя с трапа самолета в городе Суккур, Филипп не мог поверить, что спустя двое суток он наконец-то оказался там, где нужно, в семидесяти километрах от Мохе́нджо-Да́ро. Путь, который пришлось проделать журналисту и монаху, оказался длиннее, чем планировался, а кроме того, Филипп устал так, что ему казалось – он уже и не хочет искать Храм. Однако, глядя на своего спутника, который выглядел бодро и свежо, журналист понимал, что главное – не физические силы, а душевные, и, если они есть, можно вытерпеть любое сложное путешествие.
Из Хайдарабада Филипп и Вари отправились в Дели, откуда международными авиалиниями они долетели до Исламабада в Пакистане. Город они не увидели, так как из здания международного аэропорта Исламабада им выйти не пришлось в связи с короткой пересадкой до Суккура.
Сев в небольшой проржавевший автобус когда-то голубого цвета, Филипп вздохнул с облегчением и открыл пошире окно. Ему не терпелось почувствовать на лице ветер и свежесть. Автобус, который они заказали из аэропорта Исламабада, должен был отвезти их прямо к раскопкам Мохе́нджо-Да́ро.
Суккур находился в самой южной провинции Пакистана – Синд, расположенной в низовьях Инда. Город стоял на берегу великой реки, отражаясь в ее водах величественными минаретами и домами с плоскими крышами, дружно спускающимися к реке. Автобус мчался по узким дорогам мимо равнин, рассеченных множеством оросительных каналов и покрытых полями риса, сахарного тростника и хлопка. Журналист с удовольствием наблюдал разноуровневые рисовые террасы сочного зеленого оттенка, затопленные водой, и низкий, стелящийся над террасами туман. Приятная свежесть, которую ветерок гнал с полей, проникла в открытые окна автобуса.
– Красивая земля, – тихо сказал Вари, подсаживаясь к Филиппу.
– Да, – согласился журналист, – незаслуженно забытая всеми.
– Что вы имеете в виду?
– Пакистан – страна величественных ландшафтов, как мы видим, и уникальных культурных традиций, а также место формирования древнейших цивилизаций континента, оспаривающих лидерство у Египта и Месопотамии.
– Ты про Хараппскую цивилизацию?
Филипп кивнул.
– По меньшей мере она сформировалась во втором тысячелетии до нашей эры, а к девятому веку до нашей эры ведические традиции Индостана уже господствовали на этой территории, ну, а к эпохе завоевательных походов Александра Македонского многочисленные княжества долины Инда уже имели сложную и богатую культуру, оказавшую заметное влияние на формирование всего человечества! – Филипп говорил, глядя в окно.
– Тебе все это интересно, – сказал Вари.
– Что, прости? – Филипп посмотрел на монаха.
– Ты идешь по чужому пути и живешь не своей жизнью.
– В смысле? – нахмурился журналист.
– Ты работаешь в журнале, пишешь статьи, но сердце твое не там. Оно в странствиях, в изучении новых горизонтов, находках и тайнах!
Филипп улыбнулся. Он знал, что монах прав.
– Я пробовал идти по пути, который мне нравится. Это непросто.
– Жизненный путь слишком короток, чтобы разменивать себя попусту. Помни, что ты, конечно же, можешь поступить, как хочешь, но сделать это можно лишь один раз.
Филипп посмотрел на монаха, и ему отчаянно захотелось позвонить Карине. Он вспомнил ее красивое лицо, улыбку, запах ее волос и голос. Филипп закрыл глаза, и память унесла его далеко в прошлое. Он вернулся в то время, когда они с Кариной были вместе, и его сердце тоскливо сжалось. Никогда еще ему не было так легко, весело и хорошо, как было в тот год, с Кариной. Он чувствовал себя с ней так, как чувствует себя человек, нашедший свое место в жизни, именно там, где должен быть – рядом с этой женщиной. Что же заставило его потерять ее? Как он смог это допустить?
Филипп достал телефон. Он выбрал меню «контакты» и нашел номер Карины.
Монах, не произнося более ни слова, отсел на заднее сидение.
Журналист посмотрел в окно на скользящие пейзажи и почувствовал, что его жизнь точно так же проносится мимо, а он в таком же автобусе, который не собирается останавливаться, но если Филипп захочет, приложит усилия, то водитель, безусловно, затормозит, и Филипп сможет выйти там, где пожелает. Но где же он хочет выйти?
Филипп набрал номер Карины. Долгие гудки гипнотизировали.
Что он ей скажет? О чем они будут говорить? А вдруг она не будет ему рада? Или скажет, что не может с ним разговаривать? Или… Филипп почувствовал волнение.
– Да? Слушаю! – в телефоне раздался голос Карины. Голос, который Филипп не раз слышал во сне, который приводил его в трепет, поднимая настроение и одновременно погружая в тоску, голос, который он мог бы слушать каждый день, и он мечтал, чтобы именно этот голос сказал ему самые главные и нужные слова в жизни.
Филипп нажал «отбой» на телефоне. Связь прервалась.
Автобус раскачивался из стороны в сторону, петляя по плохой дороге.
Филипп убрал телефон и глубоко вздохнул. Сейчас было не лучшее время для анализа своей личной жизни.
Он взял в руки лист бумаги с переводом текста с синдхи, читая его еще раз.
«И поныне царство сокрыто. Найти его нужно, ведь знания оно хранит бесценные. Путь к нему расположен в долине великой Сарасвати. На месте ее ныне находится Холм Мертвецов. Но и он уже занесен песками и временем поглощен. Царство искали, но так никто и не нашел. Среди строений, где бродят тени мертвых, явится дорога к нему при свете Владыки Планет в день Ашваюджа, когда Владыка Планет будет в накшатре Ревати. Царство распахнет вам свои ворота, а великий Храм двери, и камень будет в челе Лингам».
