Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
– Я все могу. Но девочку придется вернуть. Не сегодня завтра отец подаст в розыск, и тогда тебе придется отвечать по всей строгости закона.
– Не подаст. Он благородный. Понимает, что отец он неважный, не настаивает.
– Получается, ее нужно в детский дом сдавать.
– Иди, дорогой, иди. Но только через мой труп. Настучишь в эту, как ее, ювенальную юстицию, на мою дружбу не рассчитывай. Я предателей в дом не пущу.
– Ты так никогда замуж не выйдешь, – уколол ее Потапов.
– Выйду-выйду…
– За кого? – напрягся Юрий.
– Да вот за тебя, может. Ты же не дурак, понимаешь, что жена я неплохая. Потому и бесишься, что придется чужого ребенка растить. Но ведь и свой не сразу родным становится. Ты про это подумай лучше. Устала я агитировать за хорошую, человеческую жизнь.
Когда они вышли в коридор прощаться, Потапов утопил ее в ворохе одежды под вешалкой.
– Мне же тебя жалко. Не могу я смотреть, как ты мучишься.
– Отпусти. А то закричу…
Полине было горько. Неужели у человека может быть такая маленькая душа, что уж и ребенку места не найдется?Как им не стыдно в этом признаваться? И почему им не жаль эту маленькую девочку, которая терпеливо, изо дня в день ждет свою маму и скучает по папе, который ее оставил без объяснений?
Но поведение лейтенанта было только разминкой. Настоящие же сложности возникли с появлением мамы.
Мать Полины редко выходила на связь. Считала, что так она не мешает жить. Хотя на самом деле боялась, что к ее собственным проблемам добавятся еще и дочкины.
Теперь она что-то заволновалась, напросилась в гости. К себе не звала, вообще держала дочь на расстоянии от своего молодого мужа.От греха подальше. Поля не очень красива, но молода и неопытна, может не устоять. Раз даже она, знающая умная женщина, попалась на удочку к Леониду, провинциальному адвокату, который был нанят делить имущество между ней и ее бывшим, а потом, после удачного процесса, взял и женился. Зачем брать четыре процента с отвоеванного имущества, если можно взять все сто с московской пропиской в придачу? Полин отец не скрывал иронии. Мама считала, что он попросту ревнует ее. Бывшие супруги, к тому же оба – психологи, хорошо знали больные места друг друга и проходились по ним жестко, прицельно, беспощадно, доводя Полину до отчаяния.
Когда мальчик у Полиной матери родился с синдромом Дауна, ей было уже сорок три, поэтому причину заболевания узнать было нетрудно. Ее новый муж, адвокат, взрослел и развивался, а сама она под грузом болезни ребенка старела и горбилась. А ведь еще совсем недавно была прекрасной молодой женщиной, красивее, обаятельнее дочки, да и многих других женщин.
Когда она возникла на пороге у Полины, та поняла – случилось что-то чрезвычайное.
– Полька! – кинулась с рыданиями к ней мать, волоча за собой всегда улыбчивого Стасика.
Пока мать и дочь общались как могли, дети играли вдвоем. Стасик слушался Светочку, а та учила его собирать пазлы. Задание для него было трудноватым. Но Свете нравилось, что у нее такой послушный и не очень сообразительный ученик. Сердиться на него было невозможно: он смотрел на нее с раскрытым ротиком. Девочка сразу его полюбила.
А мать на кухне шипела на Полину:
– Ты что, с ума сошла? Да зачем она тебе? Если так уж припекло детей иметь, роди от кого хочешь, растить помогу, мне все равно теперь с ребенком возиться до конца дней. Или взяла бы у меня Стасика ненадолго, я бы хоть отдохнула, – совсем по-простому предложила мама.
– Мама, Светочка у меня временно, у нее есть мать. Но пока она поживет у меня. Зря я тебе рассказала, – и с досадой кинула на стол чайную ложку, которой только что размешала сахар.
– Да это не мать, а кукушка.
– У Стасика тоже есть мама… – напомнила Поля. Она понимала с досадой, что все закончится разладом, взаимной болью. Они нуждались друг в друге и друг друга мучили.
– Я же не чужим людям предлагаю. А его родной сестре.
– Сестру никто не спрашивал, хочет она братика или нет.
– Ты нас не любишь.
– Ма, ты говоришь о любви, только когда тебе от меня что-то нужно. Манипуляции любовью.Когда бабушке стало совсем плохо, вы с отцом все свалили на меня, не постеснялись. А ведь она вам помогала, переживала. Меня нянчила.
– Зато у тебя теперь есть квартира. Кстати, я как раз с тобой хотела поговорить. Понимаешь, он хочет уйти. И он уйдет. Ты представляешь, что я буду делать одна с сыном в однокомнатной квартире? – нервничала мать.
– Почему однокомнатной? Она же трехкомнатная.
– Он ее разделит как дважды два. Адвокат же…
– И что ты предлагаешь? – нервно спросила Поля. Ничего хорошего от мамы она не ждала.
– Может, мы ему часть твоей квартиры отдадим? Зачем тебе двухкомнатная? А замуж выйдешь, будет у тебя своя большая квартира, а? – озвучила свой план мама.
– Мама, ты меня пойми правильно. Я не могу помочь тебе больше, чем уже помогла*.Ты хотела, чтобы я переехала к бабушке, я переехала. Ты хотела, чтобы я не мешала твоей личной жизни, я не появлялась у вас. Я не просила у тебя денег, даже когда бабушкины сбережения закончились и нам было туго. И что, прошло несколько месяцев после похорон, и ты пришла делить мою квартиру? Я только-только к жизни вернулась, людьми стала обрастать, полюбила, может, – увещевала мать Поля.
*Комментарий психолога
Детская обида делает непреклонными даже самых мягких людей. Потому что сильнее этой боли только смерть. Болевой порог формируется в детстве.
– Почему же я ничего не знаю? У тебя личная жизнь, а ты молчишь. Может, я бы посоветовала что-то? – ну, началось, притворяется участливой, но гнет свою линию.
– Можно подумать, тебя моя личная жизнь очень интересует.
– Конечно, интересует. А кто он? Он – москвич? – ненатурально высоким голосом спросила мать.
– Ты хочешь узнать, есть ли у него свое жилье? – поняла по-своему Полина. В ее искренность она не верила, и уже очень хотела, чтобы та ушла.
– Ну, это тоже немаловажно.
– Мама, я вас не буду знакомить, – своей твердости Поля удивилась. У Галины набралась решительности. Та вон и мужей, и любовников бросает, через океаны летает, а она что, одному человеку отпор не может дать?
– А папу? – предложила мать рокировку.
– Папу? Пока тоже. Сама разберусь.
– Я не поняла, ты что, замуж выходишь? – уже завизжала мама.
– А почему тебя это удивляет? Вы с папой сколько раз заводили семьи. А я что, должна из-за этого хранить обет безбрачия? – с обидой брошенной сироты в голосе сказала Полина.
– Нет. Но, насколько я знаю, у тебя не было серьезных кавалеров…
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
