Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
Таково генеалогическое описание рабов Эппса – то, что я узнал с их собственных слов. Многие годы они жили вместе. Они часто предавались воспоминаниям о былом и вздыхали, вспоминая свой прежний дом в Каролине. Беды стали преследовать их хозяина Буфорда, и это ввергло их в еще большую беду. Он запутался в долгах и, не в силах справиться с неудачами, был вынужден их продать, равно как и остальных своих рабов. Скованных цепью, их пригнали с Миссисипи на плантацию Арчи Уильямса. Эдвин Эппс, который долгое время был у того надсмотрщиком и погонщиком, как раз собирался начинать собственное дело, и, когда они прибыли на плантацию, принял их в уплату за свой труд.
Старый Абрам был добросердечным существом – своего рода патриархом среди нас, он любил попотчевать своих более молодых собратьев степенной и серьезной беседой. Абрам был весьма сведущ в той философии, какую преподают в рабской хижине. Однако любимым и всепоглощающим коньком дядюшки Абрама был генерал Джексон, с которым его молодой хозяин из Теннесси прошел несколько войн. Старый раб любил уноситься мыслями к тому месту, где был рожден, и пересказывать сцены своей юности, пришедшейся на неспокойные времена, когда вся страна взяла в руки оружие. Абрам обладал телосложением атлета, был умнее и сильнее, чем большинство представителей его расы, но теперь зрение его стало угасать, а природная сила – увядать. Очень часто, заговорившись о лучшем способе выпекания кукурузных лепешек или пространно рассуждая о славе Джексона, он забывал, где оставил свою шляпу, или мотыгу, или корзину; и тогда над стариком посмеивались (если Эппса не было рядом), а то и пороли (если он оказывался рядом). Такая рассеянность донимала Абрама постоянно, и он вздыхал, думая о том, что стареет и приближается к закату. Философия, Джексон и забывчивость играли с ним дурные шутки, и было очевидно, что все они вместе вскоре приведут седины дядюшки Абрама на край могилы.
Тетушка Феба была превосходной полевой работницей, но в последнее время ее водворили на кухню, где она и оставалась – за исключением тех моментов, когда возникали необычные неотложные нужды. Феба была довольно хитроумна, а в отсутствие хозяина или хозяйки чрезвычайно словоохотлива.
Уайли, напротив, был молчалив. Он исполнял свои задания без ропота и жалоб, редко позволял себе роскошь подолгу разговаривать, если не считать высказываемого порой желания оказаться как можно дальше от Эппса и вновь вернуться в Южную Каролину.
Боб и Генри достигли возраста соответственно двадцати и двадцати трех лет и не отличались ничем необыкновенным или выдающимся. А 13-летний парнишка Эдвард еще не мог вести свой ряд в кукурузном или хлопковом поле, и поэтому его держали в большом доме, где он присматривал за маленькими Эппсами.
Я уже рассказывал выше о талантах Пэтси. Эта стройная девушка с горделивой осанкой держалась так прямо, как только может держаться человек. В ее движениях чувствовалась легкая надменность, которой из нее не могли выбить ни тяжелый труд, ни усталость, ни наказания. Пэтси была необычайным созданием. И если бы не рабство, которое погрузило ее ум в полную и вечную тьму, Пэтси смогла бы быть вождем хоть бы даже и десяти тысяч своих соплеменников. Она умела перепрыгивать через самые высокие изгороди, и только очень быстрая гончая могла обогнать ее в забеге. Ни одна лошадь не могла сбросить ее со спины. Пэтси могла потягаться и с лучшими пахарями, а в мастерстве лесоруба и вовсе никто не мог ее превзойти. Когда вечером слышался приказ прекратить работу, она успевала привести своих мулов к амбару, распрячь их, накормить и обиходить, прежде чем дядюшка Абрам наконец находил свою шляпу. Однако в первую очередь славилась она ловкостью своих пальцев, которые двигались с такой молниеносной быстротой, какая немыслима ни для одного другого человека, и поэтому в период сбора хлопка Пэтси была королевой поля.
Пэтси обладала общительным и приятным нравом, была верной и послушной. Природа наделила ее радостным характером; она была смешливой, легкой в общении девушкой, упивавшейся самим чувством своего бытия. Однако при этом Пэтси плакала чаще и страдала больше, чем любой из ее товарищей. С нее буквально спускали шкуру. Ее спина носила на себе шрамы от тысячи ударов кнутом; и не потому, что она отставала в своей работе, и не потому, что обладала легкомысленным и непокорным духом, – но потому, что на ее долю выпало быть рабыней похотливого хозяина и ревнивой хозяйки. Она съеживалась под сладострастным взором первого и подвергалась смертельной опасности от рук второй, и между ними двумя находилась воистину как меж двух огней. Бывало, по целым дням в большом доме сыпались громкие и гневные слова, царили уныние и отчуждение, коим она была невинной причиной. Ничто не доставляло нашей хозяйке такого удовольствия, как зрелище ее страданий. И не раз, когда Эппс отказывался продать ее, хозяйка искушала меня всяческими посулами, подговаривая потихоньку убить Пэтси и зарыть ее тело в каком-нибудь уединенном месте на краю болота. Будь это в ее силах, Пэтси с радостью умиротворила бы мстительный дух госпожи, если бы посмела бежать от хозяина Эппса, подобно Иосифу, оставив свою одежду в его руке. Над Пэтси постоянно висела черная туча. Если она осмеливалась хоть словом перечить воле своего хозяина, тут же за работу брался кнут, чтобы привести ее к подчинению; если она не была осторожна, подходя к своей хижине или прогуливаясь по двору, то деревянная палка или разбитая бутылка, вылетевшая из руки хозяйки, могли неожиданно врезаться в ее лицо. Невольная жертва похоти и ненависти, Пэтси не знала в своей жизни ни минуты покоя.
Таковы были мои товарищи и спутники-невольники, с которыми я привык работать в поле и с которыми мне выпало прожить десять лет в деревянных хижинах Эдвина Эппса. Все они, если еще живы, по-прежнему тяжко трудятся на берегах Байю-Бёф, обреченные никогда не вдохнуть, как я вдыхаю ныне, благословенный воздух свободы, сбросить тяжкие путы, отягощающие их, пока не лягут навеки в могилу и не превратятся в прах земной.
Глава XIV
Уничтожение урожая хлопка в 1845 году – Спрос на работников в приходе Сент-Мэри – Я отослан туда с партией рабов – Порядок марша – Гранд-Кото – Нанят к судье Тернеру на Байю-Саль – Назначен погонщиком на его сахарной мануфактуре – Воскресные деньги – Невольничья мебель и как ее добыть – Вечеринка у Ярни в Сентрвиле – Удача – Капитан парохода – Его отказ спрятать меня – Возвращение на Байю-Бёф – Видел Тайбитса – Печали Пэтси – Ссоры и раздоры – Охота на енотов и опоссумов – Кондиции раба – Ловушка для рыбы – Убийство человека из Натчеза – Вызов Маршалла Эппсу – Влияние рабства – Стремление к свободе
В 1845 году – в первый год жительства Эппса на Байю – гусеницы почти полностью уничтожили урожай хлопка во всей местности. С этим невозможно было бороться, так что рабы по необходимости половину времени бездельничали. Однако по Байю-Бёф прошел слух, что на сахарные плантации в приходе Сент-Мэри требуются внаем телеги и работники в огромном количестве. Этот приход расположен на побережье Мексиканского залива, примерно в 140 милях[71]от Авойеля. Река Рио-Техе, довольно крупная, течет через приход Сент-Мэри и впадает в залив. Плантаторы, узнав эти новости, сколотили партию рабов и отослали их вниз по Тукапо в приход Сент-Мэри – сдать их внаем на работу на тростниковых полях. Соответственно, в месяце сентябре 147 рабов собрались в Холмсвиле, в их числе были Абрам, Боб и я. Около половины составляли женщины. Эту партию невольников возглавляли белые: Эппс, Алонсон Пирс, Генри Толер и Аддисон Робертс. В их пользование была предоставлена повозка, запряженная парой лошадей, и две лошади под седло. В большом фургоне, запряженном четверкой лошадей и управляемом Джоном, боем Робертса, везли одеяла и провизию.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
