— Хорошо, — ответил я. — Дойдем до вокзала, посидим где-нибудь.
— Наверное, там, где можно виски выпить, да? — заметил Асаи.
Официант ресторана сказал, что виски есть.
— Проходи вперед и подожди меня, хорошо? — попросил я Асаи.
— А ты куда?
— Мне нужно позвонить.
— Кому?
— Подружке, — ответил я и отправился на поиски телефона-автомата.
Я посмотрел на часы: начало пятого. Как ни странно, времени прошло немного. Номер я помнил наизусть. Трубку сняли, и я сказал:
— Алло.
— О, Судзуки! — услышал я голос Токо.
Я вспомнил вчерашний день. Вчера, когда она взяла трубку, находясь рядом со мной, голос ее собеседника слышен не был. К тому же дело происходило вечером, вокруг — тишина. Значит, и моего голоса никто не услышит.
— Рядом с тобой сыскарь? — спросил я.
— Конечно. А как иначе. Сейчас дел невпроворот, давай не будем про рекламу.
— Ну да, ты же модель. Может, я позвоню тебе через час? Если можно, обзови меня дураком или еще как-нибудь, будто сердишься на меня.
— Идиот! Беспечный придурок без царя в голове.
Она бросила трубку. Актриса из нее хорошая. Правда, несет всякую отсебятину.
Я вернулся в ресторан. Виски уже стоял на столе. Асаи пил свою порцию. Рядом с ним — бумажный пакет из гостиницы. В нем — завернутый в полотенце пистолет. Этим полотенцем я вытер отпечатки пальцев в машине Асаи.
— Как дела у подружки? — спросил Асаи, глядя мне в лицо.
— Она была не одна, — ответил я и начал свою историю.
Я пил виски и рассказывал о происшествии в парке Тюо. О том, что случилось в семьдесят первом году, и о Кувано. Немного упомянул и Юко. О Токо не стал. Выдумал, будто узнал о смерти Юко из сегодняшних газет. За двадцать два года только двое узнали мою историю. Причем Асаи — второй человек за два дня.
Асаи молча слушал. Даже вопросов не задавал. После того как я закончил, он продолжал молчать.
Я думал, он спросит так же, как и Токо, не пойду ли я в полицию, но он не спросил. Заговорил спокойным тоном:
— Ты не жалеешь, что так и не закончил университет?
Я задумался. До сих пор никто не задавал мне такого вопроса. Асаи смотрел на меня, не сводя глаз.
Я погрузился в воспоминания. Вспоминал, чем я занимался эти двадцать два года. Больше всего я проработал на стройке. А еще мыл окна, работал токарем. А еще в залах игровых автоматов, барах и патинко.[59]На офисные должности меня не брали: не было водительского удостоверения. Только грубый физический труд. Я думал, может, в этом есть какой-то смысл. Но я продолжал свою работу не из-за смысла. И не потому, что находился в бегах. Я об этом даже не задумывался. Мне нравилось. Нравилось, даже когда я превратился в уже немолодого алкаша. Я и барменом работать любил.
— Нет, не жалею, — ответил я. — Совсем не жалею. По-моему, я жил так, как мне больше всего подходило.
Асаи улыбнулся. Как будто и не был якудза.
— Можно тебя предупредить?
— Валяй.
— У тебя есть недостаток. А сейчас эпоха контроля качества. Найти изделие с браком — задача не из легких. Не подходишь ты по характеру к этим временам.
Я вспомнил, что вчера кто-то сказал мне нечто подобное.
— А я думал, у бракованных — одна дорога: в якудза.
— Вот тебя бы я в якудза ни за что не стал бы агитировать. То же самое, что предлагать тебе стать священником. — Асаи посерьезнел. — Ключ к разгадке — парень в темных очках, который был на месте взрыва. Что он там делал?
— Я тоже об этом думал, — кивнул я. — Но ничего в голову не приходит. Может, он имел отношение к взрывному устройству. Узнать бы, что это было за устройство.
— Про взрывное устройство пока ничего не говорят. Как и про тип бомбы. Сами копы еще не знают. Скрывать бы не стали, смысла никакого. Известно в полиции про того парня или нет, тоже непонятно.
— Да. Одно точно — в бомбе нет хлората натрия. В этом я разбираюсь благодаря Кувано. Кислотой не пахло.
— Похоже, СМИ дают ограниченную информацию. Попробую поискать другие источники.
Я посмотрел на Асаи.
— Я же сказал тебе: у меня остались связи в отделе по борьбе с бандитизмом. Больше ни о чем не спрашивай. Ради репутации одного подразделения.
— Хорошо, — ответил я. — А вообще у меня появилось еще больше вопросов, чем было.
— Точно. Сплошные вопросы. Давай решать их по очереди. Первый. Кого хотели пристрелить парни: тебя или меня?
— Ни тебя, ни меня.
Асаи посмотрел с удивлением:
— Что ты имеешь в виду?
— Сколько пуль в «беретте»?
— Обычно в магазине — пятнадцать пуль. И что?
— Они целились в нас во время езды. То есть в движущуюся мишень. К тому же если хотели убить меня, то времени между наведением и выстрелом тратилось слишком много. И при таком количестве пуль естественней было бы палить по машине очередями. «Беретта» же автоматическая? Даже профи не пришло бы в голову управиться одним выстрелом.
Асаи слушал меня, погрузившись в раздумья, наконец он поднял голову:
— Несомненно, ты прав. Они ехали совсем рядом, и если бы хотели остановить нас, то стреляли бы по колесам. Тем более если им надо было нас убрать, пристрелить по одному на дороге — верный способ. А на самом деле выстрел произошел от падения мотоцикла.
Я кивнул.
— Что ж, будем считать, что так оно и было. Тогда зачем они устроили это яркое ослепительное шоу при свидетелях?
— Именно это шоу меня и настораживает. Такими методами — преследовать цель на мотоцикле — часто пользуются террористические группировки Европы и Южной Америки. У нас я что-то о подобном не слышал. Но пожалуй, чтобы запугать, способ самый действенный.
Асаи выглядел удивленным:
— То есть они хотели нас запугать?
— Как один из вариантов. Не вижу большого смысла плодить гипотезы, но давай оставим эту. Как ты думаешь, где тебе поставили передатчик в машину?
— Я пользуюсь парковкой в пяти минутах ходьбы от офиса. Плачу сразу за месяц. Наверное, одна из самых дорогих в Японии. А войти может кто угодно.
— Хорошо. Предположим, что передатчик тебе поставили там. Только зачем он группировке Эгути?
— Врагов у меня хватает. Угрозы ли это или еще что, но подготовка отменная. Наверняка парни из Эгути постарались. Одного не могу понять, почему именно в тот момент, когда мы вместе с тобой были? Ты можешь объяснить?
