только когда вышли на улицу покидая арену. Даже Блум решил пройтись с нами в сторону казарм.
— Ты видел его источник? — шепнула Сола.
Я кивнул. С источником Кэша было что-то неладное. Такого просто не должно существовать, надо будет завтра разузнать об этом у Мили. Блум все ворчал и не мог успокоиться:
— Да на кой черт вообще было соглашаться? Этот засранец кинет любого и еще виноватым сделает. Я бы подсобил если что, мы бы смогли просто уйти, — и все в таком духе.
Наверное можно было попробовать отказаться, но я уверен что Кэш нашел бы рычаг давления на меня и все стало бы еще хуже. Теперь у меня хотя бы есть пространство для маневра.
Возле казармы меня уже ждал Дрог и я, распрощавшись с Блумом, пошел писать письмо. Дрог поначалу сильно робел, оказавшись в чужом бараке, но потом вроде освоился и его понесло. Он описывал просто все что можно, я какое-то время терпеливо записывал его поток мыслей, но потом все же остановил и потребовал сказать что-нибудь главное и на этом закончить. Тем более что уже подходило время переклички.
Перекличка сегодня прошла на плацу в составе всего учебного центра. Нам зачитали объявление, что отныне после отбоя категорически запрещается вообще выходить из казармы и сержантам было предписано обустроить отхожие места внутри бараков, а также удвоить патрули и дежурство по сотне. По поводу самого инцидента, как и говорила Мили, заявили что имела место диверсия противника и наказали быть всем начеку, если вдруг что подозрительное — сразу докладывать командирам.
Обустройство туалета само собой было спущено на меня и пришлось срочно изобретать парашу. Думаю теперь ночных ходоков не станет совсем. Главная проблема была с вентиляцией, но об этом я пообещал подумать завтра.
Глава 14
Шли день за днем и постепенно трагедия забылась. Через неделю на запрет выходить по ночам все благополучно забили, никому не нравился туалет рядом с постелью. Мы хоть и придумали удачное решение, но тоже больше не придерживались этого положения.
Дневальные были по прежнему удвоены, но теперь они просто спали на табуретках друг напротив друга вдвоем, а не один, как раньше. В общем, паника и напряжение первых дней сошли на нет, как и само следствие. А вместе с этим всем успокоился и я. Вернулись здоровые сон и аппетит, настроение поднялось на прежний уровень.
Началась рутина, изредка разбавляемая боями на арене. Благодаря моему нынешнему источнику среди второго курса реальных противников для меня не было. Правда им об этом знать было не обязательно и каждый раз кто-то выходил, пребывая в полной уверенности своей грядущей победы. Ну что ж, я только приветствую такое рвение.
Мили так и гоняла нас по полям и лесам, лишь раз в неделю, обязательно не в выходной, давая отсидеться в классе. Сначала она пыталась донести до нас свое понимание магии, но парни упорно вырубались через пять минут лекции и она свернула эту бесполезную деятельность. Теперь они просто нагло дрыхли, а Мили общалась с нами двоими.
Над моими опасениями что секрет заморозки станет достоянием общественности она лишь посмеялась. Не верила она что кто-то освоит его вот так с ходу да и видела она в нем безобидную и пригодную лишь для исследований причудливую игру магии. Зато вот про непомерно раздувшийся источник Кэша она кое-что сказала:
— Это очень плохо для него. Скорее всего в течение пары лет он просто умрет. Будет сожжен собственной силой.
На мой вопрос, можно ли что-то с этим поделать, она лишь покачала головой и сообщила, что способа пока не придумано, слишком уж редкое явление, разве что выжечь источник и остаться инвалидом.
Спрашивал я вовсе не потому что хотелось спасти Кэша, я бы не особо расстроился оставайся ему всего два дня. Меня напрягали выкрутасы моего источника. Тот отчего-то начал вести себя беспокойно. Щупальца сами выползали и начинали шерудить внутри моего тела, словно ища добычу. Меня в такие моменты они слушались неохотно, а сам источник принимался изменять размеры и форму. То раздувался до объемов крупного яблока, то чуть ли не исчезал, превращаясь в ослепительно сверкающую ягодку, видимую даже сквозь щупальца.
Я подозревал чего ему надо и очень боялся что во сне он нападет на Солу, которая порой спала опасно близко. Эти спазмы становились все сильнее с каждым днем и я уже собирался идти сдаваться врачам когда вдруг нашлось решение.
Думаю, ни для кого не секрет, что в любой столовой обитают грызуны. Если вы их не видите, это не значит что их там нет. В зал для приема пищи их не пускали, хотя иногда прорывалась какая-нибудь особо наглая и туда, но местных этим было не удивить.
Так вот, однажды Глитц отправил меня договариваться насчет обеда работягам прямо на стройку, так как там срывались сроки и требовалось работать почти без перерывов и выходных чтобы поспеть. Я зашел в столовую с черного хода, где разгружались продукты и вывозились отходы для свиней и просто поразился количеству вредителей. Они бегали повсюду, десятки крыс, возможно даже сотни, уверен многие сейчас были на отдыхе в своих норах.
Я нагнулся и схватил одну из обнаглевших в край хвостатую за шкирку. Та возмущенно заверещала, но вырваться не смогла, только дергала лапами и махала длинным лысым хвостом. Поднеся животное поближе к глазам я присмотрелся. Мили была права, у зверей тоже есть маленький источник.
А раз есть источник, то я просто обязан попробовать его поглотить. Расследовать гибель крысы никто не станет, а источник может хоть на пять минут уймется и даст мне отдохнуть. Я огляделся, никто на меня не смотрел кроме некоторых крыс, все были заняты своими делами.
Щупальце словно прочло мои мысли и само метнулось к завизжавшему втрое сильней и словно что-то почувствовавшему созданию. Выпит источник крысы был в секунду. Я поморщился и бросил мертвую тушку на пол. Теперь я крысоед.
Прислушался к себе, вроде и получше, а вроде без изменений. Пришлось поймать еще с десяток крыс чтобы наконец почувствовать реальное облегчение. Это было хорошей новостью, я могу не убивать людей, по крайней мере пока.
Затолкав мертвых крыс ногой в угол я пошел искать дежурного и договорился с ним что буду приходить каждый день в свободное время помогать с истреблением грызунов. Тот сильно удивился, но на крыс ему было плевать, поэтому согласился, правда предупредил, что
