из паутины.
Девушка была одета в футболку на голое тело и чёрные трусики, а в руках держала планшет, с помощью которого она занималась проверками отчётов касательно внешней торговли. Работа крайне важная и трудная. Особенно в период, когда западные и южные торговые маршруты перекрыты из-за войны.
— Ладно, — рыкнул мужчина и отпил кофе. — Но надо что-то решать. Он что-нибудь говорил об этом?
— Самую малость, — ответила Ульма.
Рыжеволосая женщина с сочными ножками, сидела по левую руку Императора и так же, как и Манни, прижимала его руку к своей груди.
— Ладно. Делать-то что будем? Великий Договор явно нарушен!
— Кто сказал? — улыбнулась Ульма, а дракон проглотил слова. — Зигмунд сдох, и от него ничего не осталось. Доказательств нет.
— Значит, проглотим это? — рыкнул мужчина.
— Да. Всем, и нам в том числе, это выгодно. Ну и это яркий пример, что будет с теми, кто решит его нарушить… — улыбнулась рыжеволосая.
— Хватит уже ныть, будь мужиком, — раздался голос с другой стороны помещения, и дракону пришлось приподняться, чтобы посмотреть на говорящую.
Ею была… очередная красавица, чья нижняя половина была лошадиной, а верхняя человеческой. Кентавр. Золотой кентавр, если точнее. Шерсть и волосы были цвета золота.
У красавицы было спортивное тело, и через футболку видны очертания пресса, да и руки имеют неплохой рельеф. При этом у неё большая грудь пятого размера, волевое лицо, большие тёмно-синие глаза и пухлые губки. Волосы же кудрявые и доставали до середины спины.
Кентавр сидела на полу, подогнув под себя лошадиные ноги, и тоже пила крепкий кофе.
— И что же, по-твоему, значит «быть мужиком»? Подскажи мне, жопа лошадиная, — поинтересовался дракон, а та в ответ лишь фыркнула. — Ясно всё.
— Сейчас нам не выгодно, чтобы война переросла в хаос. Это в принципе никому не выгодно, — заговорила рыжая.
— Тогда зачем мы шли на уступки и заручились поддержкой древних родов убийц чудовищ? Про остальных я вообще молчу…
— Все они заинтересованы в сохранении Империи. Как и Община, — раздался голос из-под потолка.
— Рина права. Просто доверься Темнейшему, его планы… Ой! — у рыжей из волос вытянулись лисьи ушки и встали торчком. — Вы только посмотрите на эту прелесть!
В этот момент все резко уставились на экран, где показывали бой Зябликова, который стал химерой.
— Похоже, Арахнус Зябликова стала Арахной, — произнесла девушка под потолком, глядя, как паучьи лапы торчащие из спины химеры, создавали и метали огненные шары.
— А меня больше заинтересовала его Дриада… Это вообще как?.. — недоумевала фея. — Она не управляет растениями, а создаёт их почти из ничего…
— Прям как в старые добрые времена, — заулыбалась грозная воительница, женщина-кентавр, глядя на жуткую химеру-монстра. — Зябликовы, что, хотят повторить путь нашего Темнейшего?
— Не уверена, — Ульма покачала головой и поцеловала Императора в щёку. — Этот Владислав наедине общался с Темнейшим. И, судя по тому, что Зябликову дали титул аристократа, намечается что-то интересное.
— Убийца чудовищ — аристократ… Да уж, — дракон покачал головой и расхохотался. Но тихо… всё же Император спит. — Уверен, этот Сергей воспринял это как ту ещё подставу.
— Безусловно, — тихо захихикала лисица. — Но он даже не представляет, насколько это подстава. Император и Владислав затеяли что-то грандиозное.
— С этим ладно. Лучше ответьте, что делать-то будем? — чуть повысив голос, спросил Михаил.
— Праздновать! — предложила фея и заулыбалась. — Официально, цесаревич и Зябликов одолели вражеского командира. Любители лавандового рафа жиденько обделались, получив от скандинавов по полной. Ну а подоспевшие имперские силы заставили врага позорно бежать.
— Сойдёт, — вздохнул дракон и кинул взгляд на остальных. — Раз все согласны, то пусть будет так. А когда Темнейший проснётся, подкорректирует официальную позицию Империи.
Все закивали. На этом всё и было решено. Ну кроме того, кто будет делать всю работу за Императора…
* * *
Санкт-Петербург.
Центральный Имперский госпиталь.
Несколько дней спустя.
— Так что думаешь?
— Не знаю… Я до сих пор в шоке и немного растеряна. А все планы пошли по одному всем известному месту…
— Да… Я даже не знаю, счастлива я или расстроена… Ой! Серёжа просыпается!
С трудом, но я открыл глаза и увидел две кляксы, рыжую и серую… Голова трещала, и, кажется, в глазах начало двоиться. Самочувствие же такое, будто меня пережевал дракон, а потом выкакал и потоптался по мне…
— Где… я… — с огромным трудом, спросил я.
— Ты в госпитале, восстанавливаешься после своего зелья и той битвы, — старясь не говорить громко, ответила серая клякса. Вот только даже так у меня голова сильно разболелась, и я простонал от боли.
— Я позову врача, — тихо сказала рыжая клякса и удалилась, а вскоре примчались другие кляксы и что-то начали делать… Стало легче, и я уснул. А когда проснулся, уже было темно.
Чувствовал я себя получше, но вены горели… Похоже, я сжёг себе все манаканалы… Ну или перенапряг их, что тоже не очень хорошо.
Ладно, спать… Сон — это лучшее лекарство.
Но, казалось, только закрыл глаза, как пришлось открыть. Пришли целители и врачи. Начали щупать меня, опрашивать и делать всякое непотребство… Зачем градусник совать в ухо?.. Это же градусник, да?.. Градусник же?..
Потом мне дали какое-то лекарство, и мне стало ещё хуже…
Я потел, из меня выходила зловонная дрянь, а после я вырубился. Очухавшись, обнаружил Аню с Лизой, одна уткнулась в телефон, а вторая читала учебник, но увидев, что я проснулся, тут же оказались рядом со мной.
Зрение улучшилось, и теперь я вижу не кляксы, а просто слегка размытую картину перед глазами.
— Помогите зелье принять… — простонал я, и в моей ладони появилась склянка. Кольца мои были при мне. Что очень хорошо!
— Но как же лекарства и другие зелья? Вдруг станет хуже? — переживала Лиза.
— Не станет… Очищающее зелье… Очистит от вообще… всего… — прикусил язык, пока говорил. Слишком тяжело даётся речь. Но вскоре я выпил зелье и попросил девушек выйти. Ну и пригласить медперсонал, так как из меня «полилось».
Кожа выделяла чёрную, невероятно зловонную жижу, с которой выходила вся дрянь, что скопилась во мне после принятия тех зелий. Вместе с этим приходило облегчение, а едва работающая регенерация тела начала свой разгон.
Врачи промучились
