вас молю воздержаться от этого. Если уж в сердце Великого Ворона нашлось место милосердию, то и в ваших сердцах оно должно быть.
Рудольф расхохотался. Нил озадаченно покачал головой.
— Милосердию? Мы говорим о Великом Вороне, пастор. Милосердие ему неведомо.
— Отнюдь. Я — наглядный его пример. Я жив и свободен, хотя объявил себя его врагом и причинил Воронам много зла.
Нил прикрыл глаза.
— Он сделал это, чтобы запугать горожан проклятьем. Вы в рабстве, а не свободны. Мне жаль, но он может убить вас в любой момент.
— Как и вы. Вы же Рыцари. Желаете ли вы отрубить мне и Курту головы?
Тот встрепенулся, отложил доску и крикнул:
— Что-то нужно, пастор?
— Нет, дитя мое! Продолжай свой труд.
— Зовите, если чего надо! — Курт вернулся к работе.
— Рыцари не убивают невинных, — твердо ответил Нил, — смерти заслуживает только Великий Ворон.
— Смерти не заслуживает никто, — строго возразил пастор Браун, — ох, если бы я осознал это раньше! Я слишком сильно ненавидел Воронов после правления Элдрика. Я думал, что имею право вершить суд и казнить, и бог отправил меня к жертвам моей ненависти. Но у тебя доброе сердце, сын мой. Ты разглядел в Воронах людей раньше меня и пытался остановить. Теперь моя очередь помочь тебе.
— Наконец-то, — пробормотал Рудольф.
— Я объясню тебе, что ты заблуждаешься, — продолжил пастор Браун, — Великий Ворон избран, чтобы остановить вечные битвы в нашем городе. Он добр и милосерден к своим подданным. Они любят его. Великий Ворон тебе не враг. Однажды вы пожмете друг другу руки и вместе будете трудиться на благо людей, как это делаем мы с Куртом.
Нил стиснул зубы, чтобы не начать ругаться. У пастора окончательно поехала крыша. Толку от него не будет. Зря пришли. Но тут его взгляд упал на беззаботно насвистывающего Курта, и он сообразил, что делать.
— Руди, отойдем на два слова.
Выслушав план, тот страдальчески поморщился, но согласился участвовать.
— Дожили, Воронам помогаем, — пробурчал он, затем повысил голос: — Пастор, а вы ведь правы! Людям нужно трудиться! Давайте я вам с забором подсоблю, краски там намешаю… заодно расскажете, как мне пить бросить. Никак не могу справиться, тянет и все!
Пастор Браун оживился.
— Конечно, сын мой. Физический труд очищает душу и помогает занять тело. Садись рядом.
— А я пока помогу с досками, — коротко сказал Нил и направился к Курту. — Привет. Помнишь меня? Я — Нил Янг, начальник стражи.
— А как же! Вас все знают. Правда, Вороны-бойцы вас не любят, — простодушно ответил Курт, — Бернард вас утопить хотел и руки-ноги сломать. Но он многим зла желает, кто не Вороны.
— А ты меня убить не хочешь? — Нил едва заметно улыбнулся.
— Нет, вы чего? То есть, если вы сами полезете драться, то я тоже буду, меня господин Рейвен научил всякому. А так — зачем?
— Здравый подход. Курт, скажи, а Великий Ворон покинул убежище?
— Конечно! Как только Прекрасный Принц согласился за городом остаться, так он и нас выпустил, и сам гулять побежал.
— А где он обычно гуляет?
— Откуда ж мне знать? Я его не охраняю. Вон ту доску подайте.
— Держи. А кто его сейчас охраняет? Рейвен?
— Нет, наоборот, господин Рейвен злится, что повелитель один ходит. Но если не одному идти, то его тут же узнают, — Курт почесал в затылке, — не понимаю я этого. Кого ему бояться, если Принц за городом?
Зато Нил понял. Ну да, охраной Великий Ворон себя не выдаст. Но хоть выполз наружу, гад ползучий. Соблюдает условия сделки. Гийом был прав: обман начнется позже.
— А сколько Великому Ворону лет?
— Не знаю. Но не старый вроде. А что?
— Неважно. Знаешь, Курт, ты ведь очень хороший парень. То, что ты защищаешь пастора и помогаешь людям — достойное дело. Я бы с удовольствием взял тебя в стражники.
Курт смутился и покраснел.
— Спасибо, но мне нельзя. Я же Ворон.
— Ты не должен был стать Вороном, — негромко заметил Нил, — Великий Ворон проклял тебя и забрал в рабство. Ты скучаешь по родным?
— По бате. Только он умер уже. Братья и сестры еще раньше от хвори сгинули. Мамки не помню. Я давно один.
У Нила сжалось сердце.
— Не будь ты проклят, мог бы завести семью.
— У нас тут одна девушка замуж вышла, — оживился Курт, — Кристиной кличут. За стражника! Значит и Воронам можно жениться?
— Наверное, можно.
— Значит, будет и у меня семья, — уверенно ответил Курт, — найду только ту, которая меня полюбит. Недавно новенькая появилась, Агата. Красивая! Все парни за ней бегают. Я вот все не знаю, как подойти: цветы и подарки ей многие дарят, но она то одного прогонит, то другого! Аж страшно подходить.
— А ты не тушуйся, — подбодрил его Нил, — причешись, рубашку чистую надень, цветов ей нарви и подари. Скажи, что она очень тебе понравилась, и позови погулять. Откажет — не страшно, другую найдешь. А согласится — расскажи о себе и ее послушай. Что жениться готов, упомяни — девушкам это важно. Может и сложится что.
— Попробую, — решился Курт, — а то точно другого выберет, пока трушу.
— Молодец! Желаю удачи. А как Великого Ворона зовут?
— Повелитель.
— А имя у него есть?
Курт пожал плечами.
— Не знаю. Его все повелителем кличут. Даже господин Рейвен.
— А есть у него на лице шрамы или родинки?
— Нет. Все, с досками закончили, давайте сарай чинить. Вот тут держите ровненько, а я прибью.
Через час забор был покрашен, сарай починен, а Нил с Рудольфом ушли несолоно хлебавши. Гийом выслушал их и сказал:
— Не повезло. Фанатика не переубедить. А Курт этот слишком глуп, чтобы быть полезным.
— Нормальный парень, — нахмурился Нил, — просто его держат подальше от важных дел. И хорошо. Придется идти к Бломфилду. Только как его убедить помочь нам?
— О, ну это просто. Я достаточно с ним общался, когда… ну, ты помнишь, — Гийом сбился.
— Помню. И что ты о нем скажешь?
— Бломфилда волнуют только две вещи: деньги и его жалкая шкура. Жизнь ему сохранили, но нужно намекнуть, что это временное явление. Великий Ворон играется с ним, как кот с мышью. Надоест — придушит и сожрет. Если только Прекрасный Принц не убьет врага раньше. Но жизнь без денег должна казаться Бломфилду убогой. Так что начните с крупной взятки, — Гийом ухмыльнулся, — за деньги и перспективы он что угодно сделает. Можно сказать, что в отсутствие Великого Ворона он сможет взять власть в убежище.
— Тогда у нас будут новые проблемы. Не нравится мне это.
— Нам главное убить
