что Леонид Михайлович, у него по всему миру денежки припрятаны. Остальные — нет. Кому они в России нужны? И уж тем более в Китае?
— А почему тогда отпускаешь?
— Может, кому-нибудь повезет. И он сумеет прорваться обратно.
-=-=
— Прорвались? Точняк прорвались! Зассали «пингвины» против оружия! Это вам не в карцере по почкам метелить, тут ответка может прилететь!
Уголовник на соседнем сиденье подпрыгивал и возбужденно крутился, автомат в его руках опасно вилял стволом в разные стороны. Леонид Михайлович недовольно поморщился и снова вгляделся в слепящую белизну. Сам он не был уверен, что они уже прорвались. Прорываются, так правильнее.
— Не, ну скажи, зассали «пингвины»? — не унимался уголовник.
— Скорее, не успели, — пробормотал Леонид Михайлович и сбросил скорость перед поворотом. — И дай бог, чтоб именно так и оказалось…
— Да похрен! — зло сказал уголовник. — Так и так в этой тундре подыхать, так лучше сразу! Хоть настреляюсь напоследок! Слышь, а ты чего автомат не взял? Была же возможность, надо было хватать!
Бывший олигарх усмехнулся и промолчал. Ну да, была возможность. Только он не дебил, в отличие от некоторых. Автомат в руках — значит, снял с охранника. А убийца охранника — первая цель для снайпера, даже неспециалисту понятно.
Серебристые бока пристанционных складов приближались невыносимо медленно, но последнее, на что сейчас решился бы Леонид Михайлович — это гнать по заснеженной трассе. Снесет в сугроб — считай, смерть. Их спасение сейчас только в скорости. Сумеют опередить спецназ Особого Заполярного — еще побарахтаются. Нет — здесь их и расстреляют посреди ледяного безмолвия. И не помогут им тогда жалкие полдесятка автоматов.
— Вы зачем медсестру застрелили? — поинтересовался он.
— А что? — невинно спросил уголовник. — Все одно терять нечего! Я и решил — или поимею, или пристрелю. Больно красивая, зараза, и нос драла… Поиметь не вышло, заспешили, так что пристрелил! Хоть какое-то удовольствие…
Леониду Михайловичу нестерпимо захотелось придушить идиота. Перебороть себя получилось с трудом. Пришлось себе напомнить, что, как говаривала одна невероятная женщина, «другого народа у нас нет». Воспоминание о Зите отозвалось в груди нехорошей болью…
Он ударил по тормозам прежде, чем успел сообразить, машину опасно дернуло и повело, он машинально выровнял… и с тоской понял, что ласковый мираж Лазурного берега миражом и останется. Впереди посреди дороги стояла огневая платформа абсолютной проходимости, и ствол крупнокалиберного пулемета недвусмысленно уставился на головную машину. То есть — на него…
— П…ц! — побелевшими губами оценил ситуацию уголовник.
Секунды текли, Леонид Михайлович все еще оставался жив. Потом в дверку деликатно стукнули — подбежал на консультацию головной от уголовников по кличке Токарь. Леонид Михайлович вздохнул и выпрыгнул на снег.
— Подвела нас погодка, ага? — спокойно поинтересовался Токарь.
Леонид Михайлович неохотно кивнул. Да, расчет был на погоду. Вернее, на непогоду. Подгадывали выступление под метель, чтоб не перехватили «вертушками». А метель раз — и улеглась, как не бывало. И в результате огневая платформа — вот она, наверняка недавно выкатилась из грузового вертолета.
— А если броском до складов, как думаешь? — подал голос Токарь.
Леонид Михайлович прикинул расстояние, собственную физическую форму — и покачал головой.
— Вот и я так же считаю, — вздохнул уголовник. — И… опа…
В тени складов еле заметно шевельнулось угловатое пятно. И еще одно…
— А ведь нас тут ждали! — протянул Токарь, разглядывая камуфлированные огневые платформы. — Кто-то стуканул….
Леонид Михайлович снова покачал головой. Вряд ли был донос. Тогда бы им не позволили даже выйти из зоны. Да что выйти — к охране не смогли бы подойти. Просто кто-то умный просчитал возможные варианты побега и заранее принял необходимые меры. И он даже предполагал, кто именно, потому что проверял информацию по товарной станции буквально перед побегом и никаких намеков на танки не обнаружил…
— А почему не стреляют, как думаешь? — осведомился Токарь. — Потешаются, да?
— Сказать что-то хотят, — буркнул Леонид Михайлович и отвернулся. Кого он точно не хотел бы здесь видеть, так это Светку. Но — вон она, топает спокойно по дороге, черный берет на голове назло морозу, и снайперка висит на плече стволом вниз. Успела ведь как-то, зараза. Наверняка через метель на «Стрекозе» прорвалась, дура отмороженная…
— Руководство Седьмого каторжного готово дать вам зеленый путь до границы, — равнодушно сказала спартаковка, не глядя на Леонида Михайловича. — «Белая змея» ждет на третьем четном.
Токарь, похоже, позабыл от неожиданности все слова, вплоть до «мама-папа».
— А взамен что? — переборов себя, спросил Леонид Михайлович.
— Кто-то из ваших убил медсестру. Выдайте.
— Слышь, «Спартак», а вот ты нам своего выдала бы? — спросил Токарь с вызовом.
— Я такого своего сама бы пристрелила.
— У нас другие правила, — буркнул Токарь.
— Он сидит рядом со мной в головной машине, — сказал Леонид Михайлович.
Токарь покосился на него, но промолчал. Понятно, сделал вид, что "кошельков" уголовные правила не касаются. Нормальный компромисс, когда под дулом пулемета.
Спартаковка кивнула и ушла. Огневая платформа рыкнула, окуталась сизым дымком, развернулась и легко покатилась к станции. Башенка с пулеметом недвусмысленно развернулась назад.
— Слышь, «кошелек», и что, нас вот так с почетом и отпустят? — растерянно спросил Токарь. — «Белая змея» — это ведь, как ни крути, фирменный пассажирский…
Леонид Михайлович посмотрел вслед боевой машине и молча вернулся за руль. Уголовник на спальном месте радостно скалился и поднимал вверх большие пальцы рук. Ш-ш-ш-пук! В лобовом стекле образовалась аккуратная дырочка. Бывший олигарх двинул машину вперед, даже не поинтересовавшись результатом. То, что Светка имеет мастерскую квалификацию по снайперской стрельбе, он убедился давным-давно.
Он угрюмо молчал всю дорогу до границы. «Белой змее» действительно дали зеленый путь, состав летел на юго-запад на максимальной скорости. Уголовники шумно радовались, бродили по вагону с оружием наперевес, «кошельки» выражали радость более осторожно. Приходил Токарь, на все вопросы получил краткое «если она сказала, что отпустит, значит, отпустит», посмотрел странно и отвалил. Пограничный пункт порадовал уголовников безлюдностью, «кошельков», наоборот, испугал и насторожил. А потом «Белая змея» замерла в чистом поле.
— Господа беглецы, руководством республики мне поручено передать вам, что Россия находится через поле за лесом, — сообщил по общей связи начальник поездной бригады. — Прошу убрать за собой мусор и покинуть состав. Всего хорошего.
И «Белая змея» медленно уползла обратно. А Леонид Михайлович стоял на жестком ветру, ежился… и не двигался с места.
— Слышь, Леня, давай двигать! — посоветовал ему подошедший Токарь. — Я не знаю, как ты и об чем договорился с… не знаю, с кем там, но ты точно договорился! Вы, евреи, все хитрые. Но сейчас лучше бы поспешать, понял? А то договоренности
