внимания, и я вздохнула с облегчением, переместившись ближе к Джасперу. Может быть, мы все-таки переживем этот вечер.
— Привет, — Матео подошел, притянул меня к себе, чтобы обнять последней, и прижал к себе, протягивая руку Джасперу. — Ты, должно быть, муж. Джейсон? Джеймс?
— Мэтти, — я ткнула его локтем в ребра.
Он хихикнул.
— Шучу. Приятно познакомиться, Джаспер.
— Мне тоже, — сказал Джаспер, пожимая руку Матео.
Это было первое искреннее чувство, которое я увидела от него с тех пор, как мы приехали.
— Поздравляю, — Матео посмотрел вниз и ущипнул меня за щеку, как он делал, когда мы были детьми.
— Не смей, — я оттолкнула его руку. — Что ты здесь делаешь?
— Мне теперь нельзя вернуться домой? — поддразнил он.
— Как долго ты у нас пробудешь? — мамин голос был осторожным, как будто она уже презирала его ответ. — Какой у тебя план?
Он пожал плечами, отпустив меня, чтобы провести рукой по волосам. Они были длиннее, чем я когда-либо видела, как будто он не стригся несколько месяцев.
— Ну, сначала я надеялся поужинать. Потом я найду свободную кровать и просплю два дня. А потом — что угодно. Посмотрим, кому здесь нужна помощь.
— Мне, — моя рука взлетела в воздух. Гриффин открыл рот, как будто собирался предложить Матео работу, но я указала на него пальцем. — Даже не думай об этом. Я была первая.
Грифф хихикнул.
— Ладно.
Мэтти, как и все мы, провел свои подростковые годы, работая здесь, на ранчо и в гостинице.
— Даже если это всего на несколько дней, я буду рада помощи, — сказала я ему. — Спасибо.
— А если это будет больше, чем на несколько дней?
— Подожди, — я моргнула. — Что ты имеешь в виду? А как же Аляска?
— Аляска — это здорово. Но это не Монтана.
— Значит ли это, что ты вернулся домой? — надежда в голосе Талии была на каждом лице членов моей семьи. — Навсегда?
Он кивнул.
— Пока что.
Мама кашлянула, прочищая горло. В глазах у нее стояли слезы.
— Мне нужно подготовить ужин.
Не сказав больше ни слова, она повернулась и вышла из конюшни. Она удалится в свою кухню и прольет несколько слезинок радости. Затем она начнёт суетиться вокруг Матео, как только он переступит порог.
Все выходили за ней, один за другим, направляясь в дом.
Кроме Джаспера.
Он подошел к стойлу и заглянул внутрь, чтобы посмотреть на жеребенка.
Я заняла место рядом с ним, но на малыша не смотрела. Я уставилась на его профиль, ожидая, что он посмотрит в мою сторону.
— Ты в порядке?
— Да.
Лжец.
Вчера вечером он сказал мне, что не любит семейные посиделки. Почему? Что я упустила? Какой была его семья? Может быть, мне не стоило так сильно настаивать на этом. Часть меня хотела умолять, умолять его просто… попробовать. Вместо этого я сказала ему то, что было у меня на душе.
— Я не хочу, чтобы они ненавидели тебя, когда все закончится, — прошептала я.
— Тебе не кажется, что так будет проще?
— Что значит проще?
Он поднял плечо.
— Им не нужно знать меня, чтобы ненавидеть.
— Но я не хочу, чтобы они тебя ненавидели.
Моё сердце сжалось. Почему они должны ненавидеть его?
— Мне всё равно, если они будут ненавидеть меня.
— Джаспер, — мой голос надломился. — Мне не всё равно.
Таким ли он видел наш конец? С ненавистью в сердцах? Часть меня хотела обнять его. Другая часть хотела швырнуть ему в лицо пригоршню лошадиного дерьма за то, что он такой идиот.
— Я не хочу, чтобы они проклинали твое имя, — сказала я. — Чтобы они годами говорили о тебе как о плохом парне, который разбил мне сердце. Я не хочу, чтобы они так о тебе думали, потому что я не хочу так о тебе думать.
Он вздохнул, схватил меня за руку, притянул к себе и поцеловал меня в волосы. Затем мы вместе пошли к дому.
Но ничего не изменилось.
За ужином он почти не разговаривал. Он только отвечал на вопросы, которые были адресованы ему.
Да, обычно он был тихим. Но сейчас всё было по-другому. Он был напряжен. Даже когда Фостер вступал с ним в разговор, он отвечал как можно короче. Пока люди не перестали пытаться. Вместо этого все сосредоточили свое внимание на Матео, а я боролась с желанием заплакать.
Джаспер, казалось, твердо решил стать злодеем.
Может быть, он был прав. Может быть, так было бы проще. Может быть, не имело значения, что кто-то думал о моем муже.
В любом случае, наш брак был просто ложью.
13. ДЖАСПЕР
Мы с Фостером сидели друг напротив друга на матах в его спортзале, разминая подколенные сухожилия после пятикилометровой пробежки.
— Так ты видел объявление? — спросил он.
— Видел.
Это была та тема, которую я ждал от него всё утро. Думал, он захочет поговорить об этом во время пробежки. Но он молчал, позволяя мне подталкивать его все быстрее и быстрее. До тех пор, пока он не был готов.
— Отличное объявление, — сказал я.
— Талия помогла мне его написать.
Сегодня Фостер объявил о завершении карьеры. В новостной статье, которую я прочитал сегодня утром, он поблагодарил UFC и своих фанатов за поддержку на протяжении всей его карьеры. Он даже поблагодарил меня.
Его уход не был новостью, по крайней мере, для тех из нас, кто знал его лично. Он рассказал мне об этом несколько недель назад, но решил повременить с объявлением, чтобы еще немного побыть на волне своей последней победы.
До сегодняшнего дня, когда пришло время прощаться.
— Странное чувство, — он провел рукой по своей бороде. — Не плохое, просто… Я не могу подобрать подходящего слова.
— Теперь всё официально.
— Что-то вроде этого.
— Ты в порядке? Никаких сомнений?
Он покачал головой.
— Никаких сожалений. Я там, где мне нужно быть.
И впереди у него было целое будущее, жизнь, которую он построит вместе с Талией и их растущей семьей.
— Несмотря на то, что я на пенсии, ты по-прежнему мой тренер, — сказал он.
— Я знаю.
Он сказал мне то же самое, когда поделился своим решением уйти из бокса. Я не сомневался, что Фостер будет платить мне до конца своих дней только за то, чтобы я бегал рядом с ним по Куинси. Спарринговался с ним в его частном тренажерном зале. Растягивался на этом самом месте.
Но тренировки никогда не были завязаны на деньгах. Я не нуждался в деньгах.
Я начал тренировать, потому что мне было нужно… что-то.
Уже более десяти лет я занимаюсь
