от песка и положила их на колени.
— Ты рад?
— Даже не знаю.
— Мало приятного?
Я кивнул. Война, смерть, разрушение и гибель любимой — недаром я пытался обо всём этом забыть!
Я проводил взглядом жирную чайку, подлетевшую к самому берегу.
— Ты ничего не знаешь о моём прошлом.
— Ну, почему же? — пожала плечами Марина. — Есть сведения, запротоколированные и изученные нами во время подготовки к операции по…
— Запудриванию мне мозгов! — перебил я. — Это понятно. Конечно, вы подготовились. Уверен, тебя заставили вызубрить всю мою биографию.
По выражению её лица я понял, что попал в точку.
— Это обычная процедура, — проговорила Марина сухо.
— Само собой. Только не считай, что ты меня знаешь.
— Думаешь, воспоминания, от которых ты якобы избавился, пропали? Они остались в страховой компании, и мы достали их. Так что у тебя не осталось ничего тайного. Думаю, некоторые люди лучше знакомы с твоими воспоминаниями, чем ты сам.
Я стиснул зубы. Об этом я не подумал. Конечно, она права: военные или Мафусаилы (а может, и те, и другие) выволокли моё прошлое и разбирали, расчленяли его подобно патологоанатомам. Мне нечего было ответить, и я молчал, наблюдая за пируэтами чайки.
— Извини, не стоило этого говорить, — произнесла вдруг Марина. — Я перегнула палку. На самом деле, я не считаю, что знаю тебя, и твои воспоминания не смотрела. Мне показывали только некоторые отрывки.
— Догадываюсь, какие! — я мрачно усмехнулся.
Её извинения мне не были нужны, и я не верил ей ни на грош. Она — агент Мафусаилов и пыталась манипулировать мной — не более.
— Не забывай, что я должна была тебя соблазнить, — проговорила Марина.
— Судя по тому, что у тебя получилось, ты была прилежной ученицей.
— Я понимаю, ты пытаешься сделать мне больно, но можешь не трудиться: на меня такие вещи давно не действуют.
— Приятно слышать, что когда-то они на тебя всё-таки действовали.
Марина вспыхнула, но ничего не ответила. Наступило молчание.
— На самом деле, соблазнить тебя было совсем непросто, — вдруг сказала девушка. — Мне пришлось воспользоваться специальными средствами.
— Хропотов меня просветил.
— Вот как.
— Ага. Значит, соблазняла ты меня по указке военных?
— Точно.
— А научиться открывать стерк-тоннели помогала по приказу Мафусаилов?
— Да, — Марина подобрала камешек и бросила его в воду. — Почему тут нет людей?
— Это специальный пляж. Частный. Открыт только в определённые дни.
— Понятно. Я никогда раньше не была в Акапулько.
— Знаешь, ты мне напоминаешь одного человека, которого я знал очень давно.
— Девушку?
— Да.
— Ты встречался с ней во время войны?
Я кивнул.
— Меня специально сделали похожей на неё.
Я чувствовал, что впадаю в ступор. Не то, чтобы я был очень удивлён, просто в первую секунду это показалось мне чудовищным.
— Но даже это не помогло мне соблазнить тебя своими силами, — добавила Марина. — Похоже, ты надёжно запрятал свои воспоминания.
— Думаю, дело не только во внешности, — ответил я, стараясь говорить спокойно.
— Да, конечно, — согласилась Марина.
— Тем более, что ты не точная копия.
— Это выглядело бы подозрительно, верно?
— Тебе делали пластическую операцию?
— Нет, это генетические модификации.
Секунд пять я переваривал услышанное.
— Как это?
Марина едва заметно вздохнула и поправила чёлку.
— Я клон. Меня вывели специально для тебя.
Повисла непродолжительная пауза.
— Подожди! — я ничего не понимал. — Сколько тебе лет?
— Четыре.
— Всего⁈
— Угу.
— Ты не похожа на…
— Ребёнка? — усмехнулась Марина. — Естественно. Зачем бы я тогда была нужна? Мне записали личность какой-то женщины, правда, сильно отредактированную.
— Что это значит?
— Никаких личных воспоминаний, особых привычек. Только навыки, выработанные модели поведения. Остальное добирала сама.
— Кто она?
Марина пожала плечами.
— Не знаю. Думаю, спецагент. Их личности всегда копируют — на всякий случай. Вот одна и пригодилась.
— Она погибла?
— Без понятия. Может, и нет. Но едва ли она знает, что я существую.
— Четыре года, — произнёс я задумчиво. — Значит, тебя создали после…
— Да, после операции по захвату артефакта. Когда стало ясно, что только ты сможешь открыть стерк-тоннель.
— В каком смысле? Я думал, что эти способности у меня появились из-за новых имплантатов, а их мне поставили совсем недавно!
— Нет, дела обстоят совсем иначе, — покачала головой Марина. — Другая последовательность.
— Объясни!
— Обелиск исчез, а у тебя появились… определённые генетические изменения. Разумеется, ты этого заметить не мог. Их обнаружили во время медицинского обследования.
— Да, я помню, что нас всех осматривали после операции.
Марина кивнула.
— Вот-вот.
— По-моему, с меня только что кожу тогда не сняли.
— Понадобились тщательные тесты.
— И что за изменения?
— Точно не знаю: я же не специалист. Но, кажется, они как-то связаны со стерк-пространством.
— Хочешь сказать, это обелиск изменил меня?
— Похоже на то.
— Но зачем?
— Без понятия. Может, ты ему понравился, — Марина усмехнулась. — А может, дело в том, что ты задержался в помещении, когда он исчезал.
— И куда он делся?
— По-моему, ответ очевиден.
— Переместился по стерк-тоннелю?
— Логично предположить, что да.
— Но куда?
Марина развела руками.
— Не имею представления. Да и какая разница? Он может быть на другой планете или в ином измерении, так что зачем об этом думать?
— Ну, извини, что меня волнует, что со мной случилось!
— Это тебе никак не повредило.
— Откуда такая уверенность?
— Будешь хныкать? — приподняла брови Марина.
Я проглотил уже готовый сорваться с языка комментарий. Секунд десять мы смотрели друг на друга.
— Все эти новые имплантаты — для чего они? — спросил я, наконец.
— Чтобы превратить тебя в того, кем ты сейчас являешься.
— Они помогают открывать стерк-тоннели?
— Точно. Помогают. Но ты бы справился и без них.
— Значит, они — просто примочки?
— Благодаря им ты можешь делать это лучше и быстрее. Практически мгновенно. Они превратили тебя в живой компьютер, делающий все расчёты с огромной скоростью.
— А зачем все эти сложности?
— Какие? — Марина сделала невинное лицо.
— Ты знаешь. Соблазнение, нанороботы и так далее. Хропотов
