Стараясь держаться за спиной взбесившейся от боли твари, я стремительно приближался, чтобы нанести решающий удар.
В последний момент, когда я уже приготовился сделать выпад, Эйрик, видимо, что-то почувствовал. Он резво вскочил на задние лапы и обернулся. Именно в этот момент острие моего клинка пробило его грудную клетку и пронзило его лихорадочно бьющееся сердце.
Наши взгляды на миг встретились. В его желтых, широко раскрытых глазах застыло удивление и неверие. Он словно спрашивал, как такое могло произойти?
Эйрик неуклюже махнул лапами, словно пытался отогнать от себя морок. Именно в этот миг я решил, что будет правдоподобней, если я получу ранение. Сделав вид, что замешкался, я «попытался» отпрянуть, но когти правой лапы оборотня в последний момент полоснули по моему левому плечу.
Боль, быстрая и резкая, острыми вспышками прошла по телу, заставив вздрогнуть. Отпустив рукоять меча, я, пошатываясь, сделал два шага назад и опустился на колени напротив бьющегося в предсмертных конвульсиях оборотня. Когда он наконец затих, я услышал громкий голос Бьерна Острозубого:
Глава 15
Бьерн Острозубый обвел всех собравшихся победным взглядом. На мгновение мне показалось, что я разглядел в его глазах насмешку. Хотя я его отчасти понимал. Если мои предположения о его осведомленности верны — конунгу Винтервальда есть над чем насмехаться.
Какие-то южане, которых здесь считают не иначе как слабаками, сперва абсолютно случайно уничтожают боевую группу оборотней, которые готовились отправить к праотцу самого конунга. А затем на суде богов, что уже совсем ни в какие ворота, какой-то мелкий вестонец, у которого, по сути, еще не обсохло молоко матери на губах, убивает главу клана оборотней. Причем ульфхеднар был в своей звериной ипостаси. Есть над чем посмеяться.
А вот конунгу Харольду явно было не до смеха. Пока ярлы и другие главы северных кланов выкрикивали ритуальную фразу «Боги сказали свое слово!», подтверждая тем самым мою правоту в споре с Эйриком Железнозубом, Харольд мрачнел буквально на глазах.
Согласно древнему обычаю, гибель главы клана Бурых Волков фактически подтверждала то, что заговор имел место быть. Эффект усиливался еще и тем, что обычный двадцатилетний парень убил матерого оборотня. Это ли не ответ богов?
У конунга Харольда, на мой взгляд, было сейчас только два варианта. Первый — упереться рогом и оспорить суд богов, а второй — наоборот, поступить так, как все остальные: признать результаты ритуального поединка.
В первом случае конунг Харольд и все его люди, скорее всего, не доживут до рассвета. Кстати, что-то мне подсказывало, что Бьерн Острозубый был бы очень рад такому исходу. Видимо, он очень искренне жалел, что на волокушах нет ни одного воина из дружины Харольда.
А во втором случае фактически Седой Волк проявит слабость.
Вот Харольд и мрачнел с каждой секундой…
Наконец, все самые уважаемые северяне сказали свое слово и остался один Седой Волк. Он невидящим взглядом смотрел сейчас на труп Эйрика Железнозуба и, когда очередь дошла до него, встрепенулся. Огляделся и встретился взглядом с Бьерном Острозубым.
Это молчаливое противостояние продлилось недолго. Харольд тяжело выдохнул и громко объявил:
—Боги сказали свое слово! Бурые Волки решили не только убить конунга Винтервальда, но они предали доверие всех нас!
Я мысленно усмехнулся. Конунг Харольд не решился на смертельную схватку. Но что-то мне подсказывает — Седой Волк очень скоро скажет свое слово.
Харольд резко развернулся и двинулся в сторону своих шатров. За ним тут же последовали его воины. Перед уходом он бросил в мою сторону полный ненависти взгляд.
Хех… А вот и еще один враг. Я скосил взгляд на труп Эйрика Железнозуба. Хотя с другой стороны — одним больше, другим меньше. Знал бы Харольд, кто переродился в теле непутевого бастарда графа де Грамона, уверен, он бы поостерегся смотреть на меня так угрожающе. В прошлой жизни мне доводилось избавляться от таких монстров, что какому-то северному вождю до них еще расти и расти.
Когда конунг Харольд и его люди ушли, оба строя распались. Напряжение, висевшее над лагерем конунга, постепенно начало испаряться. Послышались радостные возгласы и смех. Всё — резни не будет. По крайней мере, этой ночью.
Я почувствовал, как меня подняли за плечи. Это Сигурд и Аэлира. Я для вида скривился, хотя моя энергосистема довольно успешно блокировала боль.
В глазах моих телохранителей был немой вопрос.
—Повезло,— усмехнулся я.— Этот Эйрик Железнозуб оказался не таким уж и быстрым.
Сигурд лишь хмыкнул и покачал головой, а Аэлира твердо произнесла:
—Боги сказали свое слово…
К нам приблизился Бьерн Острозубый. Он все также насмешливо разглядывал меня.
—Шевалье, вам удалось удивить меня.
—Ваше величество,— неуклюже поклонился я, придерживаемый с двух боков телохранителями.— Я всего лишь говорил вам правду, и боги это подтвердили.
Острозубый широко улыбнулся. Он сейчас был похож на кота, который обожрался сметаной. Сняв со своего запястья широкий золотой браслет, усеянный драгоценными камнями, конунг протянул его мне.
—Возьмите, мессир, этот браслет. На память об этом дне. Сегодня вы показали себя, как настоящий дворянин. Если когда-нибудь у вас появится желание перебраться в Винтервальд, при моем дворе для вас всегда найдется место.
—Благодарю вас, ваше величество, за оказанную честь, но я сын Вестонии и предан моему государю.
Я краем уха слышал одобрительные возгласы вестонцев, что толпились неподалеку, ожидая меня.
—Что ж, мессир Ренар,— одобрительно кивнул конунг.— Ваш ответ лишний раз доказывает, что в ваших жилах течет благородная кровь.
—Благодарю вас, ваше величество,— снова склонился я и сделал неуклюжий шаг вперед. Понизив голос, я произнес.— У меня для вас тоже есть маленький памятный подарок.
Глаза конунга удивленно расширились.
—Вот,— сказал я, доставая из-за пазухи два черных амулета и протягивая их конунгу.— Это доказательство того, что гильдия Черных Волков тоже участвовала в заговоре.
Брови Острозубого сдвинулись на переносице. Он взял оба амулета и стал разглядывать их. В его широких лапищах черные клыки вервольфов казались мелкими собачьими зубами. Похоже, присутствие южных оборотней на его земле для него было сюрпризом.
Наконец, конунг взглянул на меня и произнес:
—Этого я тоже не забуду, шевалье.
Я молча склонил голову. Конунг, бросив амулеты стоявшему рядом бойцу, развернулся и громко объявил:
—Охота закончена! Послезавтра возвращаемся в Фьердград! Пора начать то, ради чего вы все здесь собрались! А сейчас — продолжим пировать! Надеюсь, нас больше никто не прервет!
