— Константин Евгеньевич согласен со мной, — сказал он. — Если мы подложим под тушу сиденья машины, то на тихом ходу всё обойдётся благополучно.
Так и сделали. Четыре сиденья вездехода были скреплены между собой, и на этот мягкий кожаный помост с помощью лебёдки взвалили тушу. Эта операция заняла больше часа.
— К американскому кораблю сегодня не попасть, — сказал Мельников.
— Попадём завтра.
Обратный путь занял шесть часов. Вездеход шёл на самой малой скорости. Часто приходилось останавливаться, скреплять разошедшиеся части импровизированного прицепа, поправлять на нём съезжающую тушу зверя.
Солнце склонялось к западу, когда измученные охотники добрались, наконец, до корабля. Перенести убитое животное в холодильник тоже оказалось нелёгким делом. Камов наотрез отказался позвать на помощь Бейсона, и они втроём мучились до наступления, темноты.
— Из пяти дней прошло три, — сказал Камов, когда тяжёлая операция была закончена, — а мы сделали очень мало.
— Поднажмём в оставшиеся два дня, — ответил Белопольский. — В сущности, сделано не так уж мало. Доставка на Землю этой «ящерицы» — большая победа.
— Да. «Прыгающая ящерица». По-моему, это самое подходящее название для этого животного.
ПЕСЧАНАЯ БУРЯ
На четвёртый день пребывания звездолёта на Марсе Белопольский и Мельников поднялись за час до восхода солнца. Было замечено, что каждое утро около корабля появлялись маленькие зверьки, напоминавшие земного зайца. Камов приказал во что бы то ни стало застрелить хоть одного из них. Вооружившись винтовками со снайперским прицелом, оба товарища, как только появился край Солнца, забрались на крыло звездолёта. Ждать пришлось недолго. Как и в прошедшие дни, «зайцы» появились с первыми лучами дневного светила. Пять зверьков длинными прыжками подскочили к берегу озера.
Два выстрела раздались одновременно — и два «зайца» стали добычей охотников.
Довольные собой, они вернулись на корабль; и второй холодильник принял на хранение ещё двух представителей марсианской фауны.
Камов торопил с завтраком. Надо было съездить к американскому кораблю и по дороге выкопать другое «болотное» растение взамен сломанного «ящерицей».
— На это можно потратить не более пяти часов, — сказал он.
— Как выйдет, — заметил Белопольский. — До сих пор ни один день не прошёл без марсианских сюрпризов.
Он был хмур и сердился. Четвёртый день ему предстояло провести на корабле. Обстоятельства сложились так, что Камову приходилось ежедневно совершать поездки на вездеходе, а Константину Евгеньевичу очень хотелось увидеть своими глазами природу Марса.
— Везде одно и то же, — утешал его Камов. — Природа Марса всюду одинакова.
— Этого не бывает, — отвечал Белопольский. — Природа бесконечно разнообразна.
— Завтра, — сказал Камов, — вы с Борисом Николаевичем обследуете местность к северу и востоку от корабля. Вечером мы покинем Марс.
Эти слова успокоили Белопольского, и он вышел проводить своих товарищей в третью поездку в обычном настроении.
— Не задерживайтесь! — сказал он на прощание.
Вездеход быстро прошёл пятьдесят километров, отделявших звездолёт от «болота». Камов и Мельников всё время разговаривали об убитой вчера «ящерице».
— Любопытное животное, не правда ли, Борис Николаевич? — говорил Камов. — Тело как у ящерицы, задние ноги — кузнечика, пасть — крокодила, глаза — кошки, а мех как у белого медведя. Когда-нибудь одна из следующих экспедиций поймает такое чудовище живым и доставит на Землю.
— Оно не сможет дышать нашим воздухом, более плотным, чем на Марсе.
— Сделают специальный ящик с разреженным воздухом, а кормить его можно хотя бы кроликами.
— Я хотел бы принять участие в такой охоте, — сказал Мельников.
— Вы согласились бы ещё раз лететь на Марс?
— Не только на Марс, а куда угодно.
— Это хорошо! Случаев будет много. Космические рейсы только начинаются. Но, чтобы участвовать в них с пользой, надо упорно учиться.
— Я именно так и собираюсь поступить, — ответил Мельников.
— Правильно. Когда-нибудь вы станете настоящим «звёздным капитаном». — Камов улыбнулся, вспомнив прозвище, данное американскими газетами Хепгуду.
То ли благодаря вчерашней практике, то ли потому, что попалось более «лёгкое» растение, но они пробыли на «болоте» меньше часу и, погрузив на крышу свою добычу, помчались дальше по пути, прерванному вчера появлением «прыгающей ящерицы».
Часы вездехода показывали десять утра, когда на горизонте возник силуэт американского звездолёта. Через две минуты они были у цели. Камов остановил вездеход на том же месте, что и в первый раз.
— Какой он маленький! — сказал Мельников, с любопытством рассматривая корабль.
— Невелик!
Камов внимательно осмотрелся кругом. По первому впечатлению, ничто не изменилось за эти два дня. Остатки часов и разбитая лампа лежали на прежних местах. Дверь звездолёта была закрыта. Но, приглядевшись, Камов заметил многочисленные следы на песке, а ещё больше — на крыле корабля. Оно было сильно исцарапано.
— Здесь побывали звери, — сказал он. — И думаю, что не один, а несколько. Надо быть очень осторожными. Они могут быть где-то тут. Эти мохнатые «прыгающие ящерицы» очень опасны. — Он задумался. — Искать останки тела Хепгуда будем не выходя из машины.
Окна придётся открыть. Оружие держать наготове. Какими пулями оно заряжено?
— Разрывными.
— В таком случае всё в порядке. Отправимся.
Вездеход медленно двинулся вперёд.
Тщательный осмотр окрестностей звездолёта занял почти час. Кругом всё было спокойно. Ни один зверь не показывался, хотя на песке часто виднелись их следы.
Поиски не дали никаких результатов.
Звездоплаватели вернулись к кораблю. Надо было спешить.
Поочерёдно выходя из машины, вырыли глубокую яму. Кирки не пришлось пускать в ход.
Камов подобрал остатки часов и лампу. Войдя внутрь звездолёта, он положил у щита управления большой плотный конверт, запечатанный сургучной печатью. В нём находился акт о прилёте американцев на Марс и описание гибели командира корабля — Чарльза Хепгуда. Акт был написан Камовым на русском и английском языках и подписан им и Бейсоном.
Разыскав американский флаг, о котором говорил Бейсон, Камов захватил небольшой металлический ящик и, уложив в него останки Хепгуда, вышел из корабля, закрыв за собой дверь.
Завёрнутый в звёздный флаг «гроб» опустили в яму и засыпали.
Больше здесь нечего было делать, и Камов занял своё место у руля вездехода. Было около часу дня. Через полтора часа они будут дома.
