ее недуге.
Закончив с завтраком, я сама убрала за собой посуду и помыла ее. Затем решилась вновь подойти к Саше.
– Может, ты как-нибудь навестишь ее?.. – почти попросила я. – Убедишься, что все нормально. Что ее устроили в хорошую палату, и обеспечат должный уход…
Продолжая шинковать лук, он свел брови и небрежно поинтересовался:
– И как мне это сделать по-твоему? Я здесь за нас двоих теперь отрабатывать буду без продыха. А в этой дурке приемные часы не бесконечные!
– Ну… Я могла бы помочь? – без раздумий предложила я.
Нож в руке Саши замер. Он недоверчиво задержал на мне взгляд и уточнил:
– Ты уверена?
– Да, – твердо ответила я. – Я уже помогала Кате.
На некоторое время повар застыл в раздумьях, затем вдруг оживленно оглянулся на плиту, где варился бульон.
– В принципе, если я все подготовлю… – отстраненно проговорил он. – Ты же сможешь просто проследить? А я быстро к ней смотаюсь!
– В смысле сейчас? Сегодня?.. – взволнованно выдала я. – Конечно! Без проблем.
Наверное, впервые я увидела, как просияло лицо Саши, а на его губах появилась улыбка. Я и сама была бы рада, если бы он съездил к Кате как можно скорее.
– Отлично! – Повар воодушевленно потер ладони, глядя на меня как на лучшего друга.
Он справился за час. Впрочем, и я без дела не стояла – позволила ему эксплуатировать меня, поэтому мы все сделали быстро.
Уходя, Саша дал мне целый список рекомендаций, которые я оперативно усвоила. А напоследок неожиданно серьезно сказал:
– Спасибо, Диана! Ты… хороший человек.
– Не за что, – ответила я, смущенно улыбнувшись. – Беги, давай! И передай ей привет, если увидишь.
Он многообещающе кивнул и покинул кухню, а я со вздохом принялась наводить на кухне порядок, который мы второпях устроили. Одновременно с этим приглядывала за готовящимися блюдами. Через двадцать минут отключила рис, и почти сразу тушеные овощи. Осталось довести до готовности какой-то замудрённый европейский суп, а еще не упустить мясное блюдо, которое запекалось в духовке.
Время шло, и я невольно уходила в мысли. Как там Саша добрался до Кати? Интересно, что с ней там будут делать?.. Психбольница, ни с чем хорошим у меня не ассоциировалась, поэтому в голову лезли какие-то ужасы. Накручивать себя было легко, ведь последние дни моя психика выдерживала нешуточные испытания. И пока реальность стабильно оставалась безрадостной. Страшно было подумать, что будет завтра…
Внезапно в сознание влетела мысль, которая моментально показалась мне очень соблазнительной. Задержавшись у плиты, где только что отключила суп, я сосредоточила взгляд на дверце шкафа под раковиной. Там, в темном уголке за трубой, Саша прятал запасы своего топлива – бутылочку какого-нибудь терпкого напитка.
Откуда я об этом знала? Катя как-то продемонстрировала мне это место, которое называла волшебным тайником алкоголика. Ведь каждый раз за трубой появлялась новая тара с коньяком, виски или водкой.
Так странно… Я никогда не пила крепкие напитки, но сейчас с удовольствием выпила бы любой алкоголь, лишь бы избавиться от накопившегося внутри напряжения. Причем загорелась я не столько мыслью напиться, сколько яростным желанием сдвинуть с мертвой точки свое опостылевшее заточение. Сделать то, что не зависит от решений других.
К черту все…
Решительно сдвинувшись с места, я приблизилась к раковине и открыла дверцу шкафчика. На губах мелькнула улыбка. За трубой действительно виднелась худая вытянутая бутылка с темным содержимым. Не без труда вытащив ее, я прочла пеструю этикетку, где было указано, что это клюквенная настойка. Открутила железную крышечку, с любопытством вдохнула у горлышка и тут же поморщилась от терпкого алкогольного запаха.
Ну и гадость… Как можно такое пить вообще?
Несмотря на то, что выпивку Саши я не оценила, все же потянулась за стаканом. Воровато огляделась и немножко плеснула себе темно-красной жидкости. Внутри просочились сомнения. Неуверенно покрутив стакан в руке, я отрешенно отвела глаза, ощущая, как расползается в груди свинцовая тяжесть. Наконец приложила холодное стекло к губам, замечая, что они дрожат, и опрокинула в себя разом эту небольшую порцию.
Хапнув обожженным ртом воздух, я начала кашлять, ощущая как жар лавы, которую мне взбрело в голову глотнуть, расходится по всему телу. Недолго думая, кинулась к раковине, чтобы запить это водой прямо из-под крана.
– Ка-кой кошмар!.. – сипло простонала я, вытирая мокрые губы.
Уже засомневалась предназначено ли это вообще для питья? Однако неприятные последствия как-то очень быстро сошли на нет, оставляя после себя лишь приятное опьянение и легкость. Даже не ожидала, что меня так поведет от одного глотка. Но… мне нравилось это состояние!
Загадочно взглянув на бутылку, я вдруг придумала, чем можно сгладить крепость настойки. В кладовой, которую к моей удаче никто не запер, хранились запасы разного сока. Я выбрала для себя вишневый и вскоре устроилась за барной стойкой со стаканом самодельного коктейля, и небольшой тарелкой нарезанных фруктов. Села спиной к дверям – вдруг кто-то из охраны зайдет? А я еще не настолько расхрабрилась, чтобы в наглую рассиживаться здесь с бутылкой спиртного, которую благоразумно спрятала в бумажный пакет.
Неожиданно для себя усмехнулась от мысли в голове: вот так и становятся алкоголиками! Настроение появилось как по щелчку, а депрессивные размышления как-то незаметно рассеялись. После второй порции настойки, которая зашла гораздо легче с соком, я включила радио. Без него Катя никогда не приступала к работе, тогда как я уже находилась в той самой кондиции, чтобы послушать музыку.
Хмель стремительно мешался с кровью, делая меня еще пьянее, веселее и бесстрашнее. Теперь осознание, что кто-то зайдет и застанет мою шалость, вызывало только приступ смеха. Вот, подумают, оборзела совсем пленница!
Захихикав от собственных мыслей, я отправила в рот кусочек банана и допила остатки коктейля. Но только взялась за бутылку, чтобы сделать новую порцию, как вспомнила о супе, который давно надо было выключить. Второпях чуть не свалилась с высокого стула, однако до плиты добралась успешно и отключила конфорку.
С супом оказалось все в
