себя на мысли, что после развода наше общение с Орловым вообще не изменилось. Будто и не разводились. Он и раньше со мной любил гулять в парке, и организацией нашей свадьбы занимался. Помню, как он возил меня и Машу по свадебным салонам, чтобы мы выбрали себе платья. Он договаривался с операторами и фотографами. Мы вместе выбирали ресторан. А теперь вот вместе покупаем для Миши все необходимое. И на родах Артём хочет присутствовать. Он рядом, как и раньше. Изменилось лишь то, что мы больше не спим вместе. Но если учесть, как редко я соглашалась на секс, то смело можно сказать, что в наших отношениях ничего не поменялось. Учитывая то, что мне рассказала Маша, и поведал папа, что я успела узнать от психолога, я осознаю, что все могло быть иначе. Наверное… Если бы я доверилась Артёму, если бы не стеснялась близости с ним, если бы не считала секс чем-то грязным, а свои оргазмы — нечто постыдным и запретным, возможно, наша жизнь свернула бы в другом направлении.
Я бы и сейчас не смогла стать развратной и активной в постели, но я бы очень постаралась перебороть свой страх. Потому что мне теперь плевать на то, что обо мне подумает мама. Мне все равно, что обо мне скажут соседи. Я своими глазами увидела, как «святая» тетя Тамара пришла соблазнять моего отца в офис. Благодаря психологу, я осознала, что каждый живет так, как хочет, так как он лично считает правильным для себя в рамках закона.
Артём резко останавливается. Обхватывает мои щеки теплыми ладонями, смотрит мне в глаза.
— Алиса, прости, — сдавленно хрипит.
Смотрит в упор. Его зрачки темнеют, расширяются. Его тягучий взгляд перемещается мне на губы. У меня сердце бухает в груди так, что готово вырваться. Воздух вокруг нас сгустился так, что буквально трещит от напряжения.
— За что простить? — испуганно выдыхаю.
— За это, — рычит он и накрывает мои губы своими губами.
Его язык дерзко скользит по моим губам и врывается в мой рот. В зеленых глазах полыхает дьявольский огонь желания. У меня по венам бежит жидкий огонь. Я теряюсь от происходящего. Его твердые настойчивые губы подчиняют мои губы. В этом поцелуе нет нежности, лишь живая страсть. Ощущаю до боли знакомые древесные нотки парфюма. Внутренности стягивает в узел. От этого поцелуя у меня кружится голова. Мир будто исчезает. И в душе пробуждаются чувства, которые я с огромным трудом заперла под замок. Упираюсь руками в твердую грудь. Пытаюсь оттолкнуть от себя бывшего мужа. Но он, как скала. Силы не равны.
Он разрывает поцелуй. Взгляд шальной. На шее вена бьется в бешеном ритме.
— Прости, — Артём выдыхает мне в губы. — Ты такая красивая, такая нежная, такая родная… Не устоял. Прости. Обещаю. Буду держать себя в руках.
— Ты! — тяжело дыша, рычу я. — Ты совсем с катушек слетел?
Хмурюсь. Губы горят. Щеки горят. В висках стучит. И огромная волна возбуждения пробегает от макушки до кончиков пальцев на ногах.
— Да, давно слетел. Еще в тот день, когда впервые познакомился с тобой.
— Отвези меня домой, — рычу я, разворачиваюсь и иду к стоянке.
Артём шагает рядом. Наряжен. Сосредоточен. А я в бешенстве. Он помогает мне сесть в машину, потом устраивается за рулем. Я смотрю в окно и молчу. Кусаю губу. У меня эмоции выплескиваются через край, они разрывают сердце. Душа опять ноет. Я думала, что за эти восемь месяцев научилась жить без Артёма, справилась с чувствами. Оказалось, что ни черта не справилась. Своим поцелуем он разжег новое пламя. И мне это не нравится. Меня это пугает. Я не хочу ничего к нему чувствовать. Но как приказать сердцу не любить, как заставить мозг не думать? Где у людей кнопка, которая выключает все чувства?
Артём молча ведет машину. Костяшки на его пальцах заметно белеют, с такой силой он сжимает руль. На скулах ходят желваки. Дыхание тяжелое, рваное. И тишина между нами напряженная.
— Алиса, ты теперь со мной неделю разговаривать не будешь? Месяц? Как раньше, накажешь за то, что не удержал свои эмоции? Опять считаешь меня психом и маньяком?
— Нет. Я просто не понимаю, что тебе от меня надо. Мы выяснили, что я тебе не подхожу в постели. Зачем ты ко мне пристаешь? Зачем целуешь? Наша история с тобой давно закончилась. В тот день, когда ты решил предать меня. Я не вернусь к тебе. Я тебе не доверяю.
— Алис… — тяжело вздыхает Артём.
— Просто молча отвези меня домой! — перебиваю его, продолжаю смотреть в окно.
— Хорошо.
Машина останавливается около подъезда. Артём помогает мне выбраться из автомобиля. Я хватаю свою сумочку и быстрым шагом иду прочь. Подальше от Орлова.
— Я люблю тебя, — прилетает мне в спину.
Не оборачиваюсь. Захожу в подъезд. У меня слезы текут по щекам. Мне жаль. Жаль, что наша с ним жизнь разрушилась. Жаль, что мы не смогли сохранить наш брак. Жаль, что я не могу забыть этого мужчину. Возможно, на все это нужно время. Сомневаюсь, что смогу полюбить кого-то другого. Артём, как яд, отравил меня собой. Нам и вместе плохо, и порознь невыносимо.
Папа встречает меня в коридоре.
— Алиса, что случилось? Ты что такая бледная? Плохо себя чувствуешь? — спрашивает он с беспокойством.
В дверь раздается звонок. Я вздрагиваю. Смотрю в глазок и замираю.
— Кто это к нам в гости пожаловал? — слышу удивление в голосе отца.
Глава 27
Открываю дверь. На пороге стоит Артём.
— Ты куртку забыла в моей машине, а завтра обещают сильное похолодание, — говорит он и протягивает ее мне.
— Спасибо, — киваю.
Как он узнал номер квартиры? Папа дал ему наш адрес?
— Артём, будешь чай или кофе? — предлагает отец, а я хмурюсь.
— С удовольствием, — отвечает Орлов и заходит в квартиру.
— Проходи. Пообщаемся. Алиса, а ты чай будешь? — интересуется отец.
— Нет. У меня что-то сегодня аппетит пропал, — признаюсь я. — Хочу полежать. Спина сильно болит.
— Ты тогда отдыхай, а мы с Артёмом на кухне посидим, — говорит отец.
Я убираю куртку в шкаф и направляюсь в свою комнату. Переодеваюсь. Очень хочется пить. Иду на кухню. Отец и Артём оживленно о чем-то болтают, как старые приятели. Часы, висящие на стене, показывают шесть вечера. Беру в руку графин и наливаю в стакан прохладную воду. Делаю пару глотков. Спину неприятно тянет.
— Алиса, помнишь тот проект, который ты придумала, когда мы с тобой отдыхали на море? — спрашивает у меня бывший
