class="p1">Это вполне в его духе. Потом окажется, что господин Омер предложил Ясе работу, она согласилась, остальное Каан досочинял.
Но во-первых, Яся работает у меня. Мы с ней переподписали трудовой договор, а она не из тех, кто нарушает договоренности.
Во-вторых, Ясмин обожает то, чем занимается. Она придумывает легкие летящие силуэты, она может часами разглядывать образцы тканей и интуитивно находить то, из чего получится очередной шедевр.
На черта ей отель, в работе которого она ничего не смыслит?
Так что в ресторан прихожу с уже заведомым настроем — объяснить господину Оздену, что переманивать чужих работников нехорошо.
Занимаю столик у окна, заказываю кофе и готовлю разгромную речь. К столику в сопровождении хостес подходит немолодой мужчина, я поднимаю голову и следом непроизвольно вырывается изумленный возглас.
Черт возьми, даже если бы Каан не сказал, при виде этого мужчины я бы сам заподозрил, что между ним и Ясей стопроцентная родственная связь. Эти глаза не спутать ни с чем.
Если у меня и оставались какие-то сомнения, появление Омера развеяло их в воздухе как дым.
— Я пришел поговорить о своей дочери, — без долгих прелюдий начинает Омер. Я молчу, даю ему возможность продолжать в том же духе. — Я начинаю процедуру установления отцовства Ясмины.
— Зачем это вам? — спрашиваю удивленно. — Яся уже взрослая, у нее своя дочка есть.
— Я виноват перед ней, — отвечает Озден без лишнего пафоса. — Мать Ясемин была очень красивой девушкой, я влюбился, потерял голову. Моя семья была против того, чтобы я на ней женился, и я не стал идти семье наперекор. Но и отказаться от любимой женщины не мог, уехал за ней. Поначалу все было хорошо, у нас родилась Ясемин, это была настоящая идиллия. Я устроился на работу, которая была далека от моей специальности отельера. У вас в стране нет отелей такого масштаба, как в Турции, и я все чаще стал чувствовать себя рыбой, выброшенной на берег. Зарабатывать так, как я зарабатывал на родине, у меня не получалось. Я начал срываться на Мариам, стал чаще задумываться над тем, чтобы вернуться. И когда позвонил отец и потребовал, чтобы я женился на Афре, я с готовностью ухватился за эту возможность. Как будто бы я пошел навстречу семье и согласился на договорной брак, но на деле я просто нашел повод сбежать от Мариам. К тому времени чувства прошли, меня ничего не держало кроме дочки. Но Мариам в отместку сделала все, чтобы нас с ней разлучить. И то, что я встретил их в своем отеле, настоящее чудо.
— Но как вы узнали Ясю? — спрашиваю, пораженный этой историей. — Разве она не изменилась за это время?
— Я бы ее не узнал, — качает головой Омер. — Я узнал свою внучку. Они с маленькой Ясемин одно лицо.
Мы молчим, и когда молчание затягивается, приходится вывозить мне.
— Все это, конечно, интересно и удивительно, — говорю задумавшемуся Омеру, — но скажите, господин Озден, зачем вам нужно было со мной встречаться?
Тот направляет на меня взгляд, в котором явно сквозит искреннее недоумение.
— Вы правда не поняли, Дамир-бей, или вы притворяетесь?
— Правда, — развожу руками.
— Дело в том, что я начал процесс признания отцовства, в результате которого Ясемин получит гражданство Турции. Я не буду хвастаться, но перед ней откроются совсем другие возможности. Дочь Омера Оздена сможет начать дело по душе или выбрать хорошую партию.
— Что тогда вы от меня хотите? — спрашиваю, отгоняя плохие предчувствия.
Омер кладет на стол широкие как лопаты ладони.
— Я знаю, что ты сейчас преследуешь Ясемин. Так вот как отец девушки я запрещаю тебе приближаться к ней. У нее начинается другая жизнь.
— А вы спросили у нее, нужна ли ей эта жизнь?
— А кто откажется от славы и денег?
Мы теперь оба сверлим друг друга пристальными взглядами.
— Оставь в покое мою дочь, — еще раз повторяет просьбу мужчина, — она выходит замуж.
И я впадаю в ступор.
Глава 19
Ясмина
В моем окружении происходит что-то странное. Такое ощущение, что пространство вокруг медленно, но неотвратимо закручивается в огромную воронку, и я нахожусь в самом ее эпицентре.
После нашего разговора с Денизом они уехали вместе — Эмир-бей и отец. Когда я попыталась выяснить у Догана, куда, он что-то пробормотал под нос и слился. Потом и вовсе сбежал, сославшись на неотложные дела.
Атеш честно признался, что не знает.
Недавно я обратила внимание, что меня перестали выпускать из дома одну. То есть без охраны. Я даже один раз специально проверила — взяла сумку и направилась к воротам. За мной сразу побежали двое охранников.
— Куда вы, госпожа Ясемин?
— Хочу прогуляться, — сухо ответила я, — разве нельзя?
— Не надо вам одной никуда выходить, — меня отодвинули с дороги мягко, но настойчиво.
— Это кто такое сказал? — спросила я возмущенно и в ответ услыхала:
— Господин Эмир Дениз.
— Я что, пленница? — с вызовом продолжила напирать я. — Если я буду настаивать, какие у вас на этот случай инструкции?
— Вы можете попросить пойти с вами господина Атеша или Догана, — ответил охранник. Второй кивнул и добавил:
— С ними можно.
Больше всего было жаль Лале. Я пообещала ребенку сходить с ней в торговый центр и в парк, и мы обе так расстроились, что Атеш сжалился над нами. Отвез в торговый центр, при этом за нами сразу увязалась охрана. Парни старались не бросаться в глаза, но всем с первого взгляда было понятно, кто они такие. А мрачный вид улыбчивого и милого Атеша, который коршуном смотрел по сторонам, портил все настроение.
В результате мы пробыли там едва половину запланированного времени. Разве что в парке еще погуляли.
— Атеш, что происходит? — спросила я его прямо. — Почему меня не выпускают из дома одну?
Парень в ответ только усмехнулся, и мне его улыбка показалась совсем невеселой.
— Потому что раньше ты была просто Ясемин, никому не известная девушка, которую привез с собой наш отец и которую он устроил на фабрику к одному из знакомых.
— И что же изменилось?
— Теперь ты Ясемин Озден. Единственная наследница. У Озденов нет других детей и внуков, Ясемин, и ты унаследуешь не только фабрику Омера, а и все что принадлежит его родителям.
— Но мне ничего не надо!
— Тебе может и нет, а вот Озденам да. Их семья не столько богатая, сколько родовитая и известная. Оздены могли бы быть миллионерами, но они много жертвуют на благотворительность. Они имеют вес, с ними считаются. Вы с Лале для них настоящий
