фонаря. Да и уж вампир позаботился бы полностью уничтожить воспоминания у единственного свидетеля, а не делать слабое внушение на уровне умершего родственника.
— Я не исключаю это полностью, — выдержав взгляд Сергея, киваю, подтверждая его слова, — и не собираюсь за это извиняться. Это моя работа — найти и уничтожить Самсона. Но ты прав, с моими страхами нужно что-то делать. Они могут вмешаться в самый неподходящий момент, — вытянув ноги на траве, я с удовольствием прислонилась затылком к дереву, — продолжай, мне кажется это важным.
— Жаров тогда ухватился за мою историю и почему-то поверил мне, — вампир пожал плечами.
Похоже на отца. Толком не разбираясь, на уровне эмпатии проникнуться к человеку. Это была очень интересная история, и соблазн разгадать ее стал выше, чем страх перед вампиром. Хотя, учитывая что сыворотку 47 изобрели уже после его смерти, майор, скорее всего, просто применил к нему внушение.
— Факты, которые мы обнаруживали, доказывали мою невиновность. Но они были совсем не для полиции, если ты понимаешь, о чем я.
Рука сжалась в кулак, сгребая траву под ней.
— Ты питался в какие-то дни убийств и отец нашел этих людей, — прохрипела я, не желая смотреть на вампира.
— Примерно так, — даже по голосу было слышно, как вампир кивнул, подобно мне, вытягивая ноги, — только их нашел не твой отец, а полковник. Окончательно развеял сомнения в том, что я не Самсон, Жаров, гораздо позже, обеспечив мне своего рода алиби, — вампир вновь заерзал, — ну а после я вышел из ПВМ уже вплоть до появления твоих работ. Полковник же убедился во всем окончательно уже после происшествия с тобой, когда мы получили биоматериалы Самсона без его внушения внутри ПВМ.
— Почему я ничего не знала о тебе? — нахмурившись, я подняла взгляд, разглядывая вновь ставшее непроницаемым лицо Сергея. — Тебе же много лет. Тем более ты долго находился под подозрением. Такого вампира просто не могли привлечь без консультации со мной.
Майор пожал плечами, улыбнувшись. Его глаза на миг блеснули, но я ничего не успела уловить, кроме на миг дрогнувших уголков губ.
— Полковник знал меня. Видимо, решил, что твоего участия не требуется. Да и я уже говорил, он хотел иметь подстраховку на случай, если с группой В что-то пойдет не так.
Нервно потерла лоб, глаза, щеки. Зарылась пальцами в волосы, слегка оттягивая, чтобы увеличить приток кислорода. От солнца еще долго будет болеть и чесаться, но сейчас я это делала больше для того, чтобы прийти в себя. Дядя притащил опасного вампира и ничего мне не сказал?
— Вы сдружились? — с сомнением спросила я.
Вампир тихо засмеялся, запрокинув назад голову.
— Нет, schatz, и вряд ли когда-то сможем. Просто он точно знает, что я его не обманываю, вот и все. Он знает про меня все самое плохое и хорошее, знает, на что я способен, и понимает, как меня держать на привязи. У нас общая цель и некогда грызть друг другу глотки, — кадык на вытянутой шее дернулся, а я медленно проследила за пульсирующей жилкой под загоревшей кожей.
Удивительное явление. Контроль вампиров над собственным телом за счет разума всегда вызывал у меня множество вопросов. Имитация дыхания, сердцебиения и теплообмена. Даже потоотделения. Их элемент маскировки. Быть живым даже тогда, когда мертв.
— Ты привел Мартинаса в ПВМ, — где-то далеко от меня прозвучал собственный голос, — поэтому он когда-то и вывел тебя на моего отца. Поэтому всегда все подстраивал так, чтобы подозревали тебя. Чтобы однажды попасть туда, где будет построено противостояние ему.
Сергей медленно кивнул, поднимаясь на ноги.
— И я тоже не буду извиняться, schatz. Это моя работа, — копируя мою интонацию, вампир отряхивал джинсы, пока я старалась унять дрожь в пальцах, — предотвратить вымирание вампирской и человеческой расы. Так что держи свою игрушку наготове, но если она снова приблизится к моей голове — я убью тебя.
Не знаю почему, но в этот момент, когда его слова достигли мозга, я расправила пальцы и кивнула. Не знаю, видел ли это движение вампир. Прямо сейчас огонь, что спрятался под веками, полыхал в глазах, заставляя задуматься о глупости и поспешности своего поступка. Ведь действительно могла все разрушить. Сделать то, чего обещала никогда не делать. Ошибиться. Быть предвзятой.
Я заранее ненавидела его и, похоже, сама пыталась сознательно подставить факты так, чтобы избавиться от майора. Поэтому дядя умнее. Он позволил себе быть непредвзятым. А я почему-то, спустя три года, в упор не желаю мыслить рационально. Нужно думать фактами. А они мне не нравятся. Осторожно ступая за Сергеем, стараюсь окончательно не провалиться в собственные мысли.
Факты. Мартинас общается и с ним, и со мной в своих посланиях. Мы оба единственные, с кем тот контактировал из ПВМ, причем Сергей был под влиянием Самсона много лет. Майор знает мою теорию, дядю и отца. Он — настоящий древний хищник, способный общаться с людьми. Ну а я неуравновешенная и психически неустойчивая.
Буравя взглядом точку между лопатками Сергея, захватываю зубами щеку, больно сдавив ее. Нравится мне это или нет, но нужно действовать как он. Вряд ли майор в восторге от такого напарника. Но он рационален. Я тоже должна. Медленно вздохнув, неуверенно приподнимаю руку и останавливаюсь в миллиметре от его плеча. Майор уже давно не движется, просто стоит ко мне спиной. Чувствует. Судорожно выдохнув, чувствую, как спазмом сводит ребра.
Это слишком для меня. Но я должна.
Язык застревает где-то между зубов, когда я все же неловко прикладываю ладонь к его плечу. Не решаюсь сжать. Не могу, это слишком.
Холодный. Не ледяной, но и не слишком теплый. Медленно выпустив воздух сквозь губы, позволяю пальцам скользнуть ниже, где смуглая кожа не прикрыта футболкой. Руку пронизывает миллиард иголок, а я не могу найти силы поднять взгляд. Судорожно сглотнув слюну, вздыхаю еще раз. Даже закрыть глаза до конца не получается. Веки дрожат, собирая горячую влагу.
Это слишком тяжело для меня.
— Я все буду обсуждать с тобой, — тихо говорю я, не решаясь открыть глаза, — прости. Это было глупо.
Чувствую, как мышцы на его руке напрягаются, а у меня совсем заканчиваются слова. Не могу двинуться. Не отшатнуться, не приблизиться. Я снова ощущаю вампира. И опять попытаюсь работать с ним. Потому что по другому нельзя.
— Прощу, — хрипло говорит вампир, а я одергиваю пальцы, как только чувствую его легкое касание на своей кисти, — если расскажешь, что ты сейчас почувствовала. Раскаяние? Стыд? — он смеется, а я вдруг ощущаю, как лицо заливает краска. — Ну же, schatz.
— Ой,
