выглядела так свежо, такой красивой и выспавшейся, что я мигом усомнилась в своих умозаключениях.
— О тебе. Обо мне. О том, почему Драконов экстренно снял обвинения, и теперь слушание по делу мне не грозит.
Улыбка сбежала с Сониных губ, и я поняла, что рано радовалась. Потому что, будь это просто инициатива Драконова, Соня бы сейчас прыгала до потолка. Но я оказалась права. Я уже знала это до того, как она произнесла следующие слова:
— Я не могла поступить иначе, Лен.
— Что?! — взвыла я. Мне казалось, что я схожу с ума! Или весь мир сошел с ума. — Ты вышла за него замуж, чтобы купить мне вот этот вот… это вот?!
Похоже, общение с Ленор не прошло для меня даром, потому что я окончательно утратила контроль, подлетев к Соне и схватив ее за руки:
— Зачем?!
— А ты разве не сделала бы то же самое для меня?
Я проглотила слова, которые застыли во мне на подлете, а спустя секунду даже уже не помнила, что я хотела сказать.
— Сонь, но я… ты же связала свою жизнь с тем, кого ненавидишь! — это вырвалось само собой. — Скажи мне, что это не так. Скажи, или я сойду с ума!
Подруга вздохнула. Отвела глаза. А мне захотелось побиться головой о стену. Может, если очень сильно побиться, оттуда вытряхнется Ленор и найдет себе другое место жительства? Хотя бы она меня донимать не будет!
В этот момент я поняла, что злюсь не на Ленор. Не на то, что Соня мне ничего не сказала и решила поиграть в героиню. Увы, злилась я исключительно на себя: на то, что не поняла все сразу. На то, что не настояла на откровенном разговоре. Но как, спрашивается, было настоять, если Соня была так убедительна? А я тоже хороша. Развесила уши и пошла заниматься своими делами.
Драгунова осторожно высвободила свои руки из моих и кивнула на столик, который для нас накрыли по всем правилам этикета.
— Давай попьем ранх, Лена. Или джмерг. Что хочешь?
Никогда бы не подумала, что это скажу, но…
— Дорнар-оррхар. Можно сразу целую бутылку.
Соня улыбнулась:
— Ты же свалишься после первого глотка.
— Не надо меня недооценивать, — буркнула я, и мы все-таки пошли к диванчику.
Соня сунула мне в руки местный эклер — по крайней мере, тесто напоминало заварное, с начинкой из воздушного крема.
— Ты знаешь, как заткнуть мне рот, да?
— Я просто хочу, чтобы мы нормально поговорили. Потому что что сделано, то сделано, отменить это невозможно, да я и не хочу. Я знала, на что иду, и сделала это. Ты здесь ни при чем.
— Конечно.
Я сунула в рот эклер целиком и принялась жевать, хотя и очень сильно боялась, что он выйдет мне боком. Ну ладно, не боком, а через задницу, потому что в последнее время все как-то… через задницу! Вот только если для эклера это в порядке вещей, то для остального не очень.
— Почему ты мне ничего не сказала?
Соня приподняла брови:
— Потому что ты бы устроила драму?
— Я похожа на королеву драмы?
— Нет, но когда речь заходит о том, чтобы кто-то что-то сделал для тебя, у тебя случается истерика. Ты очень любишь помогать другим, Лена, но абсолютно не умеешь принимать помощь.
— Это не помощь. Это великая жертва. Ты хоть понимаешь, что я сейчас чувствую?
— Не благодари.
Соня подвинула ко мне блюдце и чашку, и я налила себе ранх. Сидела, пила и жевала, и старалась не думать о том, что она права. Я бы, наверное, такое устроила… но она… она конечно… без комментариев.
Подруга выбрала джмерг, и его горьковато-шоколадный аромат разносился по гостиной, вплетаясь в свежесть летнего дня так же, как солнце вплеталось в насыщенные темные волосы, струящиеся по Сониным плечам. Она была такая красивая и такая утонченная, настоящая принцесса, что я на миг подумала: может быть, я правда слишком драматизирую? Соня не выглядит расстроенной, она в красивом доме, да, она вышла замуж за Сезара не по любви, но это ведь не конец света. Все можно исправить.
— Сонь, — произнесла я, когда наконец смогла говорить относительно без эмоций. — Я очень, очень тебе благодарна за то, что ты меня спасла. Но это слишком большая цена для меня.
— Это не твоя цена, Лена. Моя. Только мне решать, какую я готова заплатить цену за спокойствие и счастье любимой подруги.
У меня на глаза навернулись слезы. Я не позволила себе устроить потоп, поэтому сидела и глубоко дышала, должно быть, целую вечность. Чтобы сказать:
— Ты же можешь с ним развестись. Да, разводы в Даррании редкость, но я думаю, что если Сезар…
— Не могу. Династические браки не расторгаются, это особая магия.
Я ошалело посмотрела на нее.
— То есть как?
— То есть так. Магия, которая связала нас с Сезаром — это на всю жизнь. Магия тэрн-ара и его избранницы. Но я не кривила душой, когда говорила, что не хочу перебирать отцовских женихов, так что все к лучшему. Этот брак избавил меня от необходимости тешить Драконовские амбиции, а значит, так тому и быть.
Я сползла по дивану, положив голову на спинку. Теперь я могла лицезреть высокие потолки с изображением драконьих рун. Интересно, зачем они здесь? И не они ли блокируют возможность проходить порталами сразу во дворец? Спинка дивана, сияющая золотом, больно врезалась мне в шею, но я не шевелилась.
— Как мы до такого докатились, а, Сонь? Что ты Ивану Драконову доверяешь больше чем мне?
— Ивану Драконову я вообще не доверяла. Мы заключили магический договор, согласно которому он не мог нарушить свое обещание. Тебе я доверяю больше, чем себе, но это правда было мое решение, и я не хочу больше об этом говорить. Сезар относится ко мне нормально, он не намерен ни к чему меня принуждать. Мы договорились, что будем жить в разных комнатах, для всех будем супругами, и на этом все. Надеюсь, на этом все и для тебя, Лена, потому что я не хочу слышать по этому поводу никаких комментариев, и совершенно точно я не хочу больше это обсуждать.
Я выпрямилась и молча кивнула. Да и что тут скажешь? Сейчас, когда все уже сделано.
— Сонь, ты же знаешь, что
