возбужденно Настя.
— Как вертеп? Что ты имеешь ввиду?
— Ну мужики пьяные, голые бабы! Одна у отца прям на коленях сидела.
— Боже мой…
— Да! Я начала кричать, чтобы они убирались все оттуда! Баба эта сразу побежала одеваться. Один мужик на меня попер, говорит, сейчас я этой малявке нахлопаю по попе и выкину отсюда!
— А отец?
— Ну он сказал, что я его дочь и. чтобы они валили все отсюда.
— Какой кошмар! Они тебя не обидели?
— Попробовали бы они только! — Настя до сих пор была, как амазонка очень воинственно настроена.
— Да… Я поговорю с ним. А ты больше не ходи, пока он не образумится.
— Еще чего?! Я им сказала, что теперь каждый день буду ходить! И их гонять! Попробуют только еще туда прийти!
— Надо же сколько тебе пришлось пережить. Ты убиралась?
— Еще чего? Пусть сам за своими пьяницами убирает! Я пришла за ним убрать, ему помочь! А за пьяницами и ш…вами я убираться не собираюсь!
— Ну и правильно! Но все это очень неприятно. Он, конечно, не такой. Он просто сейчас не знает, что ему делать. А такие друзья нашлись быстро! Это нормальным некогда. Потому что у них семьи… Надо чаще ему звонить, приезжать…
Они еще с час, наверное, сидели и говорили о том о сем. Только когда Ирина увидела, что ребенок успокоился, пожелала им спокойной ночи и пошла к Петровичу. Тот терпеливо ждал. Ирина в двух словах рассказала, что увидела дочь, но про голых женщин говорить не стала. Петрович, конечно, не стал делать из этого трагедию. Это только женщинам было не понять.
На следующий день Ирина позвонила мужу:
— Саш, ты с ума сошел? Что ты себе позволяешь?
— Так получилось. Я все понимаю. Такого больше не повториться.
— Девочка к тебе приехала, хотела убраться, с тобой поговорить, а что увидела? Пол ночи уснуть не могла!
— Заинька, я же сказал. Больше она такого не увидит.
— Хорошо.
Ирина была в шоке от произошедшего. Больше всего ее конечно напрягала ситуация, что дочь это увидела. А муж, особо не удивил. Теперь ему все можно. С ней нельзя было пить, развратничать. А, видимо, хотелось… А, может случайно вышло. Собрался такой народ и стал развлекаться, как диктуют их желания… А он и не стал противиться… Хоть бы встретилась ему порядочная женщина и стали бы жить семьей. Такого бы и близко не было! А то и до беды недалеко! Оставалось только надеяться на благоразумие мужа.
Приближался Иринин День рождения. Стас предложил ей посидеть в ресторане с его близким другом Хитровым и его супругой Таней. Ирина согласилась. Врага, она считала, надо держать близко, чтобы быть в курсе его намерений. Конечно, она еще не считала Хитрова врагом, но чувствовала, что от него исходит какая-то опасность. Но какая, она еще ответить не могла.
Утром в 8.00 часов Ирине доставили корзину цветов. Станислав сиял, увидев ее восторженные глаза при виде целой корзины разноцветья! Но это были еще не все подарки от него. Он преподнес ей золотой браслет и золотые часы с браслетом. На двух браслетах рисунки перекликались между собой.
— Оооо, как красиво… Спасибо, Стас!
Девчонки тоже прибежали с подарками и поцелуями. Позавтракали празднично и поскольку день был будний они убежали на учебу. Стас сказал, что заедет за ней в 18.30. Столик заказан на семь часов:
— Отдохни хорошенько! Нарядись и жди меня!
Они поцеловались, и он уехал.
Ирина приготовила вкусное угощение и когда пришли девчонки с учебы они прекрасно посидели втроем, а потом и племяшка подключилась. Она, правда, была неприятно удивлена, что тетя уходит в ресторан, но Лера на это сказала:
— А мы не обижаемся! Когда она в ресторане-то сидела? Все время туда только работать ходит и людей веселить! Хоть раз в жизни посидит как человек.
И Алина перестала ворчать.
Станислав приехал вовремя. Ирина одела вечернее платье с разрезом, сделала красивую прическу и блистала новыми украшениями.
— Ты моя королева! — восторженно сказал Станислав Петрович и помог застегнуть ей высокие белые сапожки на шпильке. Они вписывались в этот наряд, делая Ирину еще элегантнее. Стас галантно помог одеть шубку, и они уехали.
Приехали практически одновременно с друзьями. Татьяна была в холле, а Хитров встречал друзей на лестнице в ресторан. Зашли все вместе, мужчины шумно радовались встрече. Таня стояла у зеркала. Она была в замшевой дубленке, модной лет 5 назад и не смогла скрыть завистливого взгляда, увидев Ирину в блестящей норковой шубке:
— Новая… Это Петрович подарил?
— Да, ко дню рождения — сказала Ирина. Она очень не любила, когда кто-то явно начинал завидовать, хотелось сказать что-то ободряющее. Но что? Не переживай, тебе твой Саша две такие подарит? Подарит он, как же, если он у Петровича деньги на жизнь стреляет…
Они пошли в зал. Их сразу встретил администратор и отвел к их столику. Петрович сделал предварительный заказ, а горячее каждый выбрал себе сам, на свой вкус. Посидели они хорошо. Чета Хитровых подарила Ирине нарядную коробку с красивым бантом:
— Там шкатулка! Дома посмотришь! Будешь туда украшения складывать, которые Петрович тебе надарит!
— Спасибо! Он, действительно, уже начал.
— Да, у нашего Стаса натура широкая! — сказал, улыбаясь Хитров, но при этом глаза остались без улыбки, и смотрели как-то колко. Но в целом все было хорошо, говорились тосты, пожелания. Ирина узнала, что пара не работает. Хитров строит кафе, два грузовика сдает в аренду и еще у него какое-то помещение под услуги. И как-то замяли для ясности. И Ирина так и не поняла, какие там услуги оказывали. Петрович, к концу застолья, слегка перебрал, но был очень довольным и веселым. Домой разъехались на такси, договорившись обязательно дружить семьями.
Два месяца супружеской жизни прошли как в красивой сказке. С подарками, рестораном, поездкой заграницу. Ирина продолжала работать, но уже в щадящем режиме. Она брала не больше двух заказов в неделю, а излишки отдавала своим соратницам по цеху. Петрович просил ее, чтобы она брала 2 заказа в месяц или хотя бы один в неделю! Но Ирина должна была оплачивать кредит, и если работать мало, то ей едва хватит денег только на это. А еще надо было содержать девчонок. Проезд, обед, одежда — да расходов не мало! Ей не хотелось делиться этими проблемами со Станиславом. Зачем портить деньгами, такие прекрасные отношения? А самому ему это в голову не приходило. Хотя однажды такой разговор возник, но женщина оказалась совершенно к нему не готова.
— Сколько
