Книга Ледяное небо Криона - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

И здесь за камнепадом ревёт камнепад.

И можно свернуть, обрыв обогнуть.

Но мы выбираем трудный путь,

Опасный, как военная тропа.

(В. Высоцкий)

— Что это за язык? Опять Денеб-14?

— Дорогая, я никогда в жизни не был в системе Денеба, не представляю, где это и что там творится. Меня занесло очень далеко от родной звезды и родной планеты. А непроизносимое имя и денебские документы — это просто то, что удалось достать и легализоваться.

— Знаю. Я скачала всё немногое, что было в сети Эхеса про систему Денеб. Четырнадцатая — ужасная планета, но остальные ещё хуже из-за очень яркой звезды. Ось вращения практически совпадает с осью эклиптики. Из-за расстояния до светила год длинный — в десятки раз больше нашего. Представь, десятилетиями один полюс смотрит на солнце, оно никогда не заходит, всё выгорает, а на противоположном полюсе вымерзает. Потом какое-то время нормально, планета поворачивается боком к светилу. А дальше полюса меняются местами. Замороженный вскипает, выжженный покрывается ледяным панцирем. Ещё и тяготение — на треть больше нашего, люди должны вырастать низкорослые и очень сильные. Жители Денеб-14, уверена, проклинают предков, вздумавших её колонизировать. Твоя родина, судя по рассказам, совершенно иная.

— Иная. И мне очень жаль, что пришлось её покинуть.

За такими разговорами прошёл остаток рейса, а когда солнце садилось, и самолёт завершил пробег по полосе одного из аэродромов Эхеса, не знающего снега, Янис промолвила:

— Мне тоже жаль. На некоторые вещи ты заставил меня посмотреть по-иному. Но уже ничего не изменить.

Их окружили суровые личности в штатском. Вплотную подъехал бронеавтомобиль с решётками на окнах. Очень похожий на тот, в котором Макса возили в качестве арестанта после перелёта в Союз.

История повторяется. Спрыгивая на бетон, он попадает под арест. Если повезёт, ногами начнут бить не сразу.

— Депуршуш… Депурвагулуш дан-мей Доп-Демуш-третий… — начал тип, читая паспортное имя по бумажке и сбиваясь. — Также известный в Эхесе как Макс.

— К вашим услугам.

— Сдай оружие.

— Сдать кому?

Это — тестовый вопрос. Если ответят, то сохраняется шанс на цивилизованное обращение. Если без слов прикладом по почке — всё понятно.

— Департамент угроз безопасности. Старший надзиратель Хашс. Ты арестован по подозрению в нанесении ущерба коренным интересам анклава Эхес.

Макс покорно отстегнул кобуру.

— Спасибо за вежливость. В рюкзаке — запасной револьвер и автомат.

— Зачем тебе столько? Целый арсенал!

— Отобрал у работорговцев, не выбрасывать же.

— В Эхесе работорговля и рабовладение запрещены и караются по закону! — нахмурил бровки старший надзиратель.

— Видишь? Мы на одной стороне. Рабовладение процветает в Сахамисе, причём крадут людей и из Эхеса. У вас в полиции наверняка полно заявлений о без вести пропавших.

— Мы — не полиция! Следуй за мной.

— Слушаюсь, — он задержался на миг и обернулся к Янис. — Спасибо, что подвезла. За остальное воздержусь от благодарностей.

— Эхес — моя родина. Здесь бизнес отца. Здесь наш дом, мой ребёнок. Ты делаешь, чтоб Эхес стал необитаемым, непригодным для жизни…

Окончания патетической речи Макс не услышал — его подтолкнули в отсек для перевозки задержанных и закрыли дверцы.

В одиночке мариновали долго, что не удивило. Люди слабые начинают лезть на стену от неопределённости. Макс преспокойно растянулся на жёсткой скамье. Уж он-то знал, что одиночная камера — одно из самых безопасных мест в мире. Куда спокойнее, чем маленький южный городок, полный безбашенных расконвоированных зэков, или пиратское гнездовье, где зрителям не терпится увидеть твою прогулку на морозе с голой посиневшей морковкой.

Наконец, вызвали. Допрашивал тот же самый старший надзиратель. Наверно, то же самое, что спецагент в ФБР.

— Кто ты и зачем прибыл на Креон?

Вспомнив про ФБР, Макс сложил в аббревиатуру название местной конторы в переводе на русский: Департамент угроз безопасности, то есть ДУБ, и постарался не улыбнуться. Ситуация не располагала.

— Насколько я знаю ваши законы, могу не отвечать, пока не прибудет мой адвокат.

Выстрел был наугад. Мимо.

— В ситуациях угрозы безопасности адвокат не положен вообще. Максимум, что могу предложить — один звонок. Но с условием, — агент закурил, не предложив задержанному. Видимо, этот метод разболтать подозреваемого здесь не прижился. — Скажи, ты подорвал теплообменник?

— Конечно — нет. Его никто не подрывал. Мы планировали небольшой эксперимент — покрыть его пенной теплоизоляцией, тем самым снизить эффективность. Если выгорело бы, наша компания намеревалась, не афишируя, нанести подобный слой на все теплообменники в княжествах Сахамис и Меделис.

— Зачем?

— Ради локального потепления. Компания «Лайсвес Орас» из Эхеса, с которой у меня контракт, купила весь Нетолис, умерший анклав, где давно остановился реактор. Как только льды начнут отступать, мы продадим земли анклава в десять или даже в сто раз дороже. Десять процентов от прибыли — мои, налоги с дохода пойдут Эхесу. Правда, у меня произошли разногласия с партнёром, но я рассчитываю, что безупречная правовая система вашей республики поможет получить законную долю.

В допросном кабинете горела единственная лампочка под потолком. Тени на смуглом лице Хашса пролегли очень резкие.

— Не понимаю, зачем эта тщательно выписанная ложь. Мне хватило времени детально переговорить с Янис, истинной патриоткой республики, поднять исследования по климату… в самой короткой форме изложения. Проблема-то многогранная. Я же знаю — ты влез в эту историю не ради Нетолиса, а ради захвата всей планеты. За преступления такого рода у нас предусмотрена единственная мера — расстрел, причём очень быстро, после короткого слушания. Его могу организовать уже следующим днём. Поэтому отвечай: кого ты представляешь?

— Уважаемый Хашс! Я ответил на твой вопрос. Дай позвонить.

— Не ответил. Допустим, твоя шайка «Лайсвес Орас» намазала какой-то гадостью один прибор. Почему он упал?

— Не знаю. Могу лишь предположить, что там произошли какие-то нештатные процессы. Грубо говоря, трубу прорвало. Потрескался и повалился.

— После чего разъярённые жители Сахамиса нашли и перебили всех до одного, кто там болтался в снегах из этой самой «Лайсвес Орас». Все как один оказались пиратами из банды небезызвестной Сталс Литус!

— Ну, Янис должна была рассказать о моих отношениях с пиратской атаманшей, коль откровенна с тобой. Там, далеко на севере, эта страшная женщина нападает на караваны бостосов. А ближе к экватору ведёт вполне легальный бизнес. Зря постреляли её мальчиков, незаконно это. Хашс! Звонок!

Тот неохотно протянул телефон, изъятый у Макса при аресте.

—…Алло… Твою мать… Знаешь, который час?

— Поверь, звезда моя, набрать в такое время я мог только в особенной ситуации. Ты сказала позвонить, как только прилечу в Эхес. Я — в Эхесе, в допросной камере ДУБа. Забирайте.

— Слушай, не можешь перезвонить утром? Спать хочу адски…

— Охотно верю, но настаиваю. Свяжись с кем надо, — он сменил мяукающий тон на командный: — Немедленно!

— Да щас…

Хашс терпеливо ждал.

— Пришёл ответ. Самому разобраться с Департаментом угроз безопасности. Тогда тебя отправят, как условились.

Макс закрыл глаза и разразился длинной нецензурной тирадой. В следующий раз скажут — и до Земли добирайся собственными силами. А мы подвёзем тебя, как условились. Например, из Австралии в Беларусь.

— Можешь мне прислать адвоката?

— Нет, конечно.

— Похоже, твоя знакомая ничем не помогла? — с деланным сочувствием вклинился старший надзиратель.

— Похоже! — Макс, перебрав все возможные варианты решений. В голове стучало набатом: «единственная мера — расстрел, причём очень быстро». За неимением другого, остановился на самом безумном выходе из положения: — Звони в «Лайсвес Орас». Скажи — я в ДУБе. Пусть хоть они меня попробуют выручить.

А там откроются иные варианты.

— Ла-адно, — Каис, не скрываясь, зевнула в трубку. — Только утром, хорошо?

— Давай утром. Они сейчас всё равно дрыхнут.

При всех её недостатках, та ни в коей мере не давала понять, что чувствует себя в одном окопе с Максом, в отличие от Янис. А он разоткровенничался с ней в самолёте, мысленно уже прощался с Крионом и представлял, как пробежится босыми ногами по земной траве… Всё равно, что чистосердечно признался бы во всех грехах Хашсу.

Тот больше не делал никаких попыток разболтать подозреваемого и отправил обратно в камеру.

На жёстком долго не удавалось уснуть. Прибег к привычному средству — поиграть в КВН сам с собой.

Я в — ДУБе. Созвучно с белорусским «Я ў дупе». «Дупа» по-белорусски означает «задница». Очень к месту. Только после этого на него опустился сон.

Неожиданно приятный. К Максу пришла Вишева.

Как живая. Он такой её и запомнил. Каждую чёрточку лица,