похода? – повторила Наташа. – Аня хочет зарисовать пейзаж, а у нее пока нет времени.
– Конечно-конечно! – воскликнул Максим. – Только у меня мало хороших кадров…
– Да мне что угодно подойдет, главное – побыстрее, – прервала его Аня. – Я сама, что надо, дорисую, чисто по памяти не смогу, а с фотографий, если уж возможности с натуры написать не выйдет, набросок сделаю.
– Ах да, Аня, конечно… Я тебе сброшу, только необработанное… Тебе когда нужно?
– Явно не сейчас, – усмехнулась та. – В лагере, думаю. После сегодняшнего восхождения.
После этой короткой остановки мы дружно двинулись дальше.
Не буду вдаваться в подробности – но пока мы шли, ничего интересного не происходило. Андрей и Павел обсуждали очередные приспособления для походов и туристическую амуницию, Игорь, Лена и Соня решали, кто и что будет делать во время приготовления обеда, а Аня молча смотрела себе под ноги, вероятно, раздумывая, когда же наконец представится возможность порисовать.
Я наблюдала за ребятами нашей группы, попутно оглядывая окрестности на предмет скрытой опасности, но пока все было тихо и спокойно – настолько, насколько это можно сказать о происходящем во время похода.
Приблизительно в половине первого дня Иван остановился и объявил, что впереди, если мы свернем чуть вправо, будет место для стоянки и там можно устроить обеденный перерыв.
Это сообщение было воспринято с энтузиазмом – особенно оживился Андрей, который с радостью поддержал предложение Маратаева.
Аня только усмехнулась и произнесла какую-то реплику о «голодающих Поволжья».
Парень никак не отреагировал на ее очередную колкость, и мы все дружно свернули с тропы, чтобы сделать длительную остановку.
Стоянка была не только у нас – это же место выбрали для себя и другие туристы, несколько женщин и мужчин среднего возраста, которые, судя по всему, совершали восхождение на Большой Иремель семьями. Несколько детей лет девяти-десяти бегали и увлеченно во что-то играли, белокурая женщина в очках, одетая в розовую футболку, олимпийку и спортивные штаны, быстро резала салат из овощей. Мужчина с редкой бородкой, худощавого телосложения, помогал ей – он ножницами резал зелень, а чуть поодаль на газовой горелке кипел котелок с чем-то горячим.
Мы расположились чуть поодаль от них, Иван снял с себя рюкзак и принялся что-то искать внутри. Остальные тоже скинули свои походные вещи, а Аня сразу же принялась искать подходящее место для рисования. Маратаев вскоре вытащил пакет с газовой горелкой, Андрей достал продуктовые запасы. Максим что-то фотографировал, и, как я поняла, Соня, Игорь и Лена решили обойтись без него в приготовлении обеда.
– Все равно толку от него никакого, – шепотом проговорила Лена. – Пускай фотографирует – а с супом, думаю, и сами справимся…
Я не отходила от Ани далеко, но в то же время наблюдала за остальными ребятами. Иван руководил действиями поваров – он налил в котелок питьевой воды и зажег газовую горелку, а Лена с Соней принялись за чистку картошки.
Как я поняла, походный суп в представлении Маратаева выглядел как бульон на мясных консервах, в котором плавают вареная картошка и несколько пакетиков лапши быстрого приготовления.
Аня тут же поинтересовалась, будет ли у нас на обед горячая вода – девушка хотела заварить себе свой любимый растворимый кофе.
Иван пообещал и чай, и кипяток, а на ужин вознамерился сварить компот из сухофруктов. Андрей с Павлом устроились на сидушках и впервые за все время нашего похода ничего не обсуждали. Остальные участники похода тоже отдыхали – кто-то сидел на траве, а кто-то развалился на подстилках и просто лениво наблюдал за поварами. Вроде как никто не признавался в том, что устал, но вид у всех был такой, словно было пройдено по меньшей мере двадцать километров пути.
Аня быстро накладывала краску на листок бумаги – она изображала высокое дерево и куст папоротникового растения. Работала девушка напряженно, словно боялась не успеть закончить свой набросок. Изредка она бросала взгляд на Соню и Лену – видимо, ее больше интересовала горячая вода, нежели суп.
Я, признаться, несколько удивлялась любви дочери Зеленцова к своим пакетикам кофе «три в одном». Неужели можно пить в таком количестве быстрорастворимый напиток, в котором я не видела абсолютно никакой пользы! Ладно, если бы это был свежесвареный кофе в турке утром – некоторые люди не представляют себе начало дня без бодрящего эспрессо. Но Аня пила в немереных количествах не настоящий кофе, а какой-то суррогат, который я бы не стала употреблять ни при каких условиях.
Может, конечно, у девушки такая привычка, но откуда она у нее взялась? Федор Павлович зарабатывает прилично – могу поспорить, дома у Ани имеется нормальный, качественный кофе, к тому же девушка может позволить себе купить в поход абсолютно любые продукты. Но эти жалкие пакетики?..
– Твой папа тоже пьет кофе? – поинтересовалась я у Ани, желая прояснить ситуацию.
Та отрицательно покачала головой.
– Нет, он предпочитает черный чай. Кофе пью только я.
– Наверняка хороший, верно? – продолжала я свои расспросы. – Я имею в виду зерновой, который варят в турке.
– Ну, это утром, дома. Перед училищем. А днем либо покупаю себе кофе в автомате, у нас в художке такой стоит, либо беру в столовую пакетик «три в одном» и завариваю там кипятком. А что такое? Почему ты спрашиваешь?
– Удивительно просто, – призналась я. – Не скажу, что эти пакетики непонятно чем полезны для здоровья, уж извини за нотации. Впервые вижу человека, который постоянно пьет подобный… гм… напиток.
– Я гипотоник, – пояснила Аня. – И в походах всегда пью много кофе, я вроде уже говорила. Не хочу, чтобы во время путешествия у меня упало давление. Так и до обморока недалеко – лучше перестраховаться и не портить себе удовольствие от похода. К тому же в горах я никогда не была и не знаю, как подействует на меня высота. Потому и не довожу дела до неприятностей.
– Вот как, – кивнула я. – Ладно, у каждого свои привычки. И все же я бы на твоем месте брала бы с собой шоколад – он тоже повышает давление, и пользы от него больше, чем от кофе.
– Я купила батончики, – пожала плечами Аня. – Шоколад, конечно, неплохо, но пакетики кофе
