работал, мы не сказали друг другу не слово. Закончив, он молча начал складывать свою аппаратуру. Повесив сумку на плечо, он сказал.
– Слушай раз уж я здесь, давай заберу твою анкету, что б тебе не ездить туда.
Анкета, черт, я совсем забыла про нее.
– Я ее не заполнила.
– Почему?
– У меня возникли, кое-какие проблемы.
– Там вроде не самые тяжелые вопросы.
– Проблемы в другом, – я вытянула руку вперед, что б он увидел, как она дрожит.
Дин посмотрел на нее, потом со злостью глянул на меня.
– Давай помогу.
Он опустил сумку на пол, и сел на диван.
– Не нужно. Я попрошу Джули.
– Давай ты не будешь опять капризничать. Неси ее сюда.
Я послушалась его и пошла за анкетой. Через минуту я принесла ее вместе с ручкой, и села рядом.
– И так поехали. Полное имя?
– Лиза Диана Ханнигер.
– Возраст?
– 29 лет.
– Семейное положение?
– Замужем, – ответила я на автомате, – то есть вдо…, – я не смогла произнести этого вслух.
Дин молча записал. Вдова.
– Как узнали о нашей компании?
– От своего босса, главного редактора. А зачем это?
– Следующий вопрос. Причина обращения в нашу клинику?
– Смерть мужа, – я до боли сжала кулаки, произнося эту фразу.
Дин это заметил, но ничего не сказал.
– Есть ли у вас какая-нибудь аллергия?
– Да, на клубнику.
– Родители?
– Нет. Я сирота.
– Были ли у вас какие-нибудь серьезные заболевания?
– Нет.
– Ваше доверенное лицо, которое может принимать решения за вас?
– Джули Джексон, – я продиктовала ее телефон и адрес.
– В случае экстренного прекращения пребывания во сне, ваше стоп слово?
– Стоп слово. Я не знаю.
Что же придумать?
– Рогатый ежик, – легкой улыбкой сказала я.
Дин закусил губу. Не знаю, что значит такая реакция.
– Сама ничего не можешь придумать?
– А тебе не нравится?
– Хотите помнить во сне, то что обратились к нам?
– Да.
– На сколько, вы хотите погрузиться в сон?
– Навсегда, – твердо сказала я.
– Что? – тихо спросил Дин.
Я ничего не отвечала.
– Зачем? Давай хотя бы на год, потом очнешься и если захочешь вернуться, то мы вернем тебя.
– Зачем мне просыпаться? Что измениться через год? Пит вернется? Не думаю. Если это возможно, то я хочу до самой смерти быть с ним. Состариться с ним. Мне не нужно просыпаться.
– Лиза ты сошла с ума. Никто так долго не был в коме, мы не знаем, как это отразиться на тебе, выдержит ли твой мозг, а вдруг ты больше не сможешь проснуться.
– Это плохо? Вот как раз и узнаете.
Дин просто сидел и смотрел на меня. Затем положил анкету и ручку на столик, и подошел к окну.
Я заметила, что так он делал всегда, когда думал о чем-то важном. Если бы я знала, что сказать в этот момент. Все что я могла сейчас это молчать и ждать его дальнейшего действия. Дин стоял там минут десять, я не видела его лица. Но я видела, как он поднес руку к лицу, и быстро вытер слезы. Еще через несколько минут, он вернулся на место.
Взяв анкету, он зачитал, последний вопрос.
– Как планируете оплачивать наши услуги. Судя по предыдущему ответу, сумма будет не маленькая.
– Я уже думала над этим. Я отдам вам квартиру.
– Ты уже давно это придумала?
– Да.
– Ты готова отдать место, где была счастлива с ним?
– Если там все, так как ты рассказывал, тот оно мне больше не будет нужно. Тем более ты сделал снимки, а значит я все равно окажусь здесь.
– Все мы закончили.
Он сложил анкету в сумку и повесил опять её на плечо.
– Когда будет нужно, я позвоню, и ты должна будешь приехать в клинику.
– Хорошо. Мне нужно, что-нибудь еще сделать? – тупой вопрос.
– Да, приведи свой организм в порядок, что б врачи допустили тебя. Самое главное, они не должны увидеть какая у тебя ломка без бутылки.
После этих слов, меня как будто ногой ударили в грудную клетку. Я открыла рот, но не для того что бы, что сказать, я начал хватать ртом воздух.
Увидев, что его слова произвели нужный эффект, Дин открыл дверь и ушел. Я стояла, не двигаясь еще какое-то время. Он все правильно сказал, да я и сама это знала.
Этой ночью, сон опять избегал меня. На меня как будто сразу нахлынули все чувства. Я даже не могу понять из-за чего моя бессонница. Ближе к четырем утра мне удалось уснуть, но лучше не стало.
Во сне я была на улице, под проливным дождем. Пытаясь найти хоть какое-нибудь убежище, я дошла да магазина. В витрине стояли манекены. Я начала вглядываться в их лица. Это конечно были Пит и Дин. Они стояли за стеклом, такие чужие и холодные. Я била по стеклу пытаясь его разбить, но у меня ничего не получалось. Я била и била. В какой-то момент я увидела за ними огонь. Я начала кричать им и еще усерднее бить по стеклу. Когда огонь начал приближаться к ним, я уже разбила руки в кровь и от усталости могла лишь тихонько стучать. На какой-то момент они меня услышали и посмотрев на меня растворились в дыму.
– Нет!!!
Закричала я и проснулась от собственного голоса. Пытаясь отдышаться, я посмотрела на улицу. За окном уже во всю силу светило солнце. Даже во сне у меня не получилось расслабиться. Стоит ли искать смысл в этом сне? Скорее всего нет, но странное и не приятное чувство преследовало меня. Что мог значить этот сон?
С этими мыслями я пошла в душ. Проведя там меньше пяти минут, я пошла завтракать. Не потому что хотелось, просто так было нужно. «Приведи свой организм в порядок, что б врачи допустили тебя», прозвучал в голове голос Дина. Приведу, не переживай. Сделав себе омлет из трех яиц, я быстро расправилась с ним. Затем взяв кофе, и пару тостов я завалилась на диван перед телевизором. Жирная еда помогала отвлечь мысли о выпивке.
Смотря какую-то мыльную оперу, я поняла свой сон. Во сне я потеряла их. Я потеряла их обоих. Эта мысли сдавила сердце, и из глаз тут же потекли слезы. Мое подсознание сказало мне, что последует за моим решением. Пита уже не вернуть, и я сама отказываюсь от Дина. Мне стало тяжело дышать. Вскочив с дивана, я рванула на балкон.
Набрав в грудь по больше воздуха, мне становилось легче. Дыши Лиза, дыши. Это бред. Ты только, что сама себя накрутила. Да Пита нет, но
